Книга вторая: Зверь не на ловца
Шрифт:
Скорее всего - ручная бомба с ударным химическим взрывателем в виде стеклянной пробирки с кислотой. Плавали. Знаем...
Длинная очередь из пистолета-пулемета оборвала его наблюдения. Пули с щелчками отскочили от бронированного лобового стекла фургона, пустив по нему затейливую вязь трещин, ударили по капоту, оставляя вмятины, выбили искру о каменную кладку у Дайтона за спиной... То, что выстрелы были негромкими и глухими, его даже не удивило, - видно, как-то свыкся с мыслью, что отныне каждый подонок имеет малошумное оружие... Стараясь укрыться за сталью кузова, Дайтон не мог разглядеть стрелка, и лишь догадывался, что тот прячется где-то за деревьями аллеи. Неужели та старая тетка, которую он мельком видел?! Черте-что творится... Целились в него. Дайтон еще раз рванулся, стараясь освободится
Собственно, ситуацию спас Петер, который принял единственно правильное решение. Вместо того, чтобы хвататься за оружие, открывать свою дверь и подставляться под пули, он завел двигатель, врубил задний ход, и довольно энергичным разворотом подал назад. Дайтону при этом пришлось активно перебирать ногами, чтобы на привязи успевать за машиной и не упасть, но напряжение стоило того, потому что отдалило его от стрелявшего на добрых двадцать ярдов, и что особенно важно, от проклятой стены отеля, от которой пули отскакивали почти прямо генералу в спину. Затем Петер что-то крикнул Лиссе, она наконец сообразила, отчего генерал был по прежнему снаружи, после чего скользнула к дверце и впилась пальцами в тугую защелку замка... Освободившись, Дайтон с локтя еще два раза выстрелил в темноту, нырнул к уже открытой Петером пассажирской передней дверце, и решительно выдернул "бобби" из-под тряпки...
Любишь пострелять, сукин ты сын?
Генерал машинально хлопнул по магазину снизу, чтобы он наверняка зафиксировался защелкой, поудобнее перехватил цевье и передернул затвор.
Ну так давай постреляем...
Он все еще не понял, где именно противник, но уже был уверен, что тот, похоже, один. Иначе нападающие бы мгновенно изрешетили его с нескольких сторон - к бабке не ходи.
Короткая очередь - со стороны аллеи. Пули отскочили от кузова, и Дайтон, припав к колесу фургона, сначала выставил ствол оружия, затем нажал на спуск, и силком удерживая вибрирующий и плюющийся пулями "бобби", выглянул сам. Едва разглядев за дульной вспышкой темный силуэт, метнувшийся к массивной каменной скамье в декоративном кустарнике, быстро перенес огонь в ту сторону, и не переставая давить на спуск, упер приклад в плечо. Отдача при стрельбе очередями из оружия .455 калибра была тяжелой, и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы ствол пистолета-пулемета не задирало вверх. Однако "бобби" полностью оправдывал вторую часть своего названия, - несмотря на статус "легкого ручного оружия", он был именно что "пулеметом", ставя на сотню ярдов перед стволом настоящую стену из свинца. От каменной скамьи брызгами взметнулись осколки цемента, разбитых пулями лепных украшений и белой краски. Едва генерал отпустил спуск, чтобы получше разглядеть цель, как в ответ заклокотала очередь, и ему пришлось нырнуть обратно за капот. Но на этот раз он немедленно поднялся, обрушивая на укрытие стрелка новый град пуль... Он знал, каково сейчас нападавшему, - чертов "бобби" создавал форменный огневой шквал, и если у того паскудника было укрытие, покидать его парню сейчас резко расхотелось...
Под прикрытием командира Петер раскрыл свою дверцу, прячась за ней, поднял свой небольшой пистолет и быстро выстрелил - раз, затем другой. После надсадного рокота пистолета-пулемета хлопки тридцать второго калибра показались несерьезными, - зато адъютант стрелял, в отличие от Дайтона, прицельно. За белеющей в темноте скамьей наметилось движение, и Дайтон вновь, не жалея патронов, всадил туда длинную очередь, - но увидев, что темная фигура слабо дернулась и откатилась чуть дальше, прекратил огонь.
– Кажется, вторым я его подстрелил, сир, - не высовываясь из-за бронированной дверцы, заметил Петер.
– Да, похоже...
– Дайтон подобрался низко-низко, и осторожно выглянул из-за капота, - Ты его видишь?
Петер неуверенно пригляделся.
– Темная куча за скамейкой?
