Кочевники Евразии: от ариев до Золотой Орды

Ахматнуров Сабит Садыкович

Воины сейминско-турбинской культуры обладали не только мощным вооружением, но большим воинским искусством. Они пришли в Восточную Европу из-за Урала. Первыми под удар попало население абашевской культуры, волна переселенцев которой стала основой для формирования культур эпохи поздней бронзы: покровской (раннесрубной), синташтинской и петровской.

Последующими культурами в Сибири называют андроновскую археологическую культуру эпохи бронзы (1800–1400 гг. до н. э.), которая сменяется культурой карасук (1400–800 гг. до н. э.), совпавшей с концом бронзы и началом железного века.

Представители андроновской

культуры обитали в степях и предгорьях Урала, Сибири, Казахстана и Средней Азии; названа она археологами по месту первой находки стоянки людей у села Андроново вблизи города Ачинска в Западной Сибири. В настоящее время выделено несколько схожих древних археологических памятников, объединенных в андроновско-культурную общность, население которых занималось преимущественно пастушеским скотоводством. Признаками этой культуры считают особый погребальный обряд, наборы глиняной посуды с геометрическим орнаментом и особенные формы металлических изделий, свидетельствующие о развитии горно-металлургического ремесла. Вопросы этнической принадлежности племен андроновской культуры обсуждаются, и единой точки зрения на их происхождение пока нет. Но и объявить их тотально «ираноязычными» уже не получается.

Где начиналась эта культура, единого мнения нет. В какой-то мере обобщающей периодизацией памятников андроновской культурно-исторической общности можно назвать выделенные Е.Е. Кузьминой 4 типа памятников: петровский (XVII–XVI вв. до н. э.); алакульский (XV–XIII вв. до н. э.); фёдоровский (XV–XII вв. до н. э.); дандыбаевский (XI–IX вв. до н. э.) и группу смешанных типов: амангельдинский (XIV–XIII вв. до н. э. в Северном Казахстане); атасуский (XV–XIII вв. до н. э. в Центральном Казахстане); алексеевский (XII–X вв. до н. э.). Другие смешанные типы – соль-илецкий (Южное Приуралье), кожумбердинский (Западный Казахстан), тауринский (Южный Казахстан), семиреченский (Семиречье и Фргана)⁸³.

В группе петровских памятников особое внимание уделяется синташтинской археологической культуре андроновской культурно-исторической общности. Ее еще иногда называют петровско-синташтинской. Название она получила от поселения на реке Синташта (левый приток Тобола) между 54° и 52° северной широты. Были обнаружены синташтинские городища. Находки имели огромное значение для формирования представлений о жизни людей позднего бронзового века. Только на территории Челябинской области их найдено около двадцати⁸⁴. Наиболее изучено городище Аркаим, о котором упоминалось выше, с его радиально-концентрической системой застройки и обычными для поселений могильниками и святилищами. Во главе культур стояли представители военной знати и колесничной аристократии. В могильниках обнаружены многочисленные изделия из металла, кости. Но самыми ценными находками, как уже указывалось, стали колесницы. Конные колесницы, подобные синташтинским, считаются самым грозным и дорогим оружием II тыс. до н. э. Поселения аркаимского типа эпохи поздней бронзы обнаружены на большой территории Челябинской области, юго-востока Башкортостана, на востоке Оренбургской области и на северо-западе Казахстана. Эти поселения называют еще комплексом «Страна городов».

Предполагается, в конце II тыс. до н. э. произошло широкомасштабное движение «срубных племен» на запад в Европу. Племена предшествовавшей «катакомбной культуры» в Северном Причерноморье смешиваются с пришельцами, и там появляются срубные захоронения. По времени это совпадает с исчезновением в Центральной и Западной Европе культур колоковидных кубков и шнуровой керамики в 2200–1800 гг. до н. э. Сложилось мнение,

что древнее население андроновской культурно-исторической общности было представителями индоевропейской языковой и культурной общности. Но никаких достоверных сведений, которые бы подтверждали это мнение, в настоящее время не найдено. Нет ответа и на вопросы о том, где в те времена обитали представители других языковых групп.

Сергей Кляшторный считает, что арийские (иранские) и индоарийские (индийские) племена относились к той индоевропейской языковой и культурной общности, которая в начале II тыс. до н. э. обособилась в степной части Восточной Европы и Казахстана, где стала известна как носители культур срубной и андроновской общностей. Вторая четверть II тыс. до н. э. была временем наибольшей экспансии этих племен, а их общим самоназванием был этноним «арья». Они говорили на родственных диалектах, к которым восходит язык Вед (цикл индийских священных текстов, сложившихся в Северной Индии около XII–X вв. до н. э.) и язык Авесты⁸⁵.

По его мнению, арии Поволжья, Урала, Казахстана и Средней Азии закончили свое существование под этим именем вначале I тыс. до н. э., когда окончательно сформировалось скотоводческое хозяйство – кочевничество. В то время на юге, в области оседлого земледелия и городского ремесленного производства, сложился тот способ обработки земли, который связан с созданием крупных ирригационных систем. А в Великой степи преемниками ариев стали их отдаленные потомки – скифы, саки и савроматы⁸⁶.

Здесь все кажется логичным, если бы не тюрки и тюркоязычные народы, среди которых многие являются носителями гаплотипа R1b. Более того, наличие большого числа так называемых тюркизмов в языках западных европейцев и наличие тюркоязычных топонимов в разных частях Европы и на Британских островах должно быть как-то связано с представителями гаплогруппы R1b родом из центра Азии. Наконец, нет ответа на главный вопрос: куда исчезли ираноязычные топонимы из материковой Евразии, если она была преимущественно ираноязычной?

Отсюда и вопросы к лингвистам, легко разделившим, например, алтайскую языковую семью народов с индоевропейцами, в т. ч. ариями. В недавнем прошлом ученые предполагали проникновение тюркских слов и топонимов в языки англосаксов в период господства гуннов в Европе. Но результаты исследований археогенетиков показывают, что такое могло случиться на 2–2,5 тысячи лет раньше с приходом гаплогруппы R1b из Южной Сибири. Или, как предполагает А.А. Клёсов, носители гаплогрупп R1a и R1b лингвистически могли эволюционировать от общих языков, соответственно, в праарийский, позже названный «праиндоевропейским», и язык эрбин, или дене-кавказский, что, возможно, является древним прототюркским и позже тюркским языком соответственно. А так как пути носителей этих гаплогрупп в Евразии во многом пересекались, то и субстрат они оставили наслаивающийся один на другой и во многом переплетающийся: «…Поскольку агглютинативные языки, вероятно, менее подвержены временным изменениям, чем флективные индоевропейские, тюркологи с легкостью объясняют почти все “иранизмы” на тюркской основе. Они находят у античных писателей сплошные тюркизмы как в именах, так и в названиях предметов и отдельных терминов»⁸⁷.

Тюркологи категорически отрицают считавшиеся еще во второй половине XX в. незыблемыми утверждения об ираноязычии всех скифов или сарматов, но значительная часть историков до сих пор в своих исследованиях называет их ираноязычными. Объяснить это можно сложившимися представлениями об изначальной отсталости кочевых народов и экстраполяции сохраняющегося кое-где и сегодня архаичного образа жизни у кочевников на кочевников прошлого. Для этого надо только забыть, что в свое время кочевники обладали преимуществами над оседлыми народами не только в вооружениях и средствах коммуникаций, но имели более производительную для своей эпохи экономику, о чем говорилось выше.