Когда Хранитель слеп
Шрифт:
Привязав к дверной ручке конец длинной бечевки и постепенно разматывая клубок, она вышла на улицу. Теперь все, что связывало ее с прошлым, держалось на этом шпагате. В последний раз оглядев родное жилище глазами Луны, она отвернулась и, прочитав заклинание, горячо пожелала, чтобы память обо всем, что заставляло ее страдать, существовала теперь отдельно от нее. Маленькие красные огоньки тут же спалили веревку дотла.
Юноша огляделся. Он решительно не понимал, что он делает посреди этой мрачной незнакомой улицы. Фалькон не стал ломать голову в размышлении о том, что же привело его сюда, он просто вернулся в свой замок на краю Враны
Глава XI. Последняя битва
1
Фалькон с Майей на руках первым вылетел из подземелья. На верху их уже поджидали вооруженные и ряженые, как клоуны, гномы с нарисованными до ушей комическими улыбками. Фалькон поднялся высоко над ними и отлетел, как можно дальше в сторону. Грифон, вынырнув из глубины лабиринта вслед за ним, застрял в проходе: дыра была маловата для размаха его крыльев, и он завис, уцепившись когтями за край пролома. Грей и Моран едва успели соскочить со спины Рагона, как скалящаяся охрана с писклявыми криками бросилась на них.
Фалькон опустил Майю на пол, молча заглянул ей в глаза и до боли сжал ей руку. Его сердце гулко стучало в тревожном ожидании предстоящей схватки с Хартс. Это была главная битва в его жизни – битва, решающая судьбу всего народа.
– Пожелай мне удачи, – попросил Фэл с суровым сосредоточенным лицом.
– Удачи, – прошептала Майя, с трогательным обожанием глядя на него снизу вверх.
Фэл заколебался. Наверное, он мог бы сейчас поцеловать ее... Как знать, может другой возможности у него уже и не будет... Но он не мог позволить себе расслабиться, напряженность момента не позволяло. «…Как-нибудь потом…» – сказал он сам себе и тут же отвернулся, но не успел он сделать и шагу, как Майя окликнула его. Отстраненно повернув к ней голову, Фэл замер.
– Я люблю тебя! – сказала она.
Фалькон не ответил ей, хотя волна радостного облегчения накрыла его, как будто, взамен унылого существования во мгле веков, ему подарили право на жизнь – жизнь, счастливую и наполненную. Но и это мимолетное чувство, проскользнув, исчезло, сменившись привычной для его образа жизни расчетливостью. Он мгновенно собрался, каждый мускул в нем налился силой, натянувшись, как упругая стальная пружина. Сейчас не время отдаваться чувствам. Жить – вот что сейчас стало важным и необходимым. Самое главное сейчас, чтобы все без исключения, кто вольно и невольно стал его другом, – остались живы, и Майя… и он сам непременно должны выжить и победить.
Прорвав окружение скалящихся гномов, к Майе подбежала Моран и, схватив ее за руку, оттащила от Фалькона и потянула к выходу из зала.
– Хартс! – заорал Фэл. – Где ты? Я должен тебе признаться кое в чем!
– Не стоит. Я все уже знаю, – холодно отозвалась королева Дрэймора откуда-то сверху.
Ее высокий и стройный силуэт медленно материализовался в воздухе, постепенно рассеивая вокруг себя туманную дымку.
– Мы решили оставить камень в склепе, там, где он был погребен Севериной, – выдохнул Фалькон.
– Я знаю, – блекло повторила Хартс.
– И что дальше? – спросил Фэл, удивляясь ее спокойствию.
– Обмен, – все тем же загробным голосом пояснила Хартс.
– А что ты мне можешь предложить взамен? – усмехнулся Фэл.
–
Моран растерянно оглядела пространство около себя. Как же так? Она же только что держала Майю за руку!
– Я предвидел это… – мрачно процедил Фалькон. – Отпусти ее. Я вызываю тебя на поединок. Если проиграю, то спущусь в лабиринт и вынесу камень для тебя.
– О! Ты прекрасно знаешь, мои возможности сильно ограничены, а вот твои, я вижу, возросли, – устало и невесело улыбнулась Хартс.
– Тогда сдавайся, у тебя, в любом случае, ничего не…
– Не забывай свое место, дружок! – перебила его Хартс, закипая раздражением. – Это мы еще посмотрим, у кого не получится!
В залу начали стекаться сотни размалеванных клоунов-убийц. Высокие серебряные двери, украшенные черненым узором, распахнулись, и как потоки грязной воды, в залу хлынули орды морраков, ждущих своего часа под стенами Храма душ. Но едва открылись ворота портала, как вместе с псами под высокие своды влетел… зеленый дракон, управляемый профессором Фатэном. Дракон спикировал в самую гущу морраков. Со спины Тайфуна с боевыми кличами спрыгнули вниз несколько алькоров-вершителей.
– Фалькон, принимай подкрепление! – закричал Фатэн, стараясь перекрыть голосом странный свистяще-хлопающий шум. И под нервюрами свода, как стая гигантских птиц, закружились высокогорные дримеры и их собратья из озерного края – алькоры с лебедиными крыльями – кримеллы. – Смотри, какую нам подмогу привели твои приятели-калу!
– За истину! За правду! – кричал один из них, рубя секирой клоунов-убийц.
Майя узнала его: это был тот самый калу с потеющей лысиной, который проводил крещение новобранцев в Падшей Обители. К ее удивлению, и тот кримелл, которого она тогда приняла за ангела из-за его белоснежных крыльев, он тоже был здесь. Тринамелл с разметавшимися волосами яростно стегал псоящеров какой-то искрящей и вспыхивающей, как молния, плетью. Кстати, такими же бичами были вооружены взбунтовавшиеся калу и их крылатые собратья, преимущество которых было в том, что они теснили гномов и морраков сверху, но сами были недосягаемы для врага.
– Друзья! Гоните псов и зубоскалов вон из храма! Здесь не место всякой нечисти! – кричал Фатэн.
Он набрасывал на морраков сети, стягивал их в тугие авоськи и вместе с Тайфуном выкидывал их за серебряные врата храма.
С радостью узнав своего бывшего хозяина, к ним на помощь поспешил Рагон.
Хартс вместе с Майей вознеслась к потолку и, кутаясь в черное облако, скрежетала зубами, наблюдая за схваткой сверху.
– Сдавайся, Хартс! – кричал Фалькон королеве Дрэймора. – Вы проиграли! Верни Майю, и ты сможешь уйти, куда захочешь.
– Ошибаешься! – прошипела она и в ту же секунду, дракон, грифон и все электы загорелись. Послышались крики и стоны. Объятые пламенем, кримеллы и дримеры заметались и стали падать вниз, натыкаясь на пики клоунов.
– Ксенон бы тебя побрал, ведьма старая! – завопил Фат. – Врешь! Огнем нас не возьмешь! На, получай! – и ливень, рухнувший прямо с потолка, потушил пожар.
Фалькон подлетел к своей госпоже.
– Я повторяю: верни мне Майю, и я отпущу тебя! Ты можешь уйти и жить мирно, где-нибудь вдали от тех электов, чью жизнь ты превратил в ад.