Когда мы встретились

Шталь Шей

— Что ты творишь?

— О, это так мило. — Жена смеется. — Ты не сказала ему, да?

Кейси молча качает головой.

Сев дергает ее за руку.

— Это БаЛби?

Сев никто не отвечает.

Тара смотрит на Кейси.

— Мне тебя жаль. Ты так завидовала мне, что даже приехала сюда ради мужчины, которого я бросила.

И тут я теряю гребаное самообладание. И не по тем причинам, о которых вы подумали. Не знаю почему, но мой мозг даже не осмыслил эту часть разговора, или, может быть, мне все равно. Я готов наехать

на Тару из-за того, что девочки стоят так близко возле нее. Меня бросило в пот, хочется схватить детей и утащить подальше от нее. Из-за этого чувствую себя уязвимым, потому что не хочу, чтобы они знали, что родная мама бросила их. Только не перед Рождеством, когда они попросили Санту подарить им ее.

Устремляю взгляд на детей, которые до этого момента совершенно не обращали на нас внимания.

— Кто это? — спрашивает Кэмдин, с любопытством рассматривая Тару. Я вглядываюсь в лицо дочки, возможно, она ее вспомнит. Я часто задавался вопросом, помнит ли Кэмдин свою маму. Ей был один год, когда Тара ушла, и вы знаете, чувствую такое облегчение, потому что она ее не узнает.

— Она не от Санты, — говорит ей Сев, хватая проходящего мимо кота.

Тара пялится на девочек, а затем на Кейси.

— Не могу поверить, что ты приехала сюда. Я увольняю тебя, а потом встречаю у своего мужа? Это жалко.

Я прихожу в ярость.

— Кто-нибудь лучше объясните мне, какого черта здесь происходит! — кричу я. Обе дочки становятся по стойке «смирно», зная, что я не шучу. Сев роняет кота, и он даже убегает с перепугу от тона моего голоса.

— Кейси была моей помощницей, — говорит Тара с бесстрастным выражением лица. — Пока я ее не уволила.

Что? Я правильно расслышал?

Смотрю на Кейси, которая в данный момент держит на руках Сев, в ее глазах читается раскаяние.

— Все было не так. — Кейси сглатывает и бросает на Тару сердитый взгляд. — Я уволилась.

Пристально смотрю на нее даже после того, как эти слова слетают с ее губ. Я сосредотачиваюсь на ее губах, затем снова обращаю внимание на ее глаза.

— Кейси, — ошеломленно шепчу я, ожидая, что она заберет свои слова, но она молчит.

Она знала Тару? Она знала ее… и меня? Неужели она действительно приехала сюда из-за Тары?

— Неважно. — Моя жена поднимает руку вверх, бриллиант на ее пальце мерцает от света вдали заходящего солнца. — Ты не смогла выполнять свою чертову работу. Что ты вообще здесь делаешь?

Кэмдин дергает меня за руку.

— Она сказала плохое слово.

— Я знаю. — Краем глаза смотрю на Кейси. — Можешь отвести их в дом?

Она кивает, пытаясь понять мою реакцию. Мое лицо непроницаемо. Я злюсь? Чертовски верно, но не на Кейси. Конечно, я хочу, чтобы она все объяснила, но меня больше бесит то, что Тара здесь.

На глаза Кейси наворачиваются слезы, но она забирает девочек.

— Как насчет горячего шоколада?

Дочки кивают.

— Ты читаешь наши мысли, — говорит Кэмдин,

следуя за ней.

— В этот Лаз хочу много маШЕмеллоу, — говорит Сев, таща за собой кота.

Тара задерживает свой взгляд на доме. Когда за девочками закрывается дверь, она закатывает глаза.

— Не могу поверить, что Кейси приехала сюда. Я никогда не говорила ей, где жила, — выпаливает она, как будто ее оскорбили. — Это в ее стиле. Вероятно, она узнала твой адрес из тех документов, которые я велела ей отправить тебе.

О да. Вот и высокомерная сучка, которую я помню.

— Хватит нести чушь. — Тяжело вздыхаю, проводя руками по лицу. — Что ты здесь делаешь?

— Я тут, чтобы ты подписал документы.

— А ты не могла отправить их по почте? Ты не можешь появиться здесь прямо перед Рождеством и сбивать девочек с толку.

— Расскажу тебе последние новости, если ты не в курсе, придурок. — Жена прищуривает глаза с таким выражением лица, будто готова отрубить мой член. — Ты отправлял их обратно. Пять гребаных раз. Мы уже бы давно развелись, если бы ты их подписал.

— Я не подписывал их, потому что ты их не исправляла, — указываю я, вспоминая тот самый аргумент. — Ты привезла их? — Раздраженно киваю на дизайнерскую сумочку, свисающую с ее руки. — Я подпишу их сейчас, чтобы ты убралась из моего чертового двора и из моей жизни.

Она постоянно закатывает глаза, и смею предположить, что ей нравится, как грубо я себя веду.

— Все такой же драматичный, как я помню.

— А ты все такая же стервозная, — насмехаюсь я, надеясь, что мои слова ее жалят.

Тара открывает сумку, вытаскивает стопку документов и ручку.

— Подпиши их, и я уеду.

Выхватываю документы с ручкой из ее рук и сердито смотрю на нее.

— С радостью. — Я сделаю все, что угодно, чтобы она Тара можно скорее убралась их моей жизни. Ну, почти что все.

— Они так выросли, — отмечает она, указывая на дом.

Качаю головой, стреляя в нее предостерегающим взглядом.

— Не нужно.

Жена медленно моргает, прикидываясь дурочкой.

— Что не нужно?

— Вести себя так, будто тебе не наплевать. — Просматривая документы, замечаю, что не так. Что всегда не так. По этой причине я годами отправлял их обратно.

Я возвращаю их Таре, сжимаю челюсти так сильно, что боль пронзает уши и отдает в затылок.

— Что на этот раз?

— Та же проблема, что и всегда, — огрызаюсь я, бросая ручку ей под ноги. — Полная опека или ничего. Я бл*дь не могу понять, в чем проблема. Ты их бросила. Это должно указываться первым пунктом в документах. Ты не хотела их. Единственная причина, по которой ты продолжаешь предлагать совместную опеку — чтобы навредить мне.

В ее глазах печаль. Я даже не ожидал, что она способна чувствовать эту эмоцию.

— Дело не в этом, — шепчет Тара, опуская глаза на гравий под ногами — единственное место, очищенное от снега.