Князь Изгой
Шрифт:
Радима же, отправил в Рязань попутным стругом. Богдан посадил боярина прямо у Ивани. И правильно, нечего его лишний раз светить в Новосиле. После непростого разговора наши отношения с аристократом из состояния кошка с собакой перешли в просто холодные. А куда он денется с подводной лодки? Младший сын боярина, пусть и знатного, куда ему идти? Только в дружину к князю или к боярину побогаче, навроде того же Олега Брониславовича. Но в то же время отфутболить такого кадра неправильно. Радим ценен тем, что поименно знал воинов дружины, родственников сестры, врагов, должников и займодателей. Весь блок информации, необходимой чтобы не быть «картофельным» князем: модели поведения, родственные отношения, что делать вместно, а что нет, чего более чем достаточно для легализации.
Вот только легализацию я ещё не планировал. Ничего, в сущности, не поменялось, кроме того, что в уравнении появился её один противник — Иван Данилович Калита, который состоял в другой «партии» и по каким-то причинам был обижен на моего деда.
После подгона богатого доспеха, уговорить Радима на дипломатическую миссию труда не составило. Передаст родственникам, что князь Мстислав жив здоров, узнает, сколько кому и что я должен, поищет нищих купцов, да гридней без брони и коней. Решит пару вопросов с тиунами, съездит в Тверь и Белоозеро. На торге поспрашивает гипс, серу и ртуть. Денег дал рубль, остальное зеркалами, окнами и прочими товарами.
Продаст, не переломится. В подарки Рязанским князьям и сестре передал лампы, канитель треугольную серебряную и бронзовую. Внушительная пачка бумаги, сургуч и… Пломбираторы с матрицами родовых знаков. С дальним прицелом подарочек.
Последними сами отбыли. Деян вон крутится под ногами. Парень хваткий, оборотистый. Именно такой и нужен, чтобы новое дело в чужом княжестве поставить. Помимо клада хочу в пару мест поблизости заглянуть. Проверить, на месте ли природные ресурсы. В охрану взял и опытного рубаку, городского гридня Олеся. Он и мечом справно владел, и из лука неплохо стрелял. При Деяне останется, чтобы папа был спокоен. Товара последнего наскрёб по сусекам, а вот резанов нет и в кармане полтина. Правда подарочный комплект бахтерца с собой взял на всякий пожарный, если что продать можно. Всё что нажито непосильным трудом пошло на выкуп. Никак не получается клятые монеты накопить. Артельщикам дай, работникам в отпуск дай, еды купи, масло конопляное и медь закончились…
Жаль, расчёт на сверхприбыль не оправдался. Больно мал торг Новосильский для диковинок. Надобно выходить за пределы княжества, а лучше и Руси матушки.
Глава 20
Швертбот неспешно шёл по течению, легко рассекая водную гладь. Подняли лишь парус геную, ибо Зуша часто и прихотливо извивается. На поворотах один из берегов, как правило, высокий, зачастую поросший первобытным лесом, а другой, наоборот, низменный, равнинный, представляющий из себя луг или засеянное поле. Местами на крутых берегах виднеются скальные выходы девонских известняков. Водица прозрачная. Словно в зеркале в ней отражаются кучевые облака, застывшие в синем небе, прибрежный лес и высокий берег.
Течение у Зуши быстрое, особенно где русло сужается. На поворотах же, напротив, река замедляется, почти останавливается, разливаясь широкой заводью. Если поднять все паруса, высока вероятность, что сядешь на мель, а то и вовсе выскочишь на берег. В тени кое-где ещё лежал лёд, в этом году он сошёл поздно и от воды всё ещё ощутимо тянуло холодом.
Но даже не поднимая всех парусов швертбот, названный в шутку «Пиратом», обгонял и лёгкие струги под парусами и тяжело груженые насады купцов с множеством гребцов. И каждый раз необычное судно провожали десятки внимательных взглядов.
Припасов набрали с избытком и мытные причалы проходили без остановки. На румпеле сидел Тихоня. Горын же неплохо научился управляться с парусом и с такелажем, а тяжёлый шверт поднимал как пушинку, умело проходя перекаты и мели. Он настолько прикипел душой к стругу, что обижался словно малый ребёнок, когда его отстраняли от паруса.
Опасаясь нападения, заходили на ночевку в небольшие протоки или прятались в прибережных зарослях, каждую ночь выставляя дозорного. Олесь, который знал эти места как свои пять пальцев, подтвердил, на Оке в последние годы много татей развелось, оттого всё чаще гости шли по реке большими караванами.
Освободившись от производственной текучки, отдыхал душой, любовался первозданной красотой родного края, живописными покошенными деревеньками, ютившимися у берегов. Места эти не зря зовутся Орловской Швейцарией. Многочисленные притоки Зуши — Пшевка, Верещага, Раковка, Грунец образуют глубокие живописные долины с крутыми берегами. Лепота! Нет мостов, плотин, пластиковых пакетов и плавающих в водоворотах гор мусора, и вездесущих шин. Ты смотришь на мир, как новорожденный ребёнок, и привычные места кажутся неизведанными и удивительно красивыми.
Голова человека из современного общества, забита самой разной информацией, обрывки знаний, имена актёров, литературные сюжеты, вот только память человеческая весьма ветренная особа. Ей не прикажешь в граните отлить или даже отштамповать на глиняной табличке то, что кажется важным для тебя. Ушла цивилизация XXI века, а с нею вся техническая и медийная информация стала не актуальной. И зачем её хранить, зачем тратить энергию? Нужно родословные назубок учить, Святое писание да мечом махать… В средневековье, каждый клочок информации, на вес золота. Потому в свободное время в книжицу пишу всё, что приходит на ум.
Когда же надоест, откидываю планшет и с помощью квадранта, визира и компаса набрасываю карту местности. Кроки большой точностью не отличаются, но уж лучше они, чем те каракули на бересте, что бытуют у местных кормчих. Впрочем, и в них можно подчерпнуть немало интересной информации для будущей карты: перекаты, мыта, броды и места стоянки. Глубину, правда, приходится самим измерять, ибо со швертом осадка «Пирата» больше, чем у самых тяжёлых насадов.
Прошли очередной поворот и перед взором предстал мощный деревянный кремль с высокими башнями, выросший на крутом, скалистом берегу. То четвёртый по значению град княжества — неприступный Мченск, что стоит на горе Самород.
Река синей лентой, большим полукругом огибает, опоясывает древний город, словно обнимает его. Исключительно выгодное положение у крепости. Взять такую с наскока невозможно. Местные баят, будто Бату-хан топтался под стенами целую седмицу. Вполне может быть. Смотрится Мценский кремль основательно, да и не только в нём дело. Сама природа стенам помогает, ты попробуй на скалы-терриконы высотой с девятиэтажный дом залезть.
Скинули геную, подспустили штормовой стексель, глухо заскрипел румпель. «Пират» развернулся по инерции плавно в сторону пристани, где с лёгким стуком ткнулся бортом в потрескавшиеся, потемневшие от времени брёвна помоста. Судовщики ещё вязали стропы, а к нам уже семенили кмети городской стражи с мытарем.