Кодекс жизнетворца
Шрифт:
Замбендорф смотрел на металлические лица в ледяной комнате в тысячах миль от него. Воображение ли это или он действительно видит на них выражение доверия и мольбу не оставлять их? Почему-то такое сильное желание помочь люди никогда у него не вызывали. Замбендорф чувствовал, что остальные в команде настроены так же. И хоть никто из них прямо об этом не говорил: не было необходимости, все чувствовали одно и то же. То, что собрало вместе таких не похожих друг на друга людей, снова объединило их.
– Сейчас я могу только попросить их верить нам, - сказал Замбендорф. Пока мы ничего не можем сделать.
– Он понятия не имел, что вообще сможет сделать: впервые в жизни в голову ему не приходила никакая конструктивная мысль.
Феллбург повозился с экраном и клавиатурой.
– Галилею кажется, что сейчас ты говоришь, как жрец, - сказал Абакян Замбендорфу.
Замбендорф слегка улыбнулся. Если талоиды понимают шутки, все будет в порядке.
– Скажи им, что они не второсортные граждане, Джо, - сказал он.
– Они должны гордиться своими достижениями, верить в себя и в переговорах с землянами участвовать только как равные партнеры.
– Галилей спрашивает, кто кого обманывает.
– сказал Феллбург, глядя на экран.
– Как можно быть равными с тем, кто творит чудеса?
– Мы не боги. Они должны быть уверены, что тоже научатся, - ответил Замбендорф.
– Мы можем научить их делать чудеса?
– перевел Феллбург, глядя на экран.
– Чудес не бывает, - сказал Замбендорф.
– Когда знаешь, как сотворить чудо, оно перестает быть чудом. Чудеса существуют только в сознании тех, кто в них верит.
– Галилей хочет знать, откуда тебе это известно.
– О, - ответил Замбендорф, - можешь заверить его, что я специалист по чудесам.
24
В указаниях с Земли говорилось, что просьба генуэзцев о программе обучения и развития, которой нужно руководить с расстояния в миллиард миль, невыполнима; выполнение ее привело бы к банкротству западный мир, даже если бы ее приняли в принципе. Это предложение совершенно невыполнимо и неприемлемо также по идеологическим соображениям. Жиро и Ланг вернулись к переговорам и провели еще несколько длинных утомительных встреч, объясняя Артуру и его окружению, что талоидам придется оплатить все то, что они надеются получить.
Клейпурр заключил, что если робосущества согласятся сотрудничать, будут выполнять приказы лумиан и напряженно работать, чтобы приручить леса и производить вещи, которые, очевидно, высоко ценятся на Лумии, постепенно они обретут взаимопонимание. Но, очевидно, выгоду робосущества получат не сразу: лумианам потребовалось много времени, чтобы достичь такого уровня знаний. Для Клейпурра обещание спасения потом в обмен на терпение, послушание, усердие и жертвы сейчас звучало подозрительно знакомо. Продвижения не было, и Клейпурр чувствовал, что лумиане теряют терпение.
Лиоканор, глава картогианской разведки, доложил, что в Картогию вернулся Скериллиан, кроаксийский шпион, в сопровождении однорукого робосущества, предположительно Гораззоргио, который считался погибшим в Меракасинской пустыне. Клейпурр, которого интересовали намерения Кроаксии, приказал внимательно наблюдать за шпионами, но не трогать их. К несчастью, небольшой отряд, следивший за ними от самой границы, потерял их, вынужденный защищаться от нападения васкориан. Позже Скериллиана заметили на окраинах Менассима вблизи драконьего лагеря лумиан, а еще позже - с группой лумиан в лесу. И прежде чем картогиане смогли помешать этому, обоих кроаксийцев на лумианских экипажах привезли к их лагерю и ввели туда. Клейпурр, надеясь как можно больше узнать о происходящем, сообщил обо всем этом Носящему, одновременно он объяснил разницу между Кроаксией и Картогией и всю предшествующую историю этих государств.
