Книга о скудости и богатстве
Шрифт:
И аще все судьи тако будут управлять, колодников повседневно пересматривати и решение им чинить немедленное, то и тюрмные дворы не надобны будут. От неуправления судейского велми много в мире пакостей и разорения чинитца и погибают многие напрасно, ибо многая, в заключении сидя, з голоду и от всякия нужды умирают безвременною смерьтию.
И о колодничем сиденье, мнитца, надлежит предел учинить сицевый: буде кто взят в розыскном деле, то решить ево в неделю и болшое что в две, а в исцовых делах держать больши суток отнюд не надобно. А буде за сутки будет кой судья в исцове деле держать, то кормяг[ь] того колодника судье своим хлебом, и естьли учинено будет тако, то по нынешнему держать долго не
В старом управлении судебных дел было уставлено, буде в каком займе или иманье из казны дене поручатца порутчики в тысяче рублех человек десять или дватцать, а писали в записях, взять те денги а заимщике и на порутчинах, кто из них в лицах будет. И по такому обыкновению, аще заимщик не исправитца, то, высмотря ис порутчиков, которой посытнее, да буде не умеет за себя стать, то на одном на нем и доправят и совсем ево разорят. А иной заимодавец немилостивой, как срок придет платежу, а заимщик не исправитда, то не даст сроку ни на неделю, всех порутчиков захватит в приказ, и егда обвинят их, то всех их разорит до основания. Буде денег не принесут въскоре, то пожитки у всех заберут безсрочно и оцекять дешевле половины и все распродадут за бесценок. И тако всех порутчиков и разорят и межь двор пустят и от такова порядка многое множество народа в нищие пошло и то стало быть самое царственное разорение.
А аще вделать, так, чтобы во всякие поруки ручались по-рутчики по своей мочи, аще и в великом займе тысящном или и многотысящном станут ручатца, то всякой пoрутчик ручался б по своей силе. Дуде кой может тысячу рублев заплатить, то бы в том и ручялся и в руке своей имянно бы и описал, что он ручаетпа в тысяче рублех, а кто с тысячу рублев не сможет, то всякой бы по своей могуте, кто во сте рублех, кто болши иль менши. И буде кто больши десяти рублев заплатить повытку своего не сможет, то в десяти рублех и подписался бы, и егда заимщик платежем не исправится, то болши десяти рублев с него бы не было взятья. И тако всякой порутчик, что в руке своей написал, то и заплатит и по такому регулу никогда бы порутчики от поручения своего не разорялись и ручатца бы стали охотнее.
В старом Уложенье напечатано, еже сажать в некоторых делах за вику сажать в норму годы на три и на четыре и болши, и та статья мне возмнилася веема непристойна. Но чем посадить в норму да морить лет пять иль шесть, то лучит приложить ему наказания или иного какова штрафования, а дней жития человеческаго терять не надобно. Человек, на воле будучи, иной подле себя и посторонних человек пять-шесть или и болши может прокормит, а в тюрме сидячи, и себя прокормить не можно, но въместо червя будет хлеб есть и в тлю претворять без прибытку.
В Новигороде в прошлом 718-м году пойман Ямъбурсних стеклянных заводов того стеклянаго дела ученик Иван Семенов в том, что он сам себе пошпорт написал своею рукою. И дважды он розыскиван в том, что не писывал лы кому иному попшортов или иных каких писем. И кроме того своего пошпорта не явилось, и видя, что иной вины никакой нет, то бросили ево в тюрму. И сидел в тюрме при Иване Мякинине три годы, а решить ево не мог, знатное дело, что дать тому ученику было нечево, а он, Мякинин, любил денги, а даром он никому ничего не делал. И буде, кто болши принесет, тот и прав будет его судейским разсуждением; он, будучи в судействе, не смотрил на правду, но смотрил на денги.
И таким судейским гнилосуждснисм пять лет без одного месяца просидел в тюрме и вся та пят[ь] лет погибла. А естьли бы он, Мякинин, не алтынничал, да, по указу учиня б ему наказание, свободил, то бы он ста два-три прибыли в царстве зделал
И ради совершеннаго таковых дел исправления, надобно у бога всещедраго милости попросить, чтобы он, человеколюбивыи бог, на дело сие милостивмо призрил. И возложась на его божию волю, надлежить для установления самые правды первее состроить судебная книга с тонкостным расположением на великия и малыя дела, как кои дела решить. И так надобно етю устроить, чтоб никакова дела наизусть не вершить, но всяким бы делам решение наказания и милости ясно означено было, за что какая жесточь и за что какая милость, чтобы по тому расположению и маломысленной судья мог прямо всякия дела разсуждати.
ГЛАВА 4
О КУПЕЧЕСТВЕ
И купечество в ничтожность повергать не надобно, понеже без купечества никакое не только великое, но и малое царство стоять не может. Купечество и воинству товарищ: воинство воюет, а купечество помогает, и всякие потребности им уготовляет.
И того ради и о них попечение нескудное надлежит иметь: яко бо душа без тела не может быть, так и воинство без купечества пробыть не может; не можно бо ни воинству без купечества быть, ни купечеству без воинства жить. И царство воинством расширяется, а купечеством украшается. И того ради и от обидников вельми надлежит их охранити, дабы не малые обиды им от служивых людей не чинилось. Есть многие несмысленные люди - купечество ни во что ставят, и гнушаются ими, и обидят их напрасно. Нет на свете такого чина, коему бы купецкий человек не потребен был бы.
И так купечество годствует блюсти, чтобы не токмо от обидников посторонних, но и они между собою друг бы друга не обидели, и в купечество их иночинные люди отнюдь бы не вступали, и помешательства ни малого им не чинили, но дать им торг свободный, дабы от торгов своих сами полнились, и Его Императорского Величества интерес умножали.
Егда ибо торг дан будет Русскому купечеству свободный, чтоб не токмо ино-чинцы, но и иноземцы в торгу Русским людем помешательства нималого б не чинили, то и пошлинный сбор будет не в том сочислении. Я так мню, что при нынешнем сборе пошлины будут собираться вдвое или втрое; а ныне от разночинных промышленников пропадает ея большая половина.
Буде кто коего чина нибудь аще от синклита, или от офицеров, или от дворянства, или из приказных людей, или церковные причетники, или и крестьяне похо-тят торговать, то надлежит им прежний свой чин отставить, и записаться в купечество, и промышлять уже прямым лицем, а не пролазом, и всякие торги вести купечески с платежом пошлин, и иных каких поборов с купечества, равно со всем главным купечеством, и без согласия купеческого командира утайкою, по-прежнему, воровски ничего не делать, апошлиннаго платежа ни мало не таить.
Надобно всякому чину прямо себя вести, чтобы перед Богом не грешить и пред Царем в вине не быть; и как жить, так надлежит и слыть: аще воин, то воин и да будет, и аще инаго звания человек, то всяк бы свое звание и да хранил бы цело.
Сам Господь Бог рек, глаголя: (Матф. гл. 6, ст. 24): Един раб не может дву господинам служити. Тако и воину и инаго чина человеку всякому свой чин прямо вести, а в другой предел не вступати: аще бо тому к купечеству прилипнутися, то в военном деле солгат будет. Сам же Спаситель наш рек, глаголя: яко идеже сокровище ваше, ту и сердце ваше будет. А Святый Павел Апостол глаголет: (гл. 2, ст. 41), яко никто воин обязуйся куплями угоден будет воеводе. А по простонародному речению есть глагол приличен сему, еже глаголется: одно взять - либо воевать, либо торговать.