Книга вторая: Зверь не на ловца
Шрифт:
– Привет, Вероника!
– увидев генерала, поспешно вскочившего из кресла, Лисса никак не выразила ни досады, ни особого удовольствия, - Здравствуйте, Мич. Как заживают ваши раны?
Дайтон от такого официоза вконец отчаялся, но быстро взял себя в руки. Хорошо, хоть этому он в жизни научился должным образом.
– Здравствуйте, Лисса. Если не возражаете, нам бы надо поговорить наедине...
Прежде чем Лисса успел рот открыть, Вероника поспешно подхватила свое пальто, шляпку и сумочку.
– Я все, я уже ушла... Всего хорошего, Лисса, всего доброго, пане Мечибор...
–
– Какая она предупредительная...
– неуверенно улыбнулся Дайтон.
– Да, в таких делах на неё можно положиться, - немного натянуто согласилась Лисса, расстегивая пальто, - О чем ты хотел со мной поговорить?
Дайтон незаметно набрал в легкие воздуха.
– Лисса... Милая. Объясни мне, чем я тебя обидел? Я понимаю, что ты волнуешься за то, что происходит сейчас, что ты все живо принимаешь к сердцу... Но почему ты считаешь, что никто больше не озабочен ситуацией? Сотни людей сейчас ведут поиски и расследование. Уйма народу прочесывают провинцию вдоль и поперек...
– Мич, я тебе верю, - горько улыбнулась Лисса, - и ты меня ничем не обидел. Я вообще ни в чем бы тебя не упрекнула, если бы ты сейчас не был вторым лицом в провинции...
– Так в чем же дело?..
– Дайтон шагнул к ней, и она не отстранилась, когда он обнял её и заглянул ей в глаза.
– Дело, Мич, в том... Что происходит нечто, что выходит за рамки. Какая-то темная, кровавая возня. А вы, обличенные властью, упорно делаете вид, что все обычно, что все под контролем... Люди расслабились, а их убивают!
– Лисса, не обижайся, но ты же из Дунланда. И ты журналист. Ты ведь понимаешь, что война и политика, - близкие вещи, причем и то, и то, - вещи дрянные, грязные и темные? Я вот хорошо помню те времена. Не все было просто и тогда. Не было ни "хороших", ни "плохих"... И всегда, Лисса, абсолютно всегда, власти утверждают, что все под контролем. Это же у них в природе, - на кой черт и кому нужны власти, которые ничего не контролируют? Ты же не наивная простушка из провинции, и отлично это знаешь.
– Мич, а ты себя не причисляешь к властям? Ты только выполняешь приказы? Ты не несешь ответственности за их последствия? Есть только мишени, верно? Те люди, в которых стреляли твои солдаты?
– Нет, - лицо Дайтона стало каменным, - Нет, Лисса. Не так. И ты это знаешь.
– Прости, - внезапно Лисса в его руках обмякла и прижалась лицом к его груди, - Прости меня, Мич. Мне нельзя было так говорить...
– Не за что, милая... Тем более, что это отчасти и правда. Хороший военный должен рассматривать как мишень любой "объект", на который укажет командир. И уметь его уничтожить, - хоть это церковь с прихожанами, хоть огневая точка. Уничтожать или нет, - вопрос другой. Но уметь, - должен, и точка. Потому, что нельзя верить всему, что видишь. И потому, что в уставах не вся жизнь прописана. Всякое бывает.
Лисса молча кивнула, не отрывая лица от его груди, и Дайтон мягко погладил её по влажным волосам.
– Ты ведь узнала что-то важное, верно?
– как мог осторожно спросил он, но Лисса прореагировала спокойно, даже устало.
– Да, Мич, то
Дайтон нахмурился. Вот ведь черт, умная девка, все понимает, а такие вопросы задает...
– Конечно. Информация может быть для тебя очень опасной. Очень.
– Я знаю про твой странный приказ войскам провинции. Сегодняшний утренний. Очень странный приказ... Еще я видела трупы убитых диверсантов. Двух из них опознала, я знала обоих, когда они были помладше ... А еще, - вы проводите в лесу операцию. Что за операцию, - пока не знаю...
– Ты еще кому-нибудь хоть чего-нибудь говорила?
– Нет, Мич...
– в её глазах он не без удовлетворения разглядел вину, - Я не была уверена... И... Хотела с тобой посоветоваться. Но ты же на меня обиделся...
– Единый милосердный, какие глупости!
– не удержался он, - Я не обиделся, я был уверен, что это ты на меня! Не спрашиваю, как ты попала в полицейский морг и как узнала про операцию, но милая... Да тебе добрая сотня людей руки целовать готовы будут, за информацию о личностях диверсантов! Я все устрою... Тебе нечего опасаться. Ты что ж, задумала подготовить разоблачительный материал?! Творец единый, как хорошо, что я тебя нашел вовремя... А в лес, в Лес-то ты зачем собралась?! Среди террористов были женщины, и тебя могут убить, даже если разглядят! А в лесу стреляют на движение, без предупреждения! Что за чертовщину ты задумала?!
Лисса убито отводила глаза. Было видно, что в главном он попал в точку, - планировала, паршивка, подготовить нечто эдакое, пролить, так сказать, свет. Дурочка... Нет же, полное ощущение, что журналисты нарочно прячутся от жизненных реалий в своем выдуманном мире. Да и то, - взять ту же Веронику, уж на что с виду болтушка и ветреница, но производила впечатление человека куда более прагматичного, едва ли способного на столь откровенные безумства.
– Я боялась, Мич. Но пойми, - это для меня шанс. Другого такого за всю жизнь может не выпасть... У каждого есть призвание в жизни, неужели вот ты смог бы прожить, ни разу нигде не победив?!
– А ведь понимаю, - покачал Дайтон головой, и нежно поцеловал её душистые волосы, - И даже одобряю. И используешь ты свой шанс на полную, - обещаю, когда все кончится, у тебя будет эксклюзивная, совершенно убойная информация для публики... Но, Лисса, дай мне слово, что ты не станешь делать ... резких движений? Просто, если ты сейчас допустишь ошибку, она тебя убьет. На самом деле, я не шучу...
– Хорошо, Мич, - покладисто кивнула Лисса, - Но там, в лесу - это последние террористы, во главе с этой самой агентессой Мэллори? Других нет?
"Агентесса Мэллори, извольте видеть. Вот так у нас соблюдается секретность!"
– Ты не должна была этого знать, Лисса. Это секрет, секрет государственной важности... Ты это сказала, я это услышал, но дальше нас двух это уйти не должно, понятно? Скажу только, что окончание этой операции означает окончание всей этой истории... Ну чего ты так смотришь на меня?! Я могу быть в этом месте честен, милая. И говорю это легко - потому, что это правда... Расскажи подробнее, кто эти двое, которых ты опознала?