Кодекс Крови. Книга VIII
Шрифт:
Вспомнилось, как самураи из замка и лекари не спешили выходить на площадь, пока виконт не сломал печать на свитке-артефакте. Теперь хотя бы стало понятно почему.
Как итог, я должен был остаться совсем без сил, клюнуть на приманку пьянчужки-исполнителя и сам прийти в лапы Окойи без сил, без артефактов и без возможности подзарядки из макров. И всё бы вышло, если бы у меня был седьмой, всем известный, уровень. Они даже перестраховались и высосали энергии на уровне источника девятого ранга, как у Тэймэй, но до моего реального тринадцатого-четырнадцатого им было ой как далеко.
Узнав имя заказчика, я оборвал
Наблюдая за огнём, на ум пришла вполне логичная мысль. Вряд ли Аканезуми отправил Окойя на задание без соглядатаев. Выпустив комарих, я снова принялся искать. Но минуты таяли, не принося результата. То ли я ошибся, то ли чего-то не учёл.
Да и вариант с оракулом казался лишь предлогом. С другой стороны, моё непонимание пользы от оракулов не означает, что другие также не осведомлены в этом вопросе. Возможно, мальчик ценен настолько, чтобы ради владения им убивать без оглядки. Надо будет разобраться в этом вопросе. Пока все видения, показанные мальчиком, не просто не сбылись, а были весьма далеки от реальности.
Спустя полчаса ничего в тупике не напоминало о нашем противостоянии. Лишь два цветка выкачанной крови мерцали переливами алых слёз передо мной. Я мог бы впитать их, восполнить опустошенный источник, но почему-то мне казалось это неправильным. Я вспомнил поведение эргов в отношении людей, как заведомо слабых противников. Похоже, нечто похожее я испытывал сейчас.
Да, люди Окойя спланировали шантаж, угрожали жизни Тэймэй, но они были слабее. А потому подпитываться ими я считал неправильным, да и приносить их в жертву Комаро тоже не стоило. Если убийство под сожжение ещё можно было как-то замаскировать, то жертвоприношение любой мало-мальски компетентный специалист определит. Не хотелось добавлять Комаро лишних проблем с горностаем.
Я последний раз взглянул на цветы и осушил их. В груды мусора посыпалась бурая пыль, некогда бывшая живительной влагой, питавшей организм. Выходя из тупика, я слышал шуршание бумаги и тонкий писк вылезших из своих нор крыс.
Префектура Яманаси, дом семьи Аканезуми
Князь Акио Аканезуми ждал вестей. Последнее время его настроение не могли улучшить ни новые наложницы, ни известия об увеличенной добыче макров командами рода. Казна опустела наполовину после откупных императору, а всё из-за этого руса и соплячки Инари. Именно они сорвали столь тщательно подготовленный переворот.
Акио отвернулся к окну, бездумно блуждая взглядом по заснеженной поверхности озера Кавагути. Ему бы сейчас такое спокойствие. Но внутри него клокотали гнев, ярость и жажда мести. Когда Окойя сообщили, что Комарин с девчонкой вернулись в империю, Акио не стал медлить. Идея пришла сама собой. Нужно было просто разыграть все, как по нотам. Сам того не зная, император в этот раз стал их соратником. Артефакт, купленный у русов на откупные Аканезуми, сработал как надо, осушив источники магов и уничтожив артефакты. Бонусом стало
И теперь Акио ждал. Во-первых, князь хотел вернуть своего оракула. Отыскать его стоило немалых трудов. Потому ещё более обидным было его потерять. Ну и никто не отменял месть. Сладкую и справедливую. После возвращения оракула графа надлежало убить.
В углу послышалось шуршание. Цокот маленьких коготков по деревянному полу отчётливо звучал в тишине. Акио обернулся и встретился взглядом с серой мышкой, проворно семенящей из угла к низкому столику, заставленному разными яствами.
Не добегая до стола, мышь резко остановилась и принялась гоняться за собственным хвостом. Стоило его словить, как перед Акио в полный рост встал его младший братец от наложницы, пятый сын бывшего сёгуна, Горо. Высокий и болезненно худой от постоянных смен ипостаси, чуть подслеповатый и с мелкой шёрсткой по всему телу, Горо не был любимчиком отца, но Акио брата пригрел и обеспечил протекцию. Взамен Горо часто выполнял его поручения.
— Угощайся, брат. Здесь всё, как ты любишь.
Акио указал на стол. Перевёртышу всегда требовалось много еды, чтобы восстановить баланс энергии после смены ипостаси. Горо сперва надел приготовленное для него кимоно и лишь после этого присел за стол. Отерев ладони и лицо влажным полотенцем, он, наконец, принялся за трапезу. Пять минут Горо потребовалось, чтобы утолить первый голод. Всё это время Акио терпеливо ждал, давая возможность брату насытиться.
— Меня в этом тупике чуть крысы живьём не сожрали! — выругался Горо, оторвав взгляд от еды. — Но, признаюсь, оно того стоило.
— Что именно? — Акио запрещал себе радоваться, пока не услышит подтверждение.
— Там такие фонтаны крови были, что даже крысы посчитали нужным убраться, — с восторгом принялся рассказывать брат. — А этот ваш рус… он явно не маг крови, обманули вас. Все знают, что ни один маг крови от дармовой подпитки не откажется, а этот только вытянул её всю из тел и пальцами потрогал, затем высушив в пыль. Такое высокоранговым водникам тоже под силу.
— Ты уверен? — Акио не мог поверить, что разведка ошиблась. Но и брату просто не зачем было врать. — Ведь прошлый раз в Киото все тоже видели капли крови в воздухе.
— Ну так логично же, кровь ведь — жидкость. И убить человека, испарив из его тела всю жидкость, в общем-то легко, — пожал плечами Горо. — Ты сам говорил, что у него сестра — высокоранговая водница. По-моему, логично предположить, что и брат имеет схожие способности. Ну а то, что он кровь использовал для демонстрации, так на мага крови не каждый решится пойти. Удобно ведь! Ими же с детства пугают. Вон, даже ты подготовился, как будто к битве с девятым рангом, и, кстати, был прав.
— В каком смысле прав?
— Его взрывом опустошило не полностью. Он не доехал до зоны полного иссушения, оказавшись на границе, но остатков энергии с лихвой хватило, чтобы отправить в Реку Времени виконта и его людей.
Горо снова принялся за еду, но делал это уже степенно, используя бамбуковые палочки.
— Наше имя там не звучало? — на всякий случай уточнил Акио, зная, что для спасения жизни виконт мог выдать его без сожалений.
— Нет, — мотнул головой брат. — Но, знаешь, я тут понял одну вещь.
— Какую?