Князь Тавриды
Шрифт:
Слух о происшедшем в Петергофе стал быстро известен в высшем свете. Вскоре она устроила, что молодой Потемкин был ей представлен и сделал визит. Его пригласили вечером на маленький soirée. Графиня привезла почти насильно к себе и княгиню Святозарову.
Так состоялась неожиданная для обоих встреча.
Графиня Клодина следила за ними во все глаза. Это было в гостиной. Она видела, как они оба смутились и растерялись. Княгиня побледнела при виде молодого офицера и, едва, поклонившись, вышла в другую комнату.
Потемкин посмотрел ей вслед и отошел к окну, чтобы скрыть взволновавшие его чувства.
Графиня Клодина все это заметила и осталась довольна.
«Они до сих пор любят друг друга, — сказала она себе. — Дело теперь только в том, чтобы раздуть огонь».
В это время в зале начались танцы.
Графиня подошла к Григорию Александровичу.
— Как вы задумчивы? — сказала она. — Почему вы не танцуете.
— Я никогда не танцую! — отвечал он печально.
— Это теперь говорят все молодые люди… Какие скучные делаются мужчины… Неразговорчивые, серьезные…
— Но если уж дан от Бога серьезный характер.
— Как у вас?
— Да.
— Тогда надо позволить развеселить себя такому капризному существу, как я… Мы ведь с вами старые знакомые, жили когда-то под одной кровлей, хотя виделись довольно редко… Так прочь скуку… Я готова побиться об заклад, что знаю причину ее.
Потемкин побледнел.
— Садитесь здесь со мной. Тут нам никто не помешает и поговорим о вашем, данном от Бога, серьезном характере. Мне сдается, что он явился у вас не особенно давно.
— Вы думаете?
— Да, и знаю даже с какого времени…
— Вот как!
— С тех пор, как княжна Зина вышла замуж.
Григорий Александрович вскочил как ужаленный.
— Что вы… говорите… — начал он, задыхаясь.
— Тише, тише… — засмеялась она. — Я читаю в вашем сердце, как в раскрытой книге. Вы все еще ее любите.
Он схватил ее за руку.
— Ради Бога, замолчите! — бормотал он.
— Кто же нас слышит? И ее ведь здесь нет, она в зале…
— Все равно… если бы вы знали…
— Что?
— Я чувствую, что не могу совладеть с собой… О, говорите, как вы могли узнать тайну, которую я сам от себя скрывал… Может быть, она сама вам сказала?..
— Несчастная Зина ничего не говорила мне… Я просто догадалась…
— Вы назвали ее несчастною?..
— Да, она несчастлива.
— Разве князь…
— Князь обожает ее… Но она его не любит…
— Она его не любит?!
— Она не может любить, потому что ее сердце принадлежит вам, потому что она осталась верной своей первой любви…
— О, замолчите, замолчите…
— Почему? Разве я говорю неправду, разве вы сами не заметили, как она побледнела, встретившись с вами, как она задрожала, кланяясь вам…
— Мне показалось, что она хотела избежать этой встречи.
— Конечно, при такой массе свидетелей она должна была бояться выдать себя.
Григорий Александрович задыхался от волнения. Графиня Клодина положительно пожирала его глазами.
— Я люблю Зину и страдаю с ней вместе. Я бы так хотела видеть ее счастливой… Зачем вы не женились на ней?
— Я не смел и об этом и думать…
— Жаль, что я не знала об этом ранее… Зина была бы теперь вашей счастливой женой.
IX. Змея
— Теперь я все понимаю! — продолжала коварная женщина. — Иван Дементьевич своим самолюбием и своей гордостью погубил две жизни… Он разлучил вас с Зиной и разбил вашу университетскую карьеру… В это время князь сделал предложение… Вы, быть может, не знаете, что сначала она отказала… Она, наверное, ждала… вас… Но, так как вы скрывались от нее, она с отчаяния послушалась совета моей матери… Она, конечно, подумала, что вы никогда не любили ее.
— Бедная княгиня! — вздохнул Потемкин. — Она презирает меня теперь, ненавидит, быть может…
— О, я могу поклясться, что тот поцелуй, которым она подарила меня, предназначался для вас.
Григорий Александрович сомнительно покачал головой.
— Нет, нет, все кончено! Она жена другого… О, если бы я смел с ней поговорить, если бы я мог ей сказать…
— Что вы все еще ее любите?
— Нет, это было бы для нее оскорбительно… но я хотел бы объяснить ей свое поведение в Москве…
— Что же вас удерживает?
— Она не захочет меня выслушать…
— В ее будуаре, может быть — нет… Но здесь, у меня…
— За такое счастье я отдал бы всю жизнь! — сказал он дрожащим голосом.
Глаза графини Клодины блеснули.
— Это я вам устрою… Необходимо действительно, чтобы вы оба объяснились. Это будет для нее утешением, а для вас облегчением…
— Как вы добры.
— Хорошо, хорошо, вы меня поблагодарите после…
В это время в гостиную вошла княгиня Зинаида Сергеевна.
Графиня Клодина пошла ей навстречу, между тем взгляды княгини и Григория Александровича, продолжавшего стоять на том же месте, встретились.
Казалось, это были две встретившиеся молнии.
Княгиню поразила необыкновенная бледность молодого человека.
Ее сердце наполнилось жалостью.
Сославшись на головную боль, она простилась с хозяйкой, которая успела шепнуть ей:
— Я буду у тебя завтра… Мне надо многое сказать тебе…
Княгиня вспыхнула. Она прочитала на губах подруги готовое с них сорваться имя Потемкина.