Книга об Антихристе
Шрифт:
Тексты документов сопровождаются сносками, указывающими источники и параллельные места, а также подстрочным комментарием – как историческим, так и филологическим, объясняющим значение тех или иных терминов и выражений.
Названия библейских книг, в том числе второканонических, а также библейских апокрифов и псевдоэпиграфов даются в сокращении, принятом в научной и богословской литературе, например: Ис 10:12 (=Книга пророка Исайи, глава 10, стих 12); 1 Ен 53:45 (=1-я книга Еноха, глава 53, стих 45); Мф 24:24, Евангелие от Матфея, глава 24, стих 240); Герм 4:1 (=Пастырь Герма, глава 4, стих 1). Также сокращаются названия трактатов Талмуда. Названия остальных источников не сокращаются.
Для удобства читателей библейские тексты и цитаты ориентированы на русский Синодальный перевод, тогда как прежде в публикациях творений отцов Церкви они обычно приводились по церковно-славянскому переводу. Правда, это не означает, что мы везде дословно следуем синодальному тексту; в некоторых случаях перевод уточнен и исправлен согласно с текстом оригинала. Но все такие случаи особо оговорены, и синодальный текст приведён в примечаниях. Другое дело, как цитируется Священное Писание в каждом конкретном документе. В нашем издании воспроизведены все особенности цитирования Библии тем или иным автором. Если в этих цитатах имеются существенные расхождения с библейским текстом, то они отмечены в подстрочном комментарии.
Там, где библейская цитата находится непосредственно в тексте документа, она набрана курсивом, как это принято в церковных изданиях, причём тут же в круглых скобках сообщается её источник. Во всех
Ссылки на источники в вводных статьях и в примечаниях оформлены как внутритекстовые и даются в скобках, например: (Полибий. Всеобщая история, 21.34), либо, если имя автора указано в тексте: (Всеобщая история, 21.34). В документах внутритекстовых такие ссылки встречаются лишь в том случае, если на них ссылается сам документ. Все ссылки на научно-исследовательскую литературу оформлены в виде сносок. Так же оформлены ссылки на источники публикуемых текстов.
В настоящем издании возобновлена старая традиция написания названий народов, племён и этнических групп с заглавной буквы. В то же время упорядочено написание некоторых богословских терминов. Сборник снабжен аппаратом, в который входят именной указатель, указатель основных терминов и понятий, встречаемых в текстах, а также список источников и научно-популярной литературы.
I. ПРООБРАЗЫ, ВЕТХОЗАВЕТНЫЕ АССОЦИАЦИИ
В Ветхом Завете, то есть в еврейском Священном Писании (Танахе), нет упоминаний об Антихристе, как нет указаний (по крайней мере, достаточно ясных) на Мессию (Христа). Вплоть до V в. до н. э. в иудаизме не велось речи и о Сатане, о некоем особенном противнике Бога, представленном сверхъестественной личностью. Строгий монотеизм, окончательно установленный в Иудее в VI-V веках (с появлением книги Второзакония), исключал появление каких-либо фигур, могущих составить конкуренцию Господу Богу или хотя бы покуситься на часть его безраздельной власти над мирозданием. Бог Иахве был источником как всего хорошего, так и дурного (1 Цар 16:14; 3 Цар 22:22). «Я Господь, и нет иного, – читаем у второ-Исаии, – Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия» (45:7). Помимо принципов единобожия сказывалось также отсутствие в раннеизраильском обществе понятий об абсолютном добре и абсолютном зле. Пока понятие о мировом зле отсутствовало, незачем было искать какую-то иную, кроме Иахве, силу, ответственную за это зло. «Будущий Сатана заключён ещё в самом Ягве, как злая часть его характера, вредная сторона его власти», – отмечал А. В. Амфитеатров в своей книге, посвященной генезису дьявола.
