Когда заговорили пушки
Шрифт:
– Надеюсь, что хоть вы меня порадуете!
– Без сомнения Ваше величество, – хмуро ответил адмирал, слегка склонил рыжую голову и добавил, – С Вашего разрешения я покину Вас?
Дождавшись кивка, придерживая рукой шпагу на боку, торопливо удалился. Под яростное пение горнов громко стуча башмаками на палубу выбегали матросы. Одни под ругань боцманов торопливо убирали паруса. Другие с монструозного вида многоствольными фузеями в руках, что-то вроде пищали сороковой, только переносимой одним человеком, занимали позиции по периметру судна у фальшборта. Третьи с лопатами и большими железными щипцами в руках становились у раскрытых ящиков с песком, лучшей защитой
Пищаль сороковая – многоствольное артиллерийское орудие.
– Ваше Величество! – обратился к королю камердинер граф Вреде, – Здесь опасно, было бы благоразумно спустится в Вашу каюту…
Карл обернулся и несколько мгновений пристально смотрел в глаза побагровевшего графа, от чего тот судорожным движением провел длинными пальцами по бакенбардам, затем широко зевнул в лицо обескураженному придворному. Мои славные каролинеры будут драться, а я спрячусь в каюте. Ему! Кому суждено славой соперничать с Александром Македонским? Как бы не так!
Губы плотно сжались в злую ниточку. Он наклонился к графу и приказал:
– Распорядитесь насчет обеда, пускай несут сюда.
– Что? – переспросил обескураженный граф.
– Поесть пусть несут черт возьми, или вы хотите, чтобы я умер от голода? Я желаю пообедать здесь, на свежем воздухе! – тоном приказа произнес Карл и вновь отвернулся к приближающимся воздушным кораблям. Их уже можно наблюдать невооруженным глазом. Граф коротко поклонился королевской спине и ушел исполнять приказание.
Два лакея торопливо принесли походный стол со стулