Князь Изгой
Шрифт:
Углей, принесли насыпали на горшок. Как он нагрелся, Влас начал извиваться, заорал дурным голосом, после тонко заверещал, словно свинья. Один из татей не выдержал, повалился передо мной на колени:
— Пощади! Христом богом молю, пощади! Ведаю, где Влас казну прячет. Ужо лучше убей, чем вот тако…
Вызнали, где казна, да и Влас не железный оказался, сдулся и соловьём запел. По поводу пыток никаких угрызений совести я не испытывал. Ибо они не люди, а звери в человеческом обличии. Не зря им бабы порывались глаза выцарапать. Влас так, тот вообще девочек малолетних «любил», да самолично пленников пытал люто. Уж сколько крови на войне навидался и то, после похода на разбойничью «бойню» коробило. Тихоню, и того после увиденного вырвало.
В казне воровской набралось сорок два рубля серебром, да украшения: рясны, гривны, колты и ожерелья. С прочим товаром и заимками, рублей на семьдесят. Вопрос с дележом я не проработал до конца и, когда озвучил свои предложения, вызвал общее негодование.
— Тако не делают, Прохор. Ты хозяин спору нет. По обычаю, шестая часть твоя, а с прочей добычи равная доля, ибо в бое самолично был.
— Согласны с Олесем? — спросил остальных.
Те кивнули.
— Ежели бы не огонь латинский, рыб бы на дне Оки кормили! Тако или нет? — спросил я притихших коллег. — И кто ключ к Власу подобрал, да казну воровскую нашёл?
— Дедами заповедано, — пробурчал в ответ Олесь.
— Дедами, глаголишь, заповедано. А броня у тебя в какую цену? Поболе, чем вся эта казна воровская. Ряд же с тобой до первого снега заключили. О какой доле речь то? Побойся бога. За такую прорву гривн, я цельную дружину нанять могу. Значится так, други. Струг мой. С казны же воровской и прочего беру половину, а оттуда вычитаем то, что полону отдали. Вопросы есть?
Вопросов не было, ибо грех жаловаться. Деян до последнего лаптя добычу переписал, а двенадцать рублей огромные деньги, даже для княжеского дружинника.
Малого того половину казны отжал, так и про закладку Власа соврал, не моргнув глазом. Пару золотых серёг только в «общак» кинул, да десяток монет. Жалкая часть от реальной добычи, ибо у главаря притаился «рояль», на добрых пять кило аурума! И монетами лишь третья часть, остальное кубки, кольца, колты, украшенные жемчугом и драгоценными камнями. Похоже, Влас не один год лучшую долю для себя любимого на чёрный день оставлял. Цену камням слабо представляю, но полагаю не меньше двух сотен рублей будет. Вкупе с прочим, планы по постройке машин для лежнёвки из стадии может быть сделано в теории, переходят в реальную плоскость!
Глава 21
Горын предложил решить проблему с пленниками банальным образом — дать с собой еды и отправить на все четыре стороны. Неплохой вариант, но не в моём случае. Состояние девушек и многих других не лучшее, да и какова вероятность, что они самостоятельно доберутся домой? Люди не только из Новосильского княжества, есть из Таруссы, Рязани и даже Твери. Ограбят, а то и снова охолопят. Обычному смерду, да и ремесленнику, если только с караваном путешествовать… Шестнадцать мужчин и четыре девушки. Три купца наших да столько же иностранных, остальные ремесленники. При правильном подходе бывшие пленники могут немалую пользу принести. Договорились так. Довезем всех на трофейном струге до Козельска, а тама и решим, что дальше делать.
Разбойников же пустили в расход без всякого сожаления. Двоих, как и обещал, отпустил. Времена такие, что за свои слова следует отвечать. Пообещал — выполни. И без разницы, кто перед тобой боярин или разбойник. Всё что произнесено и не исполнено рано или поздно может обернутся против тебя. Репутация в XIV веке не пустое слово. Предположил, что ватажка Фрола, отправившая меня в гости к водяному царю, может быть известна местным разбойникам. Земля то оно круглая, тем более в разбойничьем мире, где всё вокруг бассейна Оки крутится. Потому и выспрашивал про ватагу Фрола. В первый заход мне никто ничего не сказал, но, когда показательную расправу с главарём устроили, у одного жулика мгновенно память восстановилась. Так начал петь, не остановить. Лично он Фрола не знал, но, когда промышлял близ Таруссы с бандой Мирона, вожак им сказывал про своего дружка Фрола. Про то, как они в молодые годы «куролесили». При случае покопаю в эту сторону.
