Кофейня мадам Мирабель
Шрифт:
Я с самого начала ценю Клода за исполнительность, сознательность и умение не мельтешить перед глазами.
Он скупо кивнул и незамедлительно растворился тени, тем не менее, оставаясь поблизости и надежно оберегая свою госпожу от врагов. Я продолжила путь по вечерним оживленным улочкам в тягостных раздумьях. Завещание надежно спрятано, мне до него не добраться. Как в таком случае поступить? Выкрасть? Подделать? Готова ли я рискнуть всем ради кофейни?
Прогулка по охваченному вечерней жизнью Ривтауну неуловимо привела на один из пешеходных мостов с подвесными опорами. Тусклые фонарные огни заливали мост белым
По широкой реке рассекали торговые баржи и легкие парусные катера. Поглядывая на неспешно идущее по воде груженое судно под бело-коричневым флагом Весталии, неожиданно отметила, что шелест одежд и шаги вокруг испарились. А в следующий момент, обжигая мою кожу дыханием, прямо на ушко раздался приятный до озноба мужской баритон:
– Кто тот негодяй, что испортил вам настроение, мадам Мирабель?
Вдоль позвоночника побежала теплая дрожь. Прикрыв на секунду глаза, тихо выдохнула и поймала себя на ошеломительной мысли – Он единственный человек в королевстве, кого я рада видеть в любое время дня и ночи, и даже в минуты жуткой депрессии.
Несколько секунд мы наслаждались нежданным обществом друг друга. Затем я развернулась к Алексу лицом и, прислоняясь спиной к перилам, спросила шепотом:
– Как вы нашли меня?
– Я всегда рядом, мадам, - провокационным тоном заметил мужчина, приближаясь из полутьмы почти вплотную. Я уловила его пряный мужественный аромат с нотками горького шоколада. Различила в глазах манящий блеск. – Просто вы не всегда меня видите.
– То есть вы и ваши люди…?
– Совершенно верно, - губы Алекса растянула лукавая улыбочка.
Пытливо рассматривая до боли знакомые черты невозмутимого мужского лица, с трудом пресекла острое желание поднять руку и погладить костяшками пальцев его заросшую трехдневной щетиной щеку.
– Вы не ответили, - пленяя взглядом, он прищурился, - кто испортил очаровательной леди настроение?
– А вы не знаете?
– Возможно.
Вечер неожиданным образом утратил все звуки. Вокруг больше не было посторонних парочек, широкий мост с узорными перилами опустел. Изредка с реки доносились протяжные гудки, но они тонули в шорохе наших одежд и дыхания.
– Йен украл тетино завещание, - сообщила печально.
– Вынес из здания в дни, когда мы были еще женаты. Без него я связана по рукам и ногам.
– Вы об этом завещании? – Алекс отпрянул на шаг и, сунув руку во внутренний карман богато отделанного камзола, достал сложенную втрое бумагу.
Я громко ахнула.
– Но как?
– Я говорил, что следующий ход будет за мной? – Не отводя своих внимательных глаз с хитринкой, тайный союзник склонил голову на бок, демонстрируя темные волосы, собранные в низкий хвост.
– Веймаер уверен, оно хранится в сейфе в его кабинете, - пробормотала, припоминая наглую физиономию бывшего.
– Он ошибается. И к слову, очень давно. Не заберете его, мадам?
– Ах, да, - опомнившись, потянулась к бумаге, но тотчас нахмурилась, отдернув пальчики в ажурных перчатках, - отдаете задаром? И даже ничего не попросите?
– На совместной ночи настаивать не буду, даю честное слово, - с хрипотцой в бархатном голосе заверил Алекс и улыбнулся,
– Как? – Стиснув завещание в кулаке, я всё еще не могла поверить, что отныне оно – моё.
– Подарите мне что-нибудь.
– Например?
– Поцелуй, - на полном серьезе ответил Алекс. Его чувственные четко очерченные губы тронула манящая улыбка.
Я на секунду опешила.
– А как же ваша любимая? – Вдруг вспомнила ту, ради кого он ввязался в смертельно-опасное противостояние с влиятельным герцогом.
– Уверен, она не сочтет мою просьбу чересчур дерзкой и наглой, - таинственно проговорил мужчина, о каком я не знаю ровным счетом ничего. Кроме того, что до безумия, до боли в груди, до мурашек на теле хочу соединить наше дыхание и попробовать его губы на вкус.
Я не сумела совладать с искушением.
Господин без имени был слишком притягателен, слишком желанен.
Сунув завещание в дамскую сумочку, отринув строгое воспитание, какое годами вбивали в Мирабель, вцепилась в мужские плечи, приподнялась на носочки и, вбирая носом приторный мужской аромат, коснулась своими губами губ незнакомца. По широким мужским плечам пробежала мелкая дрожь. Из его груди вырвалось хриплое рычание.
Алекс обхватил мою талию и, рывком прижав к своей твердой груди, уверенно перехватил инициативу. Его страстный напор смел последние крупицы сомнений. Наш поцелуй на пустынном мосту, в золоте латунных фонарей, плеске волн и шуме ветра был полон чувственности, нежности и неистового желания. Я поглощала его тепло без остатка, чувствовала каждое движение языка, легкие покусывания и мягкие ласки.
Он был неутомим, сжимая в объятиях с потрясающей нежностью. То, что между нами происходило – было невероятным, настоящее волшебство! Я уже не могла остановиться.
– Бель, - прохрипел мужчина на ухо, на секунду отрываясь от губ и позволяя сделать вдох.
– Ау?
– невнятно простонала, цепляясь за плотный мужской камзол пальцами и вжимаясь в него теснее.
– Ты… сводишь меня с ума.
Я не сумела сдержать улыбки. А ты меня.
Мои тихие довольные стоны примешивались к его прерывистому частому дыханию, и я понимала только одно – после этого жизнь уже никогда не станет прежней. Сердце против воли угодило в сети таинственного мужчины из королевского окружения, какой, определенно, ведёт свою игру. Но об этом я предпочла подумать позже, а сейчас проживала каждое мгновение как последнее, разделяя удивительные мгновения с тем, кому впервые за много лет одиночества позволила к себе прикоснуться.
Жадно обняв за плечи и талию, Алекс покрывал поцелуями мое лицо, веки, глаза, щеки, шею, ключицы под блузой, и не мог насытиться нашим уединением. Судорожно глотая воздух горстями, я запрокинула голову к звездному небу и рассмеялась. Утром, наверняка, буду сожалеть о случившемся, корить себя и обзывать последними словами, ведь совместного будущего у нас нет и быть не может: я все еще замужем, у него есть возлюбленная…
Но как устоять, когда притягательный покровитель так стремителен, нежен и безумно горяч? А сердце и разум желают его, даже несмотря на бесчисленные недомолвки, что нас разделяют.