Книги крови III—IV: Исповедь савана
Шрифт:
— Да ну? — сказал Бак. — А они пришли к тебе в гости? Немножко повеселили тебя, чтобы отвлечь от ожидания грандиозного дня?
— Нет, — произнесла Сэди ледяным тоном.
— Ты могла это получить. Я бы смог.
— Не сомневаюсь, — ответила она.
— Когда я думаю об этом, Сэди, я распаляюсь. Почему бы тебе не воспользоваться мной, пока горячо?
— Мы пришли сюда, чтобы поговорить, Бак.
— Бога ради, мы уже поговорили, — ответил он. — Больше я не хочу. Ну, иди сюда. Ты обещала — Он почесал живот и с кривой улыбкой сказал: — Извини за кровь и все такое, но это не моя вина.
Она встала.
— Вот теперь ты
Пока Сэди Дарнинг шла к своей кровати, Вирджиния вернулась с дождливой улицы в комнату. Дождь охладил ее лицо, а транквилизаторы понемножку начали действовать. Джон до сих пор молился в ванной, его голос то возвышался, то затихал. Она подошла к столу и взглянула на заметки мужа, но не сумела разобрать слова, написанные убористым почерком. Она подняла листок ближе к глазам, и как только сделала это, из соседней комнаты раздался стон. Она замерла. Стон повторился, уже громче. Бумаги дрожали в ее руке, она умудрилась положить их обратно на стол, но голос послышался в третий раз, и тут листки выскользнули у нее из рук.
— Ну давай же, черт тебя возьми… — сказал голос; именно эти слова, хоть и нечетко слышно; затем снова стоны.
Вирджиния осторожно двинулась к двери в смежный номер. Дрожь охватила все ее тело.
— Опять твои игры? — спрашивал голос, и в нем слышался гнев.
Вирджиния осторожно заглянула в номер восемь, держась за косяк. На кровати она увидела тень, которая содрогалась и словно пыталась пожрать саму себя. Вирджиния так и стояла, уцепившись за дверь и пытаясь подавить крик, когда из тени раздались голоса. Не один голос, а два. Слова звучали неразборчиво, и в состоянии паники Вирджиния едва различала их смысл. Однако отвернуться она не могла. Она пыталась разглядеть смутные очертания. Постепенно слова прояснились, и вместе с ними пришло понимание того, что происходит на постели. В женском голосе звучал протест. Вирджиния видела, что женщина отбивалась от своего партнера, а тот пытался перехватить ее руки. Первое впечатление оказалось правильным: это и было пожирание — своего рода.
Сэди поглядела в лицо Баку. На нем появилась знакомая мерзкая усмешка, и Сэди почувствовала, как в ее душе снова вспыхнул гнев. Вот для чего пришел он сегодня вечером. Не для разговора о потерянных надеждах, а чтобы смягчить ее злобу так, как он это делал раньше: шептал на ухо непристойности и укладывал ее на простыни. Удовольствие, которое он получал от этого, привело Сэди в ярость.
— Уйди от меня! — крикнула она громче, чем намеревалась.
Вирджиния у двери проговорила:
— Оставь ее в покое.
— Похоже, у нас есть зрители, — усмехнулся Бак Дарнинг.
Он обрадовался, увидев на лице Вирджинии встревоженное выражение. Он отвлекся, и Сэди воспользовалась этим. Она выскользнула из объятий, оттолкнула Бака, и он с криком скатился с узкой постели. Поднявшись, Сэди поглядела на перепуганную женщину в дверном проеме: много ли ей удалось увидеть и услышать? Достаточно, чтобы понять, кто они такие?
Бак встал с пола и подошел к своей жене-убийце.
— Пошли, — сказал он. — Это всего лишь сумасшедшая леди.
— Держись от меня подальше, — предупредила Сэди.
— Теперь ты ничего не сделаешь мне, женщина. Я уже мертв, помнишь?
От напряжения его раны открылись, из них сочилась кровь. Сэди осмотрела себя — кровь запачкала и ее. Она попятилась к двери. Больше им нечего делать вместе. Последний шанс помириться
— Куда ты идешь? — требовательно спросил Бак.
— Подальше отсюда, — ответила она — Подальше от тебя. Я говорила, что я любила тебя, Бак, верно? Ну… может, так оно и было. Но теперь я излечилась.
— Сука!
— Пока, Бак! Счастливой вечности.
— Дешевая сука!
Она не ответила на оскорбление, вышла из номера и удалилась в ночь.
Вирджиния наблюдала, как одна из теней выплыла за дверь, и пыталась удержаться на грани безумия. Она так вцепилась в косяк двери, что у нее побелели костяшки пальцев. Нужно поскорее выбросить все это из головы или убедиться в собственном безумии. Вирджиния повернулась спиной к восьмому номеру. Таблетки — вот что ей сейчас нужно. Она взяла свою сумочку и тут же выронила ее, когда дрожащие пальцы стали нашаривать пузырек с таблетками. Содержимое сумочки рассыпалось по полу. Один из пузырьков был закрыт неплотно, и разноцветные таблетки рассыпались по полу. Вирджиния наклонилась, чтобы подобрать их. Слезы текли из глаз, ослепляя ее. Она набрала полгорсти таблеток и, сколько могла, затолкала в рот, пытаясь проглотить всухую. Барабанная дробь дождя по крыше становилась громче и громче; казалось, этот звук заполняет всю голову. По небу прокатился раскат грома.
А потом раздался голос Джона:
— Что ты делаешь, Вирджиния?
Она подняла на него взгляд. В глазах ее стояли слезы, а рука с таблетками прикрывала рот. Она совершенно забыла о муже — эти тени, дождь и голоса полностью выбили у нее из головы реальность. Она разжала руку, и таблетки упали на ковер. Губы Вирджинии тряслись, и она никак не могла заставить себя подняться.
— Я… я… опять слышала голоса, — сказала она.
Его глаза остановились на высыпавшихся из ее сумочки вещах, на пузырьках с таблетками. Теперь ее преступление ясно предстало перед ним. Бессмысленно отрицать что-либо, это лишь усилит его ярость.
— Женщина, — сказал он, — одного урока тебе оказалось недостаточно?
Она не ответила. Следующая фраза потонула в раскате грома. Джон повторил громче:
— Где ты достала таблетки, Вирджиния?
Она слабо покачала головой.
— Опять Эрл, я полагаю. Кто еще?
— Нет, — прошептала она.
— Не лги мне, Вирджиния! — Он возвысил голос, чтобы перекрыть бурю. — Ты же знаешь, что Господь услышит твою ложь, как я ее слышу. И ты будешь проклята, Вирджиния! Проклята!
— Пожалуйста, оставь меня, — взмолилась она.
— Ты отравляешь себя.
— Но они нужны мне, Джон, — объясняла Вирджиния, — В самом деле нужны.
У нее не было сил противиться, и она не хотела отдавать таблетки. Но что толку протестовать? Джон сделает так, как считает нужным, как всегда делал. Мудрее уступить и не распалять его гнев.
— Погляди на себя! — говорил он. — Рыщешь по полу.
— Не начинай сначала, Джон, — ответила она. — Ты победил. Забери таблетки. На! Возьми их!
Он явно был разочарован ее быстрой капитуляцией — словно актер, что долго репетировал свою коронную сцену, а потом обнаружил, что занавес дали раньше времени. Но он выжал из ситуации все возможное, бросив сумочку на постель и собрав пузырьки.