Отплыли после полудня, тяжело нагрузив трофеями оба корабля. Кроме железа, льняных тканей и кож, ценностей особых у разбойников не имелось, но и от прочего отказываться не стал. Благо идти по реке всего ничего осталось, а верёвки, горшки и вымоченные обручи для бочек на стройку пойдут или поменяю на что-нибудь полезное.
Спустя сутки свернули в устье Жиздры и пошли вверх по её течению, держа путь в славный град Козельск. В нижем течении Жиздра немногим уже Зуши, течение медленное, а поворотов и стариц куда больше. По обеим берегам у кромки воды стеной стоят сосновые боры. Сосны корабельные, как на подбор, высоты необычайной, каждую вторую можно на мачту галеона пускать. Что и говорить, места здешние лесом богаты. Новосиль, он всё же на границе лесостепей. Нет у нас таких сплошных массивов, что многие дни пути тянутся вдоль реки.
Паруса подпустили, бросили якорь. Струг разбойничий за нами не поспевает, ибо перегружен порядком. А пока его ждём, веду глазомерную сьёмку, мензульный столик закрепил и черти себе на здоровье. Из инструментов ничего серьёзного: визир, компас и квадрант механический, но зато бронзовые. Для уточнения кроков [2] за глаза точности хватает, тем более карты то лоскутами. Больше баловство, так, былое вспомнить да руку набить.
Олеся с Тихоней на струге оставил, а купцов на «Пират» пересадил, где и обрабатываю потихоньку. Хотя чего их обрабатывать, товар показал лицом, а после рекламный каталог, и они мои. Его аккурат перед отплытием закончили, тоже часть плана. Ибо реклама — двигатель торговли, а хороший каталог в едином стиле, на мелованной бумаге с винтажными шрифтами и орнаментальной рамкой уже само по себе откровение, тем более цветные рисунки товара. Не абы какие, в перспективе! А ведь основы научной перспективы архитектор Брунеллески с математиком Тосканелли заложат лишь через сто лет.
2
Не видать, ни зги — в древнерусском языке слово «стьга» означало тропу (дорожку). При этом мягкий знак обозначал не смягчение согласной, а безударную слабо произносимую (в лингвистике это называется «редуцированную») гласную. Начиная примерно с XII века н. э. в древнерусском языке начался сложный процесс, который в лингвистике называется «падением редуцированных гласных». Например, «истьба» стала «избой», а «стьга» — «згой». Таким образом, не видно ни зги — не видно тропы впереди.
Тщательно прорисованные лампы нескольких типов, украшения из скани, одежды расшитые канителью и окна производят эффект разорвавшейся бомбы. И без всякой печатной машины справился. Чертеж переводил в рисунки методом координатной сетки, после их накалывали иголкой на листе линолеума и резали, а поверх накатывали пасту из масляной краски с капелькой олифы. Линолеум материал мягкий, пластичный, с ним куда проще работать, чем с той же деревянной доской. Комбинировали тушь, акварель и угольную пасту. Буклетов два варианта: черно-белый и дорогой цветной. На отдельном листке отпечатали табличный прайс с иконками и именованием товара, оптовой и розничной ценой с арабскими и русскими цифрами.
Рисунки, доспехи, измерительный инструмент — всё это вызывало живейший интерес Лоренци. Венецианец буквально засыпал меня градом вопросов.
— Компассо! Позвольте, зачем столько делений? Флавио Джойя сделал самый совершенный прибор в Европе, но у его прибора тридцать два деления. Это визир? — Лоренцо крутил компас в руках, пытаясь разобраться, во что Прохор превратил знакомый ему прибор.
— Рычаг для удержания стрелки? Не понимаю.
— Лоренци, что произойдёт с компассо, если ты будешь по лесу идти?