Князь сердца моего
Шрифт:
Она прижала ладони к губам, чтобы громко не застонать. «Может быть, ты жив и мы увидимся когда-нибудь. А может, не увидимся никогда. Но я не забуду тебя. Горе испытывает любовь, и если не убивает ее, то дает ей новый полет. Ничего! Все избудется! Главное – чтобы спаслась Россия».
Она в последний раз посмотрела на тот берег – затянутый дымом сражений, грохочущий громом пушек, залитый кровью и слезами... единственный в мире обетованный берег! Какая-то светлая птица вдруг промелькнула над рекой, стремясь туда, возвращаясь. Ангелина проводила ее тоскливым взглядом. Может, это летит ее душа?
Часть III
ВЕСНА В ПАРИЖЕ
1
Фиалки для бывшей императрицы
Еще вчера этот лиловый цветок можно было увидеть на каждом углу, однако сегодня, 9 марта 1814 года, корзинки полны были нарциссами и желтым дроком, кое-где встречались белые, чуть привядшие букетики ландышей, привезенные с юга Италии; можно было увидеть даже редкость – швейцарские анемоны, и только фиалок не было нигде, так что человек, который все утро бегал по Парижу в бесплодных поисках этих цветов, хоть уже ног под собою не чуял от усталости, знал, что достоин гильотины за то, что проспал, не явился на большой цветочный рынок в три утра, чтобы найти изрядную корзину фиалок. То есть это сперва он хотел целую корзину. Теперь-то он отдал бы все содержимое своего кошелька за пять-семь изящных лиловых цветочков с округлыми темно-зелеными листками.
Тщетно. Фиалок не было нигде. И ему предстояло вернуться в Мальмезон ни с чем, и хозяйка этого дворца не получит в памятный день то, что получала почти двадцать лет кряду, и через небольшое время великий человек, победитель мира, узнает о случившемся и, может быть, воспримет эту маленькую неудачу острее всех своих великих неудач – особенно теперь, когда его войска два дня назад были рассеяны армией русских и их союзников у Сен-Дизье.
Если бы тот, кто искал фиалки, мог плакать, он сейчас разрыдался бы. Ей-богу, он был уже готов вытащить свой пистолет, как вдруг сердце его бешено заколотилось: невдалеке, на каменном парапете моста Пон-Неф, стояла корзинка, полная фиалок!
Стараясь не дышать, чтобы не спугнуть видение, этот человек двинулся к корзинке на цыпочках, словно боясь спугнуть свое счастье..
Он уже почти схватил добычу, как вдруг корзинка взлетела в воздух, и тотчас же раздался возмущенный голос:
– Но это мои цветы, сударь!
В пылу своих поисков он чуть не украл товар цветочницы, которая, похоже, одна во всем Париже торгует фиалками. Сейчас он загладит свою вину! Сунув руку под камзол, он вынул шелковый увесистый кошель и позвенел монетами, доставая золотой.
– Беру все цветы вместе с корзиной!
Он уже протянул руку, но цветочница отступила на шаг и покачала головой.
«Дурак, зачем я показал ей кошелек? Ладно, прибавлю еще!»
Он достал вторую монетку, но цветочница опять отступила... Ей опять мало!
Не будем утомлять читателя подробностями торга. Скажем лишь, что они прошли весь мост (сто шагов) и оказались на набережной, что кошелек покупателя опустел, а цветочница, которой мало было за корзину фиалок ста золотых наполеондоров, все отступала и отступала.
Окончательно сломленный, покупатель принялся снимать золотые часы, но цветочница остановила его:
– Не трудитесь, сударь. Во всем Париже не сыщется столько денег, чтобы купить эти цветы!
«Да она сумасшедшая!» Покупатель с трудом оторвал взор от фиалок и впервые внимательно поглядел на их владелицу. В его воображении во время торга уже сложился образ отвратительной скаредной старухи, и он остолбенел, увидев поразительной красоты глаза того самого темно-синего цвета, который как раз и называется фиалковым, и нежный овал лица, и тяжелый, небрежно сколотый узел золотисто-рыжих волос, из которого выбивались вьющиеся пряди и реяли под легким ветерком, сверкая на солнце. Казалось, сама Весна стоит сейчас на набережной Сены! Да, эта особа заработала бы целое состояние, торгуя не цветочками, а своей красотой, подумал восхищенный покупатель, но, вспомнив, какую цену она заломила за свои фиалки, вернулся с небес на землю и спросил с мольбой:
– Так чего же вы хотите? – и едва не лишился чувств от изумления, услышав:
– Никаких денег. Я хочу сама подарить свои фиалки госпоже Жозефине.
Покупатель колебался только одно мгновение. Он свистнул, и наемный экипаж тотчас устремился к нему. Покупатель помог взойти в него цветочнице, вскочил сам и крикнул – причем в голосе его звучало ликование победителя:
– В Мальмезон! Гони вовсю!
И возница погнал.
Вообще говоря, не было ничего удивительного в том, что какая-то цветочница знает магическое значение фиалки, тем более в день 9 марта, философски рассуждал покупатель. Многие парижане были осведомлены, что сей дивный цветок имел особое значение для Наполеона и Жозефины, его бывшей супруги, сохранившей титул и привилегии императрицы, а также неизменное расположение Бонапарта.
Заключенная вместе с другими невинными жертвами в самом начале революции в знаменитую Консьержери (предварительную тюрьму), Жозефина Богарне ждала с минуты на минуту казни и уже прощалась с жизнью, как вдруг однажды пришла в ее камеру маленькая девочка – дочь тюремщика – и подала ей букетик фиалок. Неожиданный этот подарок внушил ей надежду, что хлопоты одной высокопоставленной подруги, возможно, увенчаются успехом, и Жозефина увидела в этих цветах счастливых провозвестников своего освобождения.
Предчувствие ее не обмануло: просьба подруги подействовала, и на другой же день Жозефина была освобождена. С тех пор фиалка сделалась для нее символом жизни и счастья. Страсть ее к этим цветам доходила до крайности. Все платья ее были затканы фиалками, лиловый цвет стал ее любимым, живые фиалки служили единственным ее украшением, и все окружавшее Жозефину буквально было пропитано запахом фиалок.
9 марта 1796 года в здании городской ратуши Парижа происходило торжественное ее венчание с Наполеоном. Опять Жозефина была в затканном фиалками платье, а в руках и на груди были букеты этих цветов. Выходя из ратуши, взволнованная Жозефина не могла сдержаться, и когда несколько слезинок упало на букет, она обратилась к Наполеону со словами:
«Позволь мне, милый друг, всегда носить фиалки в этот чудный день моей жизни. Пусть они будут каждую весну обновлением нашей любви, нашего счастья!»
И Наполеон никогда не забывал этой просьбы. Где бы ни находился он – в дыму ли сражений, в походе ли, – Жозефина всегда находила в день их свадьбы свежий букет фиалок на ночном столике опочивальни.
И вот наш многострадальный покупатель, приближаясь к Мальмезону, недоумевал: как могло такое случиться?.. Ведь каждый год 9 марта этих цветов было хоть косой коси, а нынче – ни единого! Будто какая-то злая сила нарочно собрала и уничтожила все фиалки в мире, чтобы эта златокудрая цветочница получила возможность попросить протекции у бывшей императрицы!