Когда Погаснет Свет и другие истории
Шрифт:
– Дэл!
– Ладно, ладно.
– Да, они поверят. Кстати, вот что еще.
– Да?
– Я сегодня читала утреннюю газету. А ты?
Он знал, что она сейчас скажет. Потому и позвонил.
– Да, – сказал он.
– Та женщина прошлой ночью.
– Да?
–
– Я знаю.
– Ну и какого хера она там делала?
– Я сам спросил ее об этом. Сразу же после того, как прочитал статью. И она раскололась. Сказала, что ей было одиноко без меня, и что это ничего не значит - последний раз решила побыть со своим любовником.
– Зачем же ты обманул меня вчера, сказал, что не знаешь ее?
– Я узнал ее. Просто… не смог заставить себя сказать тебе об этом. Я был в шоке. Я глазам своим не верил.
– Ты должен был сказать.
– Знаю. Прости.
– Никогда не ври мне, Дэл.
– Прости.
– Можешь врать кому угодно, хоть всему миру, но мне ты всегда должен говорить правду.
– Так и будет. Обещаю.
– Ладно. Верю. Так что она сказала?
– О чем?
– Она ничего не подозревает?
– Нет. Она считает, что случившееся как-то связано с его работой. Кому-то он перешел дорожку.
– Отлично.
– Так что все идет по плану.
– Вроде да.
– Мы можем встретиться и отпраздновать это.
– Конечно, Дэл. Только не звони больше. Ни при какой ситуации, даже самой чрезвычайной.
– Когда мы сможем встретиться?
– Возможно, через месяц.
– Не знаю, смогу ли я выдержать так долго.
– Уж постарайся. А теперь, пока.
– Эй!
Она повесила трубку.
Дэл ничего не успел сказать ей об ограблении. Но звонить второй раз он не решился. Расскажет как-нибудь в другой раз.
Глава двадцать девятая
Конни смотрела, как женщина выходит из кухни. Она выждала несколько секунд, открыла дверь пошире и выглянула наружу. Никого. Она прошла в кухню и, посмотрев в окно, увидела, что женщина снова направляется к шезлонгу возле бассейна.
Она поспешила к двери.
Потом она шла вверх по подъездной дороге, вдыхая свежий теплый воздух. У нее было ощущение, будто она провела в этом доме несколько часов. Как здорово снова почувствовать себя на свободе!
А еще лучше ей стало, когда она, наконец, завела машину.
Уезжая от этого дома, она пыталась собрать воедино все, что ей удалось узнать.
Очевидно, эту женщину зовут Элизабет. И это она выманила Пита из дому прошлой ночью. И на ее машине Дэл сбил Пита. Но, что случилось с самой Элизабет? Почему она вся забинтована? Почему вся спальня залита кровью? На нее напал Дэл? Такой вариант казался Конни маловероятным.
Обрывки фраз, которые ей удалось уловить во время телефонного разговора, не говорили ей практически ни о чем.
Свернув с холмов, она задумалась, куда ехать дальше. Торчать дома, изводя себя думами о Пите, не хотелось.
Поехать в полицию? Рассказать им обо всем, что ей удалось узнать? Так, сколько сейчас дают за покушение на убийство? Не очень-то и много. Черт, даже за тяжкое убийство первой степени не дают больше пятнадцати лет. Получается, они получат по три или четыре года? Это если Пит не…
Нет! Он должен выжить!
Она направилась в госпиталь, и с каждой милей ее тревога росла. Все расследование отошло на второй план, ее мысли были поглощены самочувствием Пита. Руки, сжимающие рулевое колесо, взмокли от пота; она с трудом справлялась с дыханием.
Она представила себе самое худшее:
Мне очень жаль, - скажет ей врач, так же, как обычно это говорят в кино, – мы сделали все, что могли, но…
Нет, нет, нет!
Врач сказал, что его состояние стабильно.
А если возникли какие-нибудь осложнения?
Наконец, она въехала на автостоянку. В больницу она вошла на трясущихся ногах. Приемный покой пах воском. Она проигнорировала регистратуру и направилась прямиком к лифту. Когда она нажимала кнопку лифта, рука казалась заледеневшей. В ожидании лифта ей пришлось привалиться к стене.
Наконец лифт приехал. Он был пустым. Шагнув внутрь, Конни нажала кнопку третьего этажа. Как только двери закрылись, она с трудом подавила желание присесть на корточки и обхватить руками колени. Вместо этого она просто облокотилась спиной о стену. Зубы ее стучали, и она стиснула их поплотнее.
Двери открылись, она вышла и направилась к приемной медсестер.
Розовощекая женщина одарила ее улыбкой:
– Да?
– Я пришла… Мистер Харви? Он...?
– Минуточку, пожалуйста… – она опустила взгляд на бумаги.
Конни уперлась в стол пальцами, пытаясь сохранять спокойствие.
Наконец, медсестра улыбнулась:
– Мистера Харви исключили из списка больных, находящихся в критическом состоянии.