Книжник
Шрифт:
был жив, и Дух Его вершил великие дела посреди прекрасного и жалкого Ефеса.
Получив письмо от Совета, призывающее меня вернуться в Иерусалим, я понял, что
пришло время уступить место Тимофею.
Тимофей, при всей его вере в Бога, очень мало верил в себя.
— Сила, я еще не готов.
Ефесяне были не слишком послушны, и всегда находились волки с намерением
повредить стаду.
— Ты готов, Тимофей. У тебя есть знания — и сердце. У каждого из нас свое
признание.
— Но смогу ли я?
Я, как мог, напутствовал его:
— Бог снарядил тебя всем необходимым. Помни: мы всегда можем просить мудрости у
Бога, и Он дает ее без всяких упреков. Но когда будешь просить, проси с верой в одного
только Господа. Не сомневайся, Тимофей. И не пытайся все делать сам. Доверься Христу, пусть Он покажет тебе правильный путь. И тогда иди по нему! Когда Он дает тебе, что
сказать, говори. Поступай так, и Бог будет делать свое дело здесь, в Ефесе.
С ним оставались хорошие друзья — Акила и Прискилла, Аполлос, Гай — все
служители, преданные Господу. Я расстался с Тимофеем с грустью в сердце, но с полной
уверенностью, что Господь через Тимофея сильно утвердит Ефесскую церковь.
Я уже много лет не видел Тимофея, хотя мы продолжали писать друг другу. У него все
такое же смиренное сердце, хотя Господь весьма укрепил его за эти годы и посылал других
ему на подмогу, в том числе и апостола Иоанна, и с ним Марию, мать Иисуса.
Мария уже отошла к Господу, Иоанн же все еще с нами.
*
Со временем и с возрастом приходит склонность все больше погружаться в себя. Я не
помню уже ни времени некоторых внешних событий, ни последовательности, в которой они
происходили.
Павлу тогда еще не пришло время покинуть этот мир. Пробыв немного в Иерусалиме, он вернулся в Антиохию, где рассказывал о своем путешествии. После того отправился
обратно в Ефес. Я в то время уже находился дома, в Иерусалиме. Но услышав об этом, обрадовался — я знал, что Тимофею возвращение его наставника принесет огромное
облегчение, и что благодаря примеру и наставлению Павла он укрепится еще больше.
Лука продолжал сопровождать Павла и часто писал мне. Бог наделил Павла
чудотворной силой, которая отвратила многих от идолопоклонства. Те же, кто зарабатывал
себе на жизнь изготовлением идолов, подняли смуту. Опасаясь за жизнь Павла, церковь
отправила его в Филиппы. Тимофей пошел с ним, но вскоре возвратился.
Позже Павлу сопутствовали другие. Кто-то отстал от него, утомившись. Иные не
уживались с ним из-за его нрава. Павел шел дальше. Я не встречал в жизни человека, более
преданного своему делу. Однажды он сказал
нужно бежать изо всех сил, так, чтобы в конце получить награду». Я верю, что сейчас его
голову венчают лавры победителя.
Мне его не хватает.
Останься я с ним, мои страдания бы уже закончились. Но Бог уготовал мне иную стезю, более протяженную и извилистую, чем и мог предположить.
Я, подобно множеству прочих, когда то считал, что до возвращения Иисуса остаются
считанные дни или недели. Потом мы ожидали Его возвращения через несколько месяцев, затем — через несколько лет. Он же сказал, что будет ждать до тех пор, пока весь мир не
67
получит возможность услышать о Нем. А мир оказался больше, чем нам представлялось.
Павел думал достичь Галлии — но так туда и не добрался.
Но я опять отвлекаюсь. Это думы усталого чело века. Я понапрасну трачу папирус.
*
Силе хотелось бросить задание Епенета. Ныли плечи, шея, спина. Немели пальцы. Но
то была не физическая боль от долгих часов, проведенных за письменным столом. То были
воспоминания: годы и версты, друзья — спасенные и потерянные.
Макомбо принес поднос.
— Ты закончил?
— Нет.
— Ты прожил богатую жизнь.
Сила закрыл лицо руками.
В ту ночь он уснул крепким сном, и ему приснился Иисус. Руки Господа, со шрамами от
гвоздей, были полны зерна. Он разбрасывал его во все стороны. Семена пустили корни — крошечные побеги пробивались сквозь почву — в пустынях, на горах, в больших городах и
маленьких деревнях. Некоторые упали в море, и волны понесли их к далеким берегам.
Иисус вложил Силе в ладонь свиток и улыбнулся.
*
Павла тянуло в Иерусалим. Для него, как и для меня, этот город был родным, сосредоточием всего, что мы знали и любили. Храм по-прежнему оставался Домом Божьим.
Я не мог подняться по его ступеням или пройти галереями без того, чтобы не вспомнить
Иисуса, мысленно услышать Его голос. Сердце ныло всякий раз, когда нога моя ступала на
это место, которому надлежало быть святым, и которое ныне было так осквернено.
До нас дошли вести, что Павел в Кесарии. Он остановился в доме, где жил Филипп-
благовестник со своими четырьмя дочерьми, незамужними пророчицами. Они, как и многие
прочие, включая меня, приняли решение не вступать в брак, ожидая возвращения Господня.
К Павлу пришел Агав. Ему приснилось, что если Павел придет в Иерусалим, то окажется в
тюрьме.
Но Павел отказался прятаться.