Книга всех вещей (илл. Сердюковой)
Шрифт:
– Папа! – кричала Марго. – Библию написали люди. Люди!
Тут раздался звонок в дверь.
Часы тикали, но стрелки как будто застряли на месте. Отец, наклонив голову, слушал тишину. Мама беззвучно рыдала. Марго, прямая как свечка, стояла в гостиной у стола. Томас пытался не дышать.
Звонок прозвучал
– Кто это может быть? – шепотом спросил отец.
«Господь Иисус», – подумал Томас.
Отец присел рядом с мамой на корточки.
– Ты – наверх! – сказал он. Он потряс маму за плечо. Мама с трудом встала. У нее из носа шла кровь. – Держи платок, – бросил отец. – Наверх, живо!
Согнувшись, мама пошла вверх по лестнице.
Отец подошел к лестнице и посмотрел вниз, на входную дверь.
Звонок прозвенел опять.
Он дернул за веревку, натянутую вдоль перил, и входная дверь открылась.
Кто-то вошел в дом.
– Соседка! – позвал женский голос. – Не одолжите стакан сахара?
Вслед за отцом Томас тоже пробрался к коридору. Сердце бешено колотилось, потому что он узнал этот голос.
Это был не Господь Иисус, а госпожа ван Амерсфорт.
– Да, конечно, госпожа ван Амерсфорт! – крикнул отец. – Сейчас принесу.
– А, это вы? – сказала госпожа ван Амерсфорт. Она начала подниматься по лестнице.
– Я принесу, не поднимайтесь! – прокричал отец.
Казалось, госпожа ван Амерсфорт его не услышала, потому что не остановилась.
Отец быстро пошел на кухню, взял сахар, торопливо насыпал полный стакан и побежал назад к лестнице.
Но госпожа ван Амерсфорт была уже наверху. Она стояла в коридоре с пустым стаканом в руке.
– Ну и дождь, так внезапно!
– О, – протянул отец, – вы со своим стаканом. – Он пересыпал сахар в ее стакан. У него дрожала рука.
– Спасибо. Вашей жены нет дома? – поинтересовалась госпожа ван Амерсфорт.
– Она плохо себя чувствует, – не понял отец.
– Ой, а что с ней такое? – спросила госпожа ван Амерсфорт.
– На желудок жалуется, – сказал отец.
У Томаса зашумело в ушах. Он услышал музыку, которую уже слышал раньше, ту, где много скрипок. «Папа боится», – с удивлением подумал он.
– Может, нам стоит поговорить? – спросила госпожа ван Амерсфорт.
– Поговорить? – не понял отец.
– Подумайте об этом, – произнесла госпожа ван Амерсфорт. Она посмотрела мимо отца, на Томаса. – А, это ты, Томас? – обрадовалась она. – Поцелуй от меня маму.
И медленно спустилась по лестнице.
– Спасибо за сахар! – крикнула она. Чуть позже дверь за ней захлопнулась.
Отец рухнул на колени. По его лицу со лба на нос струился пот. Он сложил руки и обратил взгляд к небесам.
– Господи, прости меня за то, что я дал волю своему гневу. Что же мне делать, чтобы привести к Тебе эту семью? Помоги своему слуге, Господи. Об этом молю Тебя, во имя Господа нашего Иисуса Христа, аминь.
Томас смотрел на человека, лежащего на полу. У отца в глазах стояли слезы, но Томас не чувствовал ни капельки сострадания.
– Я пойду наверх, – сказал он. – Взять ложку?
Человек посмотрел на него влажными от слез глазами.
– Нет, мальчик мой, – хриплым голосом ответил он и протянул руки к Томасу. – Иди сюда.
Но Томас шагнул назад и стал подниматься по лестнице. Поднявшись, он постучал в спальню родителей. Мама не ответила, но было слышно, как она плачет. Он осторожно открыл дверь. Мама лежала на кровати ничком, повернув лицо к окну. Томас подошел к ней и поцеловал ее в мокрую щеку. Он не знал, что сказать, и поэтому не стал ничего говорить.
– Не надо больше, Томас, – сказала мама между всхлипами. – Больше никаких казней египетских.
– Хорошо, мама, – пообещал Томас. Он подождал, не скажет ли она еще что-нибудь, но она молчала.
Лежа в кровати, Томас пытался молиться. Он только успел сказать: «Господи Боже, не прощай ему этого, никогда ему этого не прощай…», когда в панораме по явился Иисус Христос. Он опять стоял в развевающемся белом платье в пустыне или вроде того. Во всяком случае, там было море песка и навалом синего неба.
– А, это ты, Томас? Все путем?
– Нет, – ответил Томас.
– Что случилось? – спросил Господь.
– Много чего, – сказал Томас. – И скажу честно, от Тебя толку было немного.
Томас видел, что Господь обиделся, но почему-то ему было все равно.
– Как это? – спросил Господь Иисус. – Интересные дела! Уж человечество-то я точно спас!
– Спас? – удивился Томас. – А от чего, позволь спросить?
Господь наморщил лоб.
– Ну, это… Да ты и сам знаешь.
– Моя хата с краю, – буркнул Томас.
Тут Господь рассмеялся так, что долго не мог успокоиться. Видно было, что зубного ему нечего бояться.
– Ладно-ладно, – сказал Господь. – Узнаешь, когда вырастешь.
– Ах вот как, – протянул Томас.
Господь Иисус наклонился вперед и стал писать указательным пальцем на песке. Дописав, он снова выпрямился. Вот что у него получилось: «Я очень рад, что ты есть на свете, Томас!»
Господь Иисус посмотрел на Томаса и положил руку ему на голову.
– Ты сильный, Томас, – сказал он. – Ты сильный, потому что ты хороший, запомни это. Мы тут наверху гордимся тобой. Веришь мне?
– Да, Господь Иисус, – ответил Томас.
– Зови Меня просто Иисус, – улыбнулся Господь. – Ведь знаешь, ты Мой любимый мальчик. Может быть, Я возьму тебя к Себе.