Кофе с ограблением
Шрифт:
Гению опять стало не по себе. Ему хорошо жилось здесь, и, если бы не разлука с Мартой и другими, он вполне мог решить остаться. Конечно, в тюрьме Тебю была плохая звукоизоляция и сырость, но здесь он мог сам готовить себе еду, и ему ужасно нравилось работать на настоящем производстве. Вдобавок приносило массу удовольствия общаться с людьми самых разных возрастов. Никто не доставал его разговорами о болячках и былых временах, и речь шла только о том, что происходило именно сейчас. Кроме того, заключенные строили такие интересные планы на будущее.
Он часто слушал их во время перерывов и прежде
Грабли тоже не жаловался на жизнь, поскольку мог копаться в земле. Он любил цветы и любил смотреть, как они растут, и даже сажал салат, капусту и редис. Кроме того, выращивал розы и разные многолетние растения. Конечно, ему стоило труда нагибаться, но Гений сделал для него лопату и грабли с телескопической ручкой, и держатель для инструмента, и складной стул, который можно было устанавливать в различных положениях. Просто радовало глаз наблюдать, какое удовольствие приносила Граблям его работа и как он весело пел одну морскую песню за другой, ухаживая за своими растениями, ему только не нравилось, что его запирали в восемь вечера, и в качестве утешения он повесил у себя на стене календарь с фривольно одетыми дамами. Вместо Стины, сказал он, но разве обманешь Гения – Грабли всегда любил красивых женщин.
Прошло несколько дней, и расследование в отношении Граблей тоже закончилось. Друзья упаковали свой скарб, а рано утром в понедельник их увезли в Асптуну. Никого из них не считали склонным к побегу, да и проблем с ними в пути никто не ожидал, поэтому снабжать их электронными средствами контроля посчитали излишним.
«Ножной браслет и ролятор плохо совмещаются».
Несколько дней спустя они устроились на новом месте и, к своему удивлению, получили лачуги без душа и туалета, где едва хватило места для их вещей. Вдобавок вокруг оказалось до ужаса много матерых преступников. Ладно, привыкнут, подумал Гений, ничего страшного. Человек привыкает ко всему. Уже в первый день он попросил, чтобы его отправили работать на производство, а потом попробовал немного потренироваться. Он не следил за собой, если Марта не контролировала его, и хотел быть в хорошей форме, когда встретится с ней.
– Я жажду позаниматься спортом, – сообщил он надзирателям.
– Отлично, я присоединяюсь, – сказал Грабли, у которого также возникло желание восстановить свои физические данные. Стина ведь говорила что-то о хорошо тренированных мужчинах. Он взял порцию жевательного табака и улыбнулся, подумав, что скоро они должны встретиться снова. Но в каком месте? У них же фактически не осталось жилья. – Послушай, Гений, – поинтересовался он. – Когда мы снова выйдем на свободу, что произойдет? Мы ведь не сможем жить в Гранд-отеле.
– Придется вернуться в «Диамант», пока не найдем ничего другого, – сказал Гений.
– Никогда!
– Но твой сын ведь заплатил за комнату, разве не так? И там наши вещи, и потом, девочки…
– Девочки, да, это конечно, – сказал Грабли с огромной теплотой в голосе.
А затем несколько недель они обсуждали различные дома и отели, но, прежде чем нашли хорошее решение, у них появилась другая тема для размышления. Поздно вечером открылись
58
– Эй, ты!
За ужином на следующий день, сев за стол, Гений почувствовал, что кто-то стоит позади него.
– Привет! – Юро хлопнул его по спине и опустился рядом с полной тарелкой спагетти.
Гений уставился на его могучие плечи и бицепсы. Боже праведный, ни грамма жира, только мышцы. Судя по его виду, югослав относился к тем, кто мог руками гнуть подковы. Нет, даже опоры нефтяной платформы.
– Где ты был? – спросил Гений, надеясь, что у него не дрожит голос.
– В изоляторе. Немного болеть.
– Брюхо прихватило? – спросил Гений, пытаясь говорить в манере закоренелых преступников.
– Прихватить? О чем ты?
– Ладно, забудь. – Гений покраснел.
– Я сидеть тихо какой-то время. – Юро приподнял брючину и показал браслет на ноге. – Смотри, носок внизу, поэтому не натирать. Но гораздо важнее, ты уметь закоротить электроника. – Его рот был набит спагетти, и там их умещалось огромное количество, почти вся тарелка за один раз.
– Ммм, – промычал Гений. – Да, браслет можно… – Он остановился в последнее мгновение. Лучше, если Юро позаботится о себе сам, иначе он попытается завербовать его снова. Гений едва закончил эту мысль, прежде чем Юро понизил голос:
– Ты не забыть про Хандельбанк, а? Сейчас у нас есть время все планировать.
Югослав, похоже, задумал серьезное дело. У Гения участилось дыхание, ему следовало держаться подальше, но…
На следующее утро Юро стоял на производственном участке и ждал его. «Нам надо поговорить», – показал он знаками. Гений закрепил свою деревянную поделку в токарном станке и запустил его. Он делал пиалу для Граблей и уже придал ей надлежащую форму, осталось только расточить полость посередине. Его другу требовалось где-то хранить свой жевательный табак.
Юро бросил взгляд на изделие.
– Черт. Ты заниматься подобным?
– Иногда…
Юро оглянулся через плечо и убедился, что никто не слышит их.
– Послушать. Все в принципе ясно. Но замок…
– Ага, да, – проворчал Гений. – В банковское хранилище.
Громила кивнул.
Гений задумался. С одной стороны, он хотел знать как можно больше о готовящемся ограблении и куда они собирались отвезти добычу, с другой – держаться по возможности дальше от югославской мафии. Кражи пенсионеров и организованная преступность – совсем не одно и то же. Одновременно речь шла об исключительном преступлении, когда кто-то другой должен был совершить кражу, а их пятерке следовало только прибрать к рукам чужую добычу, и тогда ему требовалось выяснить, куда спрячут украденное. Он остановил токарный станок.
– Вот, значит, у вас все на мази? – Гений украдкой бросил взгляд на Юро. Его руку украшала татуировка в виде горящего факела, ножа и меча, а на плече ухмылялся череп.
– Надо только снять браслет, – сказал Юро.
Гений глубоко вздохнул – опять браслет. Ему требовалось сказать, что нет, пожалуй, нет.
– Послушай. Банковское ограбление слишком рискованная штука. Вдобавок в банках сегодня так мало наличных. Захватите лучше спецтранспорт с ценностями.
Глаза югослава заблестели.