Когда играют все
Шрифт:
Тревога в глазах Сида сменилась задумчивостью.
— Это значит, что если бы ты потеряла голову от страсти, ты бы не смогла перемещаться между мирами?
— Да. Скорее всего. Я не знаю точно, — девушка внезапно смутилась. — Не пробовала, знаешь ли.
— Тогда, пожалуй, понятно.
— Что понятно?
— Неважно. Понял кое-что из прошлого твоей матери.
— И мне, конечно же, не скажешь?
— Не скажу, — откровенно усмехнулся Сид. — Любопытство тоже может стать страстью. Учись лучше держать себя в руках. Иначе собьешься в полете, моя милая ласточка.
Фенелла возмущенно притопнула
— Знаешь, Сид, зачем я к тебе сейчас пришла?
— Нет. Но, конечно, не потому, что соскучилась.
— Я подумала, — как-то даже отрешенно заговорила Фенелла, — что тебе будет сейчас сложно наладить продажу своих клинков. У тебя ведь нет своего дома в столице? Поэтому продавать что-либо на городском рынке без посредников ты не сможешь?
— Да — после значительной паузы отозвался оружейник.
— А с посредниками, сам понимаешь, всегда сложности. Отдай мне выкованный клинок. Я покажу его де Грамейре. И дальше у тебя будет непрерывный поток заказов.
Мастер задумался ненадолго.
— Пойдем, покажу кузницу, моя спасительница.
— Только пойдем быстрее. Вдруг супруга де Грамейры заметит спящую дуэнью и решит сунуться в мою комнату. А птичка улетела…
Глава пятая
Но спящую дуэнью заметила не Лоранчита де Грамейра, заметил непосредственно ее супруг.
— Донья Фенелла, — сурово сказал он, кивнув на мирно посапывающую женщину на топчане, — это ваших рук дело?
Фенелла не стала увиливать и уточнять, какое именно дело.
— Мое. Посмотрите, что я вам принесла.
Она быстро развернула сафьяновую обертку под холодным взглядом воина. Тот внезапно прерывисто вздохнул и осторожно взял двумя руками только что выкованный клинок. Сид не только не успел сделать ножны, ему не хватило времени, сделать рукоять мечу. Клинок без рукояти переливался в лучах солнца, но туманные узоры на стали были заметны несмотря на ослепительный свет дневного светила.
— Этот мастер умеет выковывать даже поющую сталь, — тихо сказала Фенелла.
Де Грамейра на несколько минут потерял дар речи. Заговорил нескоро.
— Я видел раньше клеймо этого мастера. Пес, замерший перед прыжком, и птица над ним, — рыцарь скользнул взглядом по тому месту, где раньше на старом плаще Фенеллы крепилась золотая застежка с парящей птицей.
— И плащ и застежка достались мне по наследству, — густо покраснела девушка. — Не я…
— Я понимаю, — остановил ее рыцарь, быстро скользнув глазами по смущенной собеседнице, и снова опустил взгляд на клинок.
И в этот момент сзади распахнулась дверь.
— Вельидо, что ты тут делаешь? В покоях молодой девушки? — пронзительно вскрикнула Лоранчита, и, сделав шаг вперед, заметила уютно сопящую дуэнью. Та не проснулась даже от крика госпожи. Положила руку себе под щеку и даже рот приоткрыла, так ей было хорошо.
Фенелла замерла в низком реверансе. Супруг Лоранчиты полуобернулся, молча ожидая продолжения. И оно не замедлило последовать.
— Де Грамейра, я такого не потерплю, — низким взволнованным голосом сказала хозяйка дома. — Такого подлого
Рыцарь сжал зубы так, что проступили желваки, встретился взглядом с перепуганной Фенеллой и снова посмотрел на меч. Не говоря ни слова, ловко обмотал крестовину тканью, получив подобие рукояти, и сделал пробный взмах клинком.
— Назовите адрес мастера, донья Нелика, — сдержанно сказал он. — Все случившееся — не ваша печаль.
И рыцарь, вежливо поклонившись, покинул покои своей гостьи, оставив ее мучиться раскаянием в собственной импульсивности.
Дуэнья, проснувшись и осознав, что ее усыпила подопечная, вообще больше не ела в присутствии Фенеллы. Сидела, натянутая как струна, и обиженно сверкала темными глазами. Супруги де Грамейра перестали разговаривать друг с другом.
Но в нужный момент донья Нелика Авиллар была представлена ко двору, несмотря на все сложности.
Это был традиционный бал в начале лета, когда в университетах и пансионах Остарии заканчивался очередной период обучения, а молодые люди начинали встречаться и знакомиться друг с другом. Многие из них впервые представлялись королю. В их число попала и донья Нелика Авиллар. Ничем примечательным ее появление в зале не ознаменовалось. Представление сопровождающего девушку де Грамейры, ее вежливый реверанс и не менее вежливое от короля: я рад вас видеть, донья Нелика. После чего, оставив свою дуэнью наблюдать за ней издали, из-за колонн, окружавших зал для танцев, Фенелла, очаровательная в голубом с серебром платье и серебряной маске, приняла приглашение первого же подошедшего кавалера в черной маске, и упорхнула танцевать сарабанду.
Первые такты танца прошли в молчании.
— Донья Нелика, я так рад вас видеть, — заговорил партнер на пятом такте, и Фенелла сбилась с ритма.
— Ой, как вы впечатлительны, — насмешливо сказал Сид, помогая ей вернуться к четкому ритму танца.
— Как ты попал сюда? — импульсивно спросила девушка, невольно сжав ладонь партнера.
— О, как вы правы, донья Нелика. На балы таких как я не пускают, — с легкой иронией ответил ей мастер. Осторожно погладил ее затянутые перчаткой пальцы и закончил. — Но я так хотел снова увидеть вас. Пришлось вспомнить прошлое и выдать себя за дона Мальиса, тем более, что их, как и Авилларов, в Остарии как плохого железа на столичном рынке, — и Сид снова помог смутившейся напарнице завершить несложную фигуру танца.
Смутилась Фенелла в основном из-за того, что за дона Мальиса Сид выдавал себя давным-давно. Тогда, по просьбе ее матери, он приглядывал за дочерью Меланары на детских балах в закрытом заведении в Верране, где та училась несколько лет, потому что в Верране было лучшее в Остарии заведение для воспитания благородных девиц, заведение на основе бывшего пансиона в бывшем женском монастыре. И разок Сид застукал девочку на попытке поцеловаться с партнером по танцу. Он ничего не сказал тогда ее матери, но стыдно Фенелле было до сих пор, причем она сама толком не понимала, почему. Сид никак тогда ее не обозвал, никак не оскорбил. Просто подошел молча сзади, взял за плечи, развернул и увел с собой.