Княжна
Шрифт:
Место, откуда Ольга наблюдала за работой болотных рудокопов, обычно находилось на дереве – и сухо, и обзор. Но вечером приходилось спускаться и брести к лагерю, тогда она проваливалась по щиколотки и, просохшие за день ноги, вновь окунались в проступающую болотную жижу, пока добредала и взбиралась на мостки… Прибежав на стоянку, тут же сбрасывала обувку и сушилась, глядя на скукоженную кожу ног. Девушка сочувствовала тем, с плотов: они весь день стояли в воде. И это, чтобы добыть жалкие кучки мокрого ила с рудой…
Раздражало собственное непонимание: в чем состоит ее охрана? Следить за уставшими от монотонного и изнурительного труда черпальщиками? Чтобы не унесли за пазухой ком грязи? Быть спасателем в случае, если перегрузят плот, и он перевернется? Так пока она по мосткам прибежит к месту, всех утянет на дно. Быстрее отреагируют те, кто рядом: шесты протянут и вытащат, если тонущим повезет, и не накроет вонючая и мутная волна.
"И так пройдет вся моя жизнь?!. Безрадостное, однако, будущее!"
Однообразие закончилось, едва Лесна вечером сообщила, что пора бы познакомить рудокопов с самострелами. На поляне собрались поляницы, заняв место поближе к разложенному на холстине оружию. В некотором отдалении топтались мужики. Они тихо перешептывались, изредка бросали любопытные взгляды то на самострелы, то на товарищей, что под руководством Лесны вкапывали столбы с мишенями на разные расстояния. На лицах рудокопов читалось недоумение и полное отсутствие заинтересованности.
Ольга и предводительница поляниц одновременно вышли на середину. В душе у девушки зародилось сомнение – рудокопы совершенно не проявляли любопытства к оружию: лежит оно себе, пусть и лежит – не их дело. Вот солнышко-то все выше поднимается – а они драгоценные часы работы прогуливают, некоторые обеспокоенно поглядывали вверх.
– Великая Мать – Макоши сделала дар одной из наших сестер – там лежит новое оружие, – начала Лесна.
Рудокопы лениво проследили взглядом в направлении руки, которой взмахнула девушка, но реакции не последовало. Никакой.
– Все знают, как сложно стать настоящим лучником-воином. Новое оружие поможет вам освоиться быстро и легко бить противника.
– И зачем оно нам надо? – прозвучало наконец-то из глубины толпы.
– Вы сможете самостоятельно защищать свои дома и жизни, – неуверенно произнесла Лесна. Девушка и сама-то толком не знала: для чего навязывать мужикам самострелы, есть ведь они – охрана – поляницы! При нападении грабителей – отобьются. А если и еще дальше рассуждать – рудокопы за службу платят справно и хорошо – дашь им оружие – нанимать перестанут. Точно княжеская задумка – ни для ума, ни для дела и пользы никакой!
Ольга поняла – дело ее проваливается с каждым словом Лесны – не может человек, не понимающий сути, рекламировать продукт! Для Лесны самострел – княжеская забава, для мужиков – кто их знает, что они думают.
"Смотрят как баран на новые ворота!.. Надо спасать положение. Иначе никакого прогресса не выйдет!"
Девушка подошла к самострелам. Взяла в руки, быстро уложила болт и, упав на колено, выпустила его в направлении первой мишени. Болт попал в яблочко, с треском пробив доску.
Рудокопы оживились. Какая-никакая, а забава! Ольга, правда, не поняла, что именно понравилось и решила продолжить представление. Она и руку меняла, и приседала, пришлось даже прилечь за пень, продемонстрировав импровизированную стрельбу из засады. Исчерпав весь набор, Ольга подошла к зрителям.
– Поляницы всегда метко стреляли, этим нас не удивишь… – произнес высокий мужчина, ловким жестом сбив свой колпак на лоб.
– А не для того самострел принесен.
– И для чего? – из-за спины первого, сначала с опаской, потом храбрее, появился плечистый, коренастый рудокоп. Он оправил рубаху, разогнав складки на груди и убрав их за спину, сделал решительный шаг вперед.
– Во-во! Давай, оправдай свое имя, Первуша! – хихикнули сзади.
Рудокоп обернулся и погрозил товарищам в ответ кулаком. Видимо, шутка была давнишней и обидных эмоций не вызывала, но требовала внимания и острастки, чтобы попустительство не привело к более серьезным результатам.
– Ну. Вот он я. Готов, – повернулся мужчина к поляницам. Ольга рассмотрела его поближе и удивилась – беглый взгляд оказался ошибочным перед нею стоял не муж, а юноша – смельчак был молод, борода лишь пробивалась на подбородке светлым пушком, и совсем не коренастым – крепким, напоминающим молодой дуб, что только-только входит в силу.
– Готов обучаться? – уточнила Ольга.
Рудокоп посмотрел на нее, затем на разложенные самострелы, потом неожиданно опустил голову и окинул взглядом ноги, босые, с подвернутыми до колен штанинами. Они вызывающе белели на фоне яркой зелени.
– Да, – ученик стянул колпак с головы, отчего на лоб упали крупные пряди светлых волос. Небрежно откинув их назад, он нерешительно стал мять в руках колпак. На мгновение задумавшись, куда его спрятать, затем решительно засунул его за веревку, заменяющую пояс, и сделал шаг к самострелам.
Ольга подняла с земли оружие и подала его парню. Она решила не спешить, пусть осмотрит.
Первуша кашлянул и приступил к исследованию. Со стороны рудокопов доносилось лишь сопение и тихие вздохи нетерпения. Мужчины тянули шеи, расталкивали передние ряды, пробивая удобную позицию, чтобы не упустить ни одного жеста товарища.
– Так мы ж такое ставим на лосей, – произнес разочарованно ученик, довольно быстро разобравшись с оружием, – правда это меньше, а так – самострел и есть.
– А самострел-то сам стреляет! Твово присутствия не надобно! – донеслось из ожившей толпы рудокопов.
– Так то на лосей, а это на татей [9] .
– Эх! Была не была! – Первуша наконец закончил осмотр и решился взять из рук Ольги болт. Взять-то взял, но пришлось ему внимательно смотреть, как девушка укладывает его. Непослушным пальцам рудокопа пришлось первый раз повозиться – не все получилось быстро и ладно. Потому выстрела не последовало. Первуша несколько раз вытащил и вставил болт в самострел, решив, очевидно запомнить и отработать эту операцию.
9
Тать – вор, грабитель на старославянском.
– Смотри не промажь, Первуша, а то поляницы тебя засмеют!
– Да пущай смеются, у них улыбки красивые, – парень отмахнулся, и сосредоточенно выбирал мишень. Забыв, что в руках не лук, встал в позу стрелка, которую неоднократно видел. Потом сообразил, что она не нужна, вытянул руку с самострелом и пустил болт в ближайшую мишень. Попал.
– А ну-ка-сь посторонись, народ, мне тоже охота опробовать, не все ж время тину месить, – к Ольге подошел еще один молодой богатырь, такой же русоволосый, статный и высокий.