Кодекс жизнетворца
Шрифт:
И неожиданно все стихло. Снова был подписан приказ о назначении Мейси, Конлон порвал свое заявление, и все перестали говорить о законах, конституции и угрозах отставки.
Вскоре Мейси получил приглашение дать частное представление "...для развлечения гостей на банкете в честь мистера и миссис Бертон Реймелсон в Делавере". Естественно, будут оплачены все расходы, а вопрос об оплате остается открытым: Мейси будет выписан чек, в котором он сам укажет сумму. Между прочим, семья Реймелсонов владела контрольным пакетом акций множества взаимно переплетающихся предприятий, среди которых была и ГКК, и поддерживающие ее банки.
7
– Поразительно!
– воскликнула женщина в толпе, собравшейся вокруг Мейси в обеденном зале поместья Реймелсонов.
– Поистине поразительно! Вы уверены, что не обманываете нас, утверждая, что не обладаете подлинными паранормальными способностями, мистер Мейси?
Мейси, великолепный со своей роскошной бородой поверх смокинга и черного галстука, покачал головой.
– Я никого не обманываю. Здесь я только для развлечения. И не претендую на то, чем не обладаю.
– Не дадите ли автограф?
– спросила полногрудая женщина, увешанная драгоценностями поверх сиреневого вечернего платья.
– Вот здесь, на карточке с меню.
– Конечно.
– Мейси взял карточку и, казалось, раскрыл ее, когда другой голос заставил его обернуться.
– Не уверен, что я вам верю, - заявил высокий представительный мужчина с редеющими волосами и короткими усиками.
– Вы, конечно, искренни, Мейси, но вы сами не осознали своих возможностей. Так бывало и раньше, знаете ли. Множество несомненных, подтвержденных свидетелями случаев.
С явно отсутствующим видом Мейси вернул карточку меню женщине в сиреневом. Можно заранее поручиться, что на таких приемах кто-нибудь попросит автограф на меню, и Мейси всегда в таких случаях припрятывал несколько карточек.
– Я был бы крайне удивлен, - искренне сказал он представительному мужчине.
– Мне нужно знать, как вы проделали этот номер с конвертом, - сказала привлекательная девушка лет двадцати.
– Ну, дайте хоть намек. Я хочу сказать... ведь это же невозможно.
– О, не следует просить о таком, - укоризненно сказал Мейси.
– Но вы ведь к нему не прикоснулись.
– Неужели?
– Конечно, нет. Мы все это видели.
– Нет. Вы просто считаете, что видели.
– Подлинные ли способности у Карла Замбендорфа?
– спросил низкорослый полный мужчина. Он чуть покачивался и выглядел изрядно выпившим.
– Откуда мне знать?
– ответил Мейси.
– Но я знаю, что могу повторить все, что он делает.
– Но ведь это ничего не доказывает, - сказал низкорослый.
– Вы всегда говорите одинаково... Если бы Замбендорф прошел по Чизапикскому заливу отсюда до Вашингтона, вы бы сказали:
– О, да, это старый трюк хождения по воде.
– Если вы можете что-то сымитировать, это совсем не значит, что в первый раз был обман.
– Когда он пройдет по заливу, я выскажу свое мнение, - пообещал Мейси.
– Мистер Мейси, вы согласились подписать мне карточку меню, неуверенно сказала женщина в сиреневом.
– Я так и сделал.
– Но карточка у меня, и я...
– Вы меня не поняли. Я уже подписал.
– Не думаю, чтобы я поняла...
– Загляните внутрь.
– Что? О, но... О, мой Боже, вы только поглядите. Вы ведь к ней не притронулись! Как там оказалась ваша подпись?
В этот момент за Мейси показался улыбающийся Бертон Реймелсон с бокалом бренди в руке. Он небольшого роста, почти лысый, и даже безупречно сшитый вечерний костюм не в силах скрыть его худобу; но проницательные глаза и выступающий вперед подбородок вызывали невольное уважение. Толпа гостей расступилась, пропуская его.
– Великолепное представление!
– сказал он.
– Мои поздравления, мистер Мейси. Я уверен, что говорю от лица всех, если добавлю: благодарю вас за то, что вы придали такое великолепие моему приему.
– Его слова были встречены одобрительным гулом и аплодисментами. Он повернул голову, обращаясь к гостям.
– Я знаю, вы хотели бы долго разговаривать с мистером Мейси, но думаю, после выступления нужно дать ему возможность немного отдохнуть и расслабиться. Обещаю, что постараюсь уговорить его позже присоединиться к вам.
– Снова повернувшись к Мейси, он сказал: - Не хотите ли посидеть с несколькими моими друзьями в библиотеке за стаканом бренди?
Они прошли через обеденный зал, через помещения, украшенные деревянными панелями, портретами в позолоченных рамах и богатыми занавесами, и Реймелсон рассказывал о доме и участке. Дом был построен для железнодорожного магната в двадцатые годы двадцатого века, а в конце века его купил отец Реймелсона. Со слов Конлона Мейси знал, что семья Реймелсонов располагает многими сотнями миллионов, но они распределены между многочисленными членами семьи, наследниками и семейными фондами таким образом, чтобы избежать подозрительного сосредоточения вкладов. Большая часть богатства была создана во время угольного бума, последовавшего за антиядерной кампанией семидесятых и восьмидесятых годов, после чего Америка обратилась к девятнадцатому столетию, в то время как другие нации устремились в двадцать первый век. Частичным следствием этого стало уменьшение конкурентоспособности американской промышленности и ее устремленность на внутренний рынок, чтобы поддержать свою платежеспособность.
В библиотеке их ждало человек шесть, и Реймелсон представил тех, с кем Мейси еще не встречался. В их число входили Роберт Фейрли, племянник Реймелсона, возглавляющий совет нью-йоркского банка, тесно связанного с ГКК; Сильвия Фентон, отвечающая за связи корпорации с общественностью, Грегори Бул, главный менеджер ГКК; и Каспар Ланг, заместитель Була.
Реймелсон наполнил стакан из открытого шкафа у очага, добавил содовой и протянул Мейси. Предложил коробку с сигарами; Мейси отказался.
– Я очень рад, что вы согласились приехать, - сказал Реймелсон.
– Вы обладаете великолепным мастерством. Особенно я ценю проникновение в мысль человека, которое вам дает ваша профессия. Это редкая и очень ценная способность.
– После короткого колебания он добавил: - Надеюсь, она достойно оценивается в нашем мире.
– Хорошее представление.
– Бул похлопал Мейси по плечу.
– Я всегда был циником, но могу откровенно сказать: вы меня почти обратили.
Мейси слегка улыбнулся и отхлебнул бренди.