Когда поёт Флейта Любви

Кривенко Анна

Словно почувствовав его взгляд, девушка взглянула на Четана, и увидев, что он смотрит на нее, испуганно отвернулась. Схватив платок, она завязала его на своем лице и поспешно вышла из вигвама.

Вскоре незнакомка возвратилась. Она принесла воды во фляге и, налив ее в ложку, протянула к его лицу, чтобы напоить. Четан никак не мог опуститься до того, чтобы женщина поила его из ложки, поэтому, превозмогая сильнейшую боль, принял полусидячее положение и, выхватив флягу из ее рук, сделал несколько больших глотков. Вода очень освежила его, но усилия утомили, поэтому он вернулся в первоначальное положение и сразу же уснул.

В последующие дни все продолжалось также. Девушка ежедневно меняла ему повязки, а Четан осторожно за нею наблюдал. Она уже не снимала

платок с лица, боясь, наверное, снова показаться перед ним в своем обезображенным виде. Чем больше юноша смотрел на нее, тем больше приходил к мысли, что она действительно неопасна и искренна. Ее движения были осторожны, а сама она напоминала нежную испуганную лань, безобидную и готовую убежать прочь при любой опасности. У Четана появилось любопытство. Почему она здесь? Почему спасла его? Зачем пришла на земли апачей? Она выглядела такой слабой, но при этом не побоялась находиться здесь и ухаживать за врагом своего народа. Неужели Иисус поручил ей это сделать, как однажды поручил Кэлетэке прийти в племя апачей и помогать индейцам? Она настолько близка с Иисусом?

С каждой минутой юноша чувствовал, что черное мрачное состояние его души потихоньку отходит в сторону. Было ли это временное явление или же доброта белой девушки действительно сильно повлияла на него, он не знал, но у него отчего-то снова появилось желание жить.

Однажды утром, когда он еще спал, она вдруг разбудила его прикосновением к руке. Это было необычно: белая девушка обычно не шла первая на контакт, а ожидала, пока он проснется. Четан открыл глаза. Она тут же указала знаком на его шею, где находилась одна из многочисленных ран, нанесенных Черным Рогом. Девушка в последнее время начала изъясняться знаками. Из-за того, что Четан за все эти дни не проронил ни слова, она, наверное, решила, что он ничего не понимает по-английски. Именно поэтому она молча указала на рану пальцем. Четан понял ее и утвердительно кивнул. Эта рана, на самом деле, была пустяковой в его глазах, но он все-таки решил позволить ей обработать и ее. Зачем? Пожалуй, просто из любопытства. Его агрессия и подозрительность давно исчезли, а любопытство росло с каждым днем. Ему было даже забавно наблюдать за этим странным созданием, потому что она в корне отличалась от всех индейских девушек, которых он знал. Молодые женщины его народа всегда были сильными, крепкими и умели сохранять бесстрастность. Если бы на месте этой бледнолицей была индейская скво* (* женщина), она вела бы себя совершенно иначе: ее лицо было бы каменным, а движения быстрыми и умелыми. Она бы не церемонилась и не показывала свой страх. Но эта белая девушка почему-то сильно напоминала ему… степного кролика. Она была крайне осторожной и пугливой, готовая в любой момент сорваться с места и убежать. Ее движения и прикосновения были неуверенными, а глаза большими и настороженными. Точно, как у кролика. Четан с детства ловил этих кроликов и потому отлично знал их повадки. Ему вдруг стало просто забавно.

Девушка достала из сумки маленькую деревянную коробку и тоже указала на нее пальцем. Четан понял, что в ней находится нужное лекарство и что бледнолицая спрашивает у него разрешение воспользоваться им. Он утвердительно кивнул и прикрыл веки. На самом деле он не хотел закрывать глаза, он хотел наблюдать за нею, за ее движениями и за выражением ее глаз, потому что сравнение с кроликом сильно забавляло его. Но он уже понял, что она сильно боялась его взглядов, и решил пока ее не пугать.

Вскоре он почувствовал ее неуверенные прикосновения. Она осторожно убрала несколько прядей его волос с шеи, освобождая доступ к ране. Ее руки снова дрожали. Потом она замерла. Четан резко открыл веки и увидел около своего лица ее широко распахнутые серые глаза, исполненные… восхищения! Это не ускользнуло от внимательного взгляда юноши, хотя и очень удивило. Что же означал этот ее взгляд? Но девушка почти мгновенно отодвинулась в сторону, стыдливо опустила глаза и, быстро насыпав порошок на рану, убежала из вигвама. Маленький степной кролик снова убежал. Четан так и прозвал ее про себя Табо — Кролик!