– Оно. Держи его на мушке, если шевельнется, - стреляй.
– Да, сир!
– Петер поудобнее перехватил здоровой рукой пистолет и как следует прицелился.
Генерал высунулся сильнее, не выпуская врага из поля зрения, глядя на него поверх мушки и осторожно двинулся вперед, обходя лежащего сбоку. Когда он прошел пару шагов, неизвестный то ли дернулся, то попытался дернуться, - это осталось тайной, потому что в следующий момент и Дайтон, и Петер открыли ураганный огонь... Тело бедолаги швырнуло назад, и с пару секунд оно лишь трепыхалось от множества попадающих в него пуль.
– Стоп! Не стреляй, Петер! Полагаю, что ему уже довольно.
Дайтон не опуская оружия подошел к лежащему, и осторожно толкнул тело пламягасом "бобби". Оно безвольно мотыльнулось и кулем завалилось на бок.
– Петер - фонарь!
– Дайтон нагнулся, и отпихнул в сторону короткий пистолет-пулемет убитого. Затем медленно приподнял его за плечо, усаживая в прежнее положение. Луч электрического фонарика осветил лицо мертвеца, - пуля снесла ему половину правой скулы, но в принципе его можно было опознать, - светлая бороденка, пропитанная кровью, коротко стриженные рыжие волосы, убранные под шерстяной женский платок, мертво отсвечивающие светлые глаза... И ведь впрямь! Хайлэндер, скорее всего. Дайтон, не обращая внимания на подбегавших со всех сторон зевак, которых уже расталкивали полицейские и вооруженные солдаты, скользнул одной рукой под одежду убитого, - машинально, даже не вполне осознавая, надо ли это делать. Во внутреннем кармане бурого замшевого полушубка оказалось два запасных магазина, скомканная бумажка с начертанным от руки планом улицы, и металлический анодированный цилиндрик размером чуть больше пистолетного патрона... Дайтон оглянулся на быстрые шаги за спиной, с секунду подумал...
И спрятал цилиндрик в карман плаща.
– Сир, вы в порядке, сир? Вас не зацепило? Он стрелял в вашу сторону, сир?!
– высокая стройная девушка, офицер полиции, выглядела не просто напуганной, - её миловидное лицо было бледным, как мел, губы мелко дрожали, а ствол зажатого в обеих руках револьвера нервозно дергался. Видать не из опытных девка... Да и откуда тут взяться опытным?
– На меня было совершено покушение, офицер, - холодно ответил Дайтон, - Преступник убит моим адъютантом. Извольте оцепить место происшествия. Выгоняйте поскорее зевак, сообщите начальству и помогите медикам... Я в полном порядке.
– Все уже делается, сир!
– выдохнула блондинка, поправив сбившуюся фуражку, убрала револьвер в кобуру, суматошно козырнула и поскорее сбежала.
Дайтон поднялся на ноги, подхватил ремень "бобби", поставил его на предохранитель, и чуть враскачку, пошел к фургону... Все тело болело, под повязками ощущалась теплая кровавая влажность, постепенно пронимала дрожь и противная слабость в коленях, но генерал сдюжил дойти до фургона с прямой спиной.
Он не ощущал себя героем... Вот так обычно и происходят нынешние бои, - никакой особой хитрости или ловкости, просто вовремя сосредотачиваешь огневую мощь на враге... или он на тебе. И все.
Современное оружие оставляет мало места для утонченного искусства боя и героизма. Искусство состоит в подготовке боя, и результат демонстрирует его уровень, а вот процесс неизменно грубоват и прямолинеен. "Ты", - быстрый. Значит "он", - мертвый... А мог бы подшустрить нападающий, легко мог, друзья, - если бы Дайтон не защемил плащ дверцей и не задержался за фургоном на лишнюю секунду. Или не стал бы страховаться и не подозвал Петера прямо к подъезду, а пошел бы вместе с Лиссой через всю аллею, - под пули... А если бы не появились те два гренадера из-за угла, - бомба, как пить дать, досталась бы ему.
Петер проверял машину на предмет серьезных повреждений, - но таковых, как ни удивительно, не нашлось. Несмотря на то, что фургон как будто поклевала стая дятлов с железными клювами, покрышки были целы, как и радиатор... Генерал еще раз окинул взглядом аллею, на которой уже вовсю мерцали мигалки полицейских и медицинских экипажей. Люди бегали взад вперед, будто их бурная деятельность могла чего-то изменить в случившемся, по мостовой цокали копыта драгунских лошадей, урчали двигатели все новых подъезжающих машин...