Княжич
Шрифт:
Слуга доложил Игумнову, бесцельно сидящему на лавке у крыльца, о женщине. “Пустить или не пустить?
– подумал Игумнов.
– Надо же, уцелела! На пропитание, наверное, просит? Сейчас такие, как она вереницей к его воротам пойдут!”. Слухи о гибели Донкова дошли и до него.
– Что ей надо?
– спросил он.
– Подаяние, небось, просит?
– Вроде бы нет!
– ответил парень.
– С корзинкой яблок пришла!
– Ну, пропусти!
– милостиво разрешил Левонтий.
– Здравствуй боярин!
–
– Вижу, большим начальником стал!
– Не льсти Аринка! Говори по делу!
– сурово ответил ей Игумнов.
– Донков говорят, татары сожгли? Народу видимо, не видимо погибло и в полон сколько уведено! Твой то стрелец жив?
Арина Евдокимовна всплакнув, чуть не забыла, зачем она сюда пришла.
– Да его уже не вернешь!
– ответила она, вытирая слезы.
– Сама не знаю, как уцелела!
– Крепись!
– посоветовал Игумнов.
– Все мы там будем! Так зачем пришла? Помочь ни чем не могу! На свадьбу вот, сиротки, все деньги потратил!
– Ксенечка, что ли невеста?
– сделав удивленно-обрадованное лицо, воскликнула Арина Евдокимовна.
– Она самая!
– гордо сказал Левонтий.
– В воскресенье приходи. Со стола много останется!
– Пусть Бог вознаградит тебя за щедрость боярин!
– перекрестившись, поблагодарила его женщина.
– Но, я не за этим. Хочу передать Ксенечке перстенек золотой с камушком, который она у меня в доме в Донкове забыла, да вот яблочек пусть покушает!
– Покажи перстень!
– подозрительно взглянув на нее, потребовал Левонтий.
Арина Евдокимовна, не выпуская из рук перстенек, подержала его перед лицом Игумнова.
– Дорогой!
– сказал Игумнов, а сам подумал о том, какая дура эта Аринка. Сама, наверное, подаяние просит, а золотой перстенек отдать принесла!
– Давай, я его Ксюшке отдам!
– Нет!
– возмутилась Арина Евдокимовна.
– Отдам лично и только в руки!
– Не доверяешь, что ли Аринка?
– удивился Игумнов.
– А почему я тебе должна доверять?
– спросила женщина.
– Вещь дорогая!
– И то, правда - согласился Левонтий.
– Я проведу тебя к ней. Только ты недолго. Взаперти она у меня сидит в наказание! Жених ей, видите ли, не нравится!
– Ничего!
– поддакнула ему Арина Евдокимовна.
– Стерпится, слюбится!
– Вот и я так думаю!
– ответил довольный Левонтий, увидев в Анне Евдокимовне свою единомышленницу.
Хозяин провел ее по скрипучим половицам на второй этаж своих хором, открыл амбарный замок на засове одной из дверей. Ксенечка сидела, понуро согнувшись, на скамейке у единственного окна небольшой комнаты. Поза ее фигуры выражала грусть и печаль. Она даже не повернулась к вошедшим.
– Разговаривай с ней сама! Я уже устал от нее!
– раздраженным голосом произнес
– Закрою вас обоих. Как наговоритесь, крикнешь привратнику у ворот. Приду, открою!
Дверь, проскрипев, закрылась. Лязгнул ключ в замке, и Арина Евдокимовна осталась наедине со своей воспитанницей.
– Ксюша!
– произнесла женщина.
– Это я, Арина Евдокимовна!
Услышав знакомое имя, Ксения бросилась ей на шею. Арина Евдокимовна, подозревая, что Игумнов стоит у двери и подслушивает ее, приложила палец к губам и, поставив корзинку с яблоками на стол, протянула ей перстень:
– Вот привезла тебе перстенек из Донкова, который ты забыла у меня в доме!
Ксения все поняла.
– Спасибо тебе Арина Евдокимовна!
– громко сказала она.
– Я здесь обыскалась, думала, что потеряла его совсем!
– Это подарок Андрея!
– прошептала ей на ухо Арина Евдокимовна.
Ксения побледнела. Глаза ее закрылись. Арина Евдокимовна поддержала ее, боясь, что она рухнет на пол.
– Он хочет выкрасть тебя!
– опять зашептала ей женщина.
Ксения словно ожила. Она смотрела на Арину Евдокимовну глазами полными слез и надежды.
– Спроси меня, что-нибудь про Донков!
– боясь нарушить конспирацию, прошептала женщина.
– Что с Донковом?
– громко спросила девушка.
– Татары сожгли! Почти никто не остался в живых!
– печально произнесла Арина Евдокимовна.
Ксения заплакала. Об этом печальном событии она уже знала. Арина Евдокимовна прижав девушку к себе, принялась утешать ее.
– Перестань!
– шептала она ей.
– У нас очень мало времени!
– А, что с моим братом?
– вдруг спросила Ксения.
– С ним все в порядке!
– ответила еле слышно женщина.
– Ты лучше скажи, тебя выпускают куда-нибудь со двора?
– Нет!
– ответила девушка.
– Двор и дом хорошо охраняются! Воронцов дал ему своих холопов стеречь меня, чтобы я не убежала.
– Ты яблочки то кушай!
– опять нарочито громко сказала Арина Евдокимовна и шепотом спросила:
– А в баню то тебя поведут?
– Ой, совсем забыла, - хрустнув надкушенным яблоком, шепотом ответила ей Ксения.
– В субботу вечером!
– А баня где?
– спросила Арина Евдокимовна.
– На берегу Упы!
– ответила девушка.
– До сговора мне разрешали там купаться!
– А кто из прислуги может пойти с тобой?
– поинтересовалась Арина Евдокимовна.
– Наверное, две девушки, которые прислуживают мне сейчас и знахарка!
– ответила Ксения.
– А знахарка для чего?
– удивилась ее собеседница.
– Она банщица и от дурного сглаза защитница!
– ответила девушка.
– Ой, опять запамятовала. Меня могут поехать охранять воронцовские конные слуги!