С

каждым днем Четану становилось все лучше. Он мог самостоятельно садиться и все меньше спал. Табо приносила ему сушеные фрукты и кусочки засушенного хлеба, но никогда не смотрела ему в глаза. Зато он ловил иногда ее взгляды, когда сам долго за нею наблюдал. Увидев, что он на нее смотрит, девушка начинала очевидно нервничать. Поэтому Четан решил смотреть на нее более осторожно, чтобы она не замечала. Ему это удалось. Она перестала видеть его внимательные взгляды и немного расслабилась. Если она так боится его, почему она до сих пор с ним? Это была загадка для юноши.

Однажды утром Четан почувствовал себя очень бодрым и впервые за эти дни встал на ноги. Голова немного кружилась, шаги были неуверенными, боль в животе ощутимой, но ощущал он себя очень обновленным и отдохнувшим. Девушка еще спала, свернувшись калачиком на бизоньей шкуре.

Четан вышел по нужде и вскоре вернулся обратно. Вдруг он услышал, что Табо плачет. Он понял, что ей снится кошмар.

Вернувшись в вигвам, он непроизвольно схватил ее за руку и… понял, что по-настоящему признал эту бледнолицую девушку достойным человеком. Его ненависть к белым серьезно подкосилась. Не все бледнолицые — коварные и лживые убийцы. Есть такие, как Кэлетэка, есть такие, как Табо. Четан почувствовал, что его сердце понемногу освобождается от цепких оков всепоглощающей ненависти. Табо помогла ему в этом…

Когда девушка успокоилась и снова уснула, он опять вышел из вигвама. Его конь Быстрый Ветер был привязан к дереву. Он казался ухоженным и сытым. Четан снова удивился и даже искрене восхитился. Табо оказалась более, чем заботливой, и не оставила даже его скакуна!

Почему же она делает это для него?

Иисус, это ведь Ты, правда?

Четан поднял трепетное лицо к голубому небу и прошептал:

— Господь мой! Спасибо Тебе, что послал Табо для моего спасения!

Он закрыл глаза и поднял руки к небу. В сердце его был мир.

Вдруг с северной стороны послышалось конское ржание и топот копыт. Четан открыл глаза. Он увидел нескольких своих соплеменников. Видимо, они решили узнать, оставил ли Всевышний Четана в живых.

Юноша был рад видеть друзей, но вдруг подумал о Табо. Обернувшись в сторону вигвама, он увидел, что она проснулась и с ужасом выглядывает из укрытия, уже заметив приближающихся воинов.

Но стоило ему отвести от нее взгляд, как девушка выпорхнула из вигвама и убежал на соседний холм.

Четан почувствовал неожиданное волнение и боль в своей душе. Он не хотел, чтобы она уходила.

Таинственная добрая Табо, любящая Иисуса, вернешься ли ты?

Когда девушка достигла вершины холма, Четан не выдержал и окликнул ее:

— Табо!

Она так резко обернулась, что платок слетел с ее лица. Она увидела, что индеец стоит около вигвама и смотрит в ее сторону. Его длинные черные волосы развевались на ветру, а тело, несмотря на пережитые ранения, казалось крепким и сильным. Она не могла разглядеть выражения его лица, но почувствовала, что он прощается с ней с сожалением. Ей на мгновение стало печально, что она оставляет его. Неужели она успела привязаться к этому юноше? Но приближение остальных апачей заставило ее заторопиться и стремительно нырнуть на другую сторону холма. Оттуда она бегом устремилась прочь, боясь, что индейцы начнут преследовать ее.

Четан ждал ее больше сорока дней, но однажды все-таки вынужден был вернуться в родную деревню, потому что наступил сезон охоты на бизонов…

Глава 4

Все было крайне плохо. Повсюду слышались оглушительные выстрелы и воинственные крики атакующих индейцев. Облака пыли, поднимаемые копытами индейских мустангов, создавали иллюзию тумана, а дым горящих повозок начинал зловеще окутывать отчаявшихся белых поселенцев.

Всего четверо белых мужчин пытались безуспешно отстреляться от целой дюжины разукрашенных смертельно опасных дикарей. Еще трое мужчин лежали в лужах крови, пронзенные стрелами или застигнутые меткими пулями воинственных апачей.