С развитием общественной морали встал вопрос об источнике зла. Благостный и милостивый Бог-Отец, каким теперь представлялся Иахве, казалось, не может творить беззаконие. В V в. до н. э. в Книгах Иова (1:6-12) и пророка Захарии (3:1-2) персонифицируется Сатана, тогда как раньше слово сатан было всего лишь нарицательным именем всякого противника, врага (1 Цар 5:18; 3 Цар 29:4; 4 Цар 19:23). Впрочем, в рамках Ветхого Завета образ «мирового искусителя» не получил достаточного развития. Представление о падшем ангеле, антагонисте Бога, главе всех злых духов (бесов), сложилось уже в послебиблейскую эпоху, с появлением апокрифической Книги Еноха (II в. до н. э.), в которой описывается падение части ангелов в начале мира. В позднеиудаистких легендах и талмудической литературе Сатана, именуемый также Саммаэлем, Азазелем и др., превращается в ангела смерти (ВТ Бава-Батра, 16а), вредоносное существо и в источник мирового зла, весьма напоминающий зороастрийского Ангро-Маинью (Ахримана). Рисуя образ Сатаны, раввины обращались к тем сюжетам и персонажам Ветхого Завета, которые вызывали соответствующие ассоциации, и истолковывали их в новом свете. Так, слова «гнев Иахве» в 2 Цар 24:1 были заменены словом «сатана» в 1 Пар 21:1. Обычная змея (нахаш [29] ) из истории грехопадения Адама и Евы (Быт 3:1 сл.) во второ-канонической Книге Премудрости Соломона (II в. до н. э.) была впервые представлена как диавол, Сатана (2:24). Позднее такое толкование стало всеобщим. Совершенно так же, но уже большей частью на христианской почве складывалось представление о анти-Мессии, уполномоченном Сатаны, появляющемся при конце света во время последних чрезвычайных испытаний. Обильную пишу для таких ассоциаций давали ветхозаветные пророки, предсказания которых, относящиеся к противникам Израиля, сопровождались яркими, запоминающимися образами. Яркость этих образов была такова, что с течением времени они начинали вести самостоятельную жизнь, независимую от исторической эпохи, в которую они появились.
[29]
Слова нахаш («змей» – ) и нехошет («медь» – ) происходят от ленахеш – «гадать, угадывать». Собственно, этот общий смысл – гадать, и даёт общий принцип работы нашего злого начала. Его задача – предлагать нам лёгкие пути, которые заведомо не могут вести к Цели, ибо наш мир – это мир действия, мир работы. «Зачем трудиться, если можно угадать?» – риторически вопрошает внутренний змей, превращая цель, работу, в никому не нужное средство, а результат, поощрение – в сверхцель.
Нахаш принадлежит, по-видимому, к тем огромным существам «эт hа таниним hа гдолим» (Быт 1:21), которые на Пятый День Творения сотворены (бара) Богом в качестве мистической основы и энергетического источника всего царства живых существ. Нахаш – одно из царствующих начал в животности. Собственное место обитания такого рода начал не на Земле, в мире Делания, Асия, и даже не в мире Создания, Иецира (к которому близок мир Эдена), а в мире Творения, Брия. В Эден Нахаш переместился, судя по всему, не оттуда, откуда все звери и птицы, приведенные к человеку.
По происхождению у Нахаша высокий духовный статус, вполне односторонний, но конкурентный человеку.
В корне слова «нахаш» (змея) есть смысл, который предполагает обладание особыми и мощными знаниями, умениями, интуицией. Специализированная духовная функция Нахаша видна из того, что он «арум», хитер, «хитрее всех зверей, которых сделал Господь Бог» (Б.3:1). Нахаш – метафизическое начало и высшее выражение животного ума («арма») как такового. Основное качество Нахаша – ворожба умом.
Всякое животное (и животность в человеке) «хитро» от Нахаша и силою Нахаша. В Нахаше самом по себе зла нет. Чувство жизни всякого животного основано на диспозиции «тов – ло тов», хорошо для себя – не хорошо для себя. Таков закон жизнедеятельности животного. По-видимому, эта основополагающая диспозиция чувства жизни выражена в Нахаше в крайних ступенях самоутверждения и самовластности, доведена до голого «себе», только себе, себе абсолютно. Потому-то в чувстве жизни Нахаша нет места Богу.