Замбендорф удивился, почему официально ничего не сообщалось о контакте с этими двумя талоидами - земляне назвали их Джеймс Бонд и лорд Нельсон, как узнала команда, - прибывшими из враждебного Генуе государства Падуи. Потом Джо Феллбург узнал от Дэйва Крукса, что их группа получила задание подготовить "переводчик" к восприятию падуанского варианта речи талоидов. Чиновник из штата Жиро подтвердил Абакяну, что планируется прекратить переговоры в Генуе и перевести политическую делегацию в другую часть планеты. Чиновник не знал, что это за часть, но Тельма от одного из офицеров узнала, что Бонда и Нельсона в тайне перевезли к другому городу талоидов за триста миль от Генуи, чтобы они сообщили своим правителям о присутствии землян. Артур и Леонардо, картограф и географ талоидов, подтвердили по тайному каналу связи Замбендорфа с Камелотом, что этот город - Падуя. Очевидно, переговоры Жиро с двумя падуанцами оказались для него настолько интересными и многообещающими, что он решил прервать связь с Артуром и начать где-то в другом месте.
Жиро и его дипломаты нанесли три визита в Падую, каждый раз высаживаясь в отдаленном месте, куда руководители Падуи прибывали по поверхности, очевидно, чтобы о встречах не узнало население Падуи. Об этих переговорах ничего не сообщалось на борту "Ориона"; в бюллетенях говорилось о достижениях ученых на генуэзской базе; они продолжали там трудиться, и ничего не было сказано о переносе политических усилий в другое место.
Замбендорф считал необходимым выполнять свои обещания и полностью обо всем информировал генуэзцев, хотя понимал, какие чувства это может у них вызвать. Может, это подсознательное стремление компенсировать невозможность как-то по-другому помочь им, думал он. Замбендорф обнаружил, что для него очень важно показать талоидам, что они верили ему и надеялись на него не напрасно. Впервые в жизни пожалел он о то, что способности, которыми другие его наделяли, на самом деле не существуют; иронично, но впервые эти способности не должны были бы быть ни сверхъестественными, ни сверхчеловеческими. Он продолжал изображать уверенность и непоколебимый оптимизм в присутствии команды, но внутренне никогда не чувствовал такой беспомощности и раздражения.
Потом он получил приглашение на встречу с Лехерни, Жиро и Каспаром Лангом в сфере 1. В сообщении говорилось, что приглашающие высоко оценят его готовность сохранить это приглашение в тайне. Очевидно, Лехерни наконец понял, что приказывать Замбендорфу не лучший способ добиться его сотрудничества. Замбендорф ответил взаимностью и никому не рассказал о приглашении.
– Мы решили сообщить вам о некоторых недавно происшедших переменах, сказал Дэниэль Лехерни. помешивая кофе. Они находились в личном кабинете Лехерни.
– Генуэзцы оказались упрямыми и несговорчивыми, и мы некоторое время назад прекратили переговоры с ними. Сейчас мы ведем переговоры с падуанцами, и они оказались гораздо более многообещающими...
– Гмм... Понятно, - уклончиво хмыкнул Замбендорф по другую сторону стола, на самом деле ничего не понимая. Он отхлебнул кофе и взглянул на полное, с мощным подбородком лицо Лехерни, с седыми коротко подстриженными волосами вверху. С самого ухода с земной орбиты Лехерни избегал Замбендорфа, предоставляя встречи с ним подчиненным, чаще всего Каспару Лангу; неожиданное приглашение для личной встречи, тем более по вопросу, о котором публично ничего не сообщалось, означало, что ему что-то от Замбендорфа нужно. Ни одно предположение о причинах этого вызова не казалось Замбендорфу убедительным, поэтому он отвечал осторожно, но с любопытством.
– Падуанцы оказались более практичны, они больше считаются с реальностью, - ответил Лехерни на невысказанный вопрос Замбендорфа. Генуэзцы держатся за свою абсолютно нереалистическую идеологию, которая не только мешает им в конечном счете добиться успеха, но и не соответствует нашей политике и нашим интересам.
Иными словами, падуанцы согласны на условия, которые он посоветовал Артуру отвергнуть, подумал Замбендорф. Он уже знал из разговоров с Артуром и Галилеем, что цель землян заключалась в том, чтобы получить помощь талоидов в освоении необыкновенно могучего промышленного потенциала Титана под непосредственным руководством и контролем Земли. Они собираются превратить Титан в хорошо организованную промышленную систему, которая сможет удовлетворять потребности Земли в таких масштабах, что возможности всех вместе взятых государств самой Земли покажутся ничтожными. Нет необходимости уточнять, что тот, кто возглавит эту операцию, заработает миллиарды и приобретет такую политическую власть, какой никогда не существовало в истории Земли. Но Замбендорф не видел своего места во всей этой схеме. Он перенес взгляд на Жиро, который проводил переговоры с падуанцами, как раньше с Артуром в Генуе.