Функция нашего йецера (смотри ниже) – «сбивать нас с пути истинного», переводя стрелки на тупиковую колею результативности. Добывая результат лёгким путём (гаданием), мы теряем весь смысл нашего нахождения в этом мире, ведь: «Уходя из этого мира, не берёт с собой человек ни жемчуга, ни драгоценных камней (материальные результаты), а лишь Тору (выстраданное) и добрые дела (закреплённое через действие)», – говорят мудрецы в «Пиркей авот».
Интересно, что медь, имеющая характерный красный оттенок, намекает на отрезанность цели от средства через красный цвет, символизирующий
ЙЕЦЕР ЃА-РА (иврит. «злое намерение», «злое побуждение», «злое начало») – в иудаизме – злое начало, которое пробуждается в человеке в силу данного ему Богом великого дара – свободы воли, т. е. осознанного выбора между добром и злом. Й. ѓа-Р. начинает утверждаться в душе человека в тот момент, когда он в момент искушения допускает греховные мысли, начинает сомневаться в справедливости Бога и в конечном счете отпадает от Него или отклоняется от указанного Им пути, совершая преступление или проступок, нарушая заповедь.
В 28-й главе Книги Иезекииля описано падение возвышенного и властного духа, ангела, который был «помазанным херувимом», находился в Едемском саду среди прекрасных огненных камней. Бог наделил его красотой «в день создания его» и высоко поставил его. Согласно замыслу Творца, после грехопадения, он стал «сатаной», т. е. обвинителем, прокурором, или «дьяволом», т. е. клеветником; стал также и палачом, карающим преступников. По-еврейски ‹сатан› означает «противодействующий», «противостоящий на суде», «враг», «обвинитель». Это лицо, участвующее в суде, в том числе и в суде небесном. Греческое слово ‹диаболос› означает «клевещущий». Этот злой дух всегда прибегает ко лжи, так что Иисус Христос назвал его «отцом лжи» (Иоан. 8, 44), а также «человекоубийцей от начала» (там же), ибо он способствовал утрате бессмертия первыми людьми. Словом ‹категорос› – «обвинитель», «прокурор» назван он в Откровении Иоанна (12, 10; в русском переводе – «клеветник»). В 28-й главе Иезекииля именуется этот дух еще и «царем Тирским» (стихи 2 и 12), так как в финикийском городе Тире этот злой дух почитался божеством-покровителем (Ваал, Мелькарт). Именно этот дух представлен в третьей главе Книги Бытия в виде змея.
Нахаш – олицетворение Самости и свою жизнь решает просто: что хорошо мне, то и надо делать. Высшие духовные ценности и стремления противоречат сознанию Нахаша, его чувству блага себе. Для него они – помеха. Он не желает допустить творение нового Мира и рождения «истинно живого» духовного существа в Мир. Это умалило бы его значение и, главное, не соответствовало бы его натуре. Искушая женщину, Нахаш решился на активные действия и стал противником Бога. Это особенно важно подчеркнуть потому, что Нахаш внедрен в нас и нам следует знать то действие, которое он производит в нашей душе.
Это не примечание автора.
Подробнее:
Берман «Библейские смыслы»
В пророчестве Исайи, называемом «победной песней на царя Вавилонского» (14:3~27), этот могущественный деспот, мечтавший властвовать над миром, сравнивается с «утренней звездой» (то есть с планетой Венерой), самой яркой на утреннем и вечернем небосклоне. Закат, исчезновение этого светила олицетворяли ожидаемое пророком падение горделивого властителя. Позднее, в раввинской учености и в христианстве, этот отрывок был переосмыслен как описание падения Сатаны в начале мира. Очевидно, под влиянием такой картины находился и Иисус, говоря, что он «видел Сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк 10:18). Еврейский эпитет Хилель бен Шахар (буквально: «светило [РСП: «денница», сын зари»]), в переводе Септуагинты: , (Светоносный), в Вульгате: Lucifer (Люцифер), сделался одним из обозначений Сатаны. Вместе с тем, начиная с Ипполита Римского, этот отрывок Исайи стал употребляться также в эсхатологических описаниях и связываться с могуществом и падением грядущего Антихриста.
В связи с Антихристом Ипполит Римский приводит ещё два фрагмента пророческих писании, В первом из них, в Книге пророка Исайи, предсказывается гибель Ассирии, персонифицированной ассирийским царем (10:12-19); во втором – пророк Иезе-кииль обращается к царю Тира, предсказывая гибель его города от нашествия чужеземцев (28:2-10). Ипполит не цитирует следующий непосредственно за этим отрывок Книги Иезекииля (28:11-19), но впоследствии он также вошёл в христианскую эсхатологию. Здесь царь Тира называется «помазанным херувимом», «херувимом осеняющим» (вообще беспрецедентный случай в Библии, чтобы таким эпитетом награждался не-еврейский, «языческий» правитель), который впал в «беззаконие» и поэтому должен погибнуть от ужасного огня. В церковной экзегетике отрывок этот составляет пару «победной песни на царя Вавилонского» Исайи и относится к Сатане, бывшему некогда в чине херувима, но затем восставшему против Бога и низверженному с небес. Нередко это пророчество относилось и к Антихристу.
В последующие времена церковные писатели стали «находить» Антихриста в Ветхом Завете повсюду. В Псалтири грядущего анти-Мессию видели в «кровожадном и коварном», которого «гнушается Господь» (5:7), «нечестивом», который «преследует бедного» (9:23/10:2), «человеке земли» [30] , устрашающем «сироту и угнетенного» (9:39/10:18), в «сильном», похваляющемся злодейством (51:3/52:1), в «главе земли обширной», которого сокрушит Господь (109/110:6), и т. д. Будущий враг чудился в предсказании Иеремии: «внезапно придёт на нас губитель (ха-шаддад)», а его гибель – в пророчестве Иезекииля о низложении «преступного вождя Израиля» (21:25-27) и т, д. Прообразами и предтечами Антихриста считались ветхозаветные злодеи и притеснители Каин, Ламех, Нимврод, Кедорлаомер (Быт 14), Фараон, Авимелех, Саул, Голиаф, Авессалом, Валаам и др. [31] Невозможно перечислить все ветхозаветные пассажи, связанные христианской традицией с Антихристом. Огромный список их пополняется по сей день. Поэтому мы ограничимся тем, что приведем уже указанные пророчества Исайи и Иезекииля, к которым Церковь обращается наиболее часто.
[30]
РСП: «человек на земле».
[31]
Довольно подробный перечень ветхозаветных «имен» и прообразов Антихриста см. в кн.: Pink A. W. The Antichrist. Swengel, 1923. Ch. IV.
Фрагменты из Ветхого Завета следуют русскому Синодальному переводу (РСП) за исключением оговоренных случаев. Переводы Септуагинты процитированы Ипполитом Римским в сочинении «О Христе и Антихристе», 16,17 (см. далее).
КНИГИ ПРОРОКА ИСАЙИ
(12) И будет, когда Господь совершит всё своё дело на горе Сионе и в Иерусалиме, скажет: посмотрю на успех надменного сердца царя Ассирийского и на тщеславие высоко поднятых глаз его. (13) Он говорит: «силою руки моей и моею мудростью я сделал это, потому что я умен; и переставляю пределы народов, и расхищаю сокровища их, и низвергаю с престолов, как исполин [32] ; (14) и рука моя захватила богатство народов, как гнезда; и как забирают оставленные в них яйца, так забрал я всю землю, и никто не пошевелил крылом, и не открыл рта, и не пискнул». (15) Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? Пила гордится ли пред тем, кто двигает ее? Как будто жезл восстает против того, кто поднимает его; как будто палка поднимается на того, кто не дерево! (16) За то Господь, Господь Саваоф пошлёт чахлость на тучных его, и между знаменитыми его возжет пламя, как пламя огня. (17) Свет Израиля будет огнём, и освятит его пламенем [33] , которое сожжет и пожрёт терны его и волчцы его в один день; (18) и славный лес его и сад его, от души до тела истребит; и он будет как чахлый умирающий. (19) И остаток дерев леса его будет так малочислен, что дитя в состоянии будет сделать опись.
[32]
Евр. «как бык». Исследователи видят здесь намек на фигуры могучих быков, украшавших ассирийские дворцы.
[33]
Так в Масоре и Септуагинте; в РСП: «…и Снятый его – пламенем» с намеком на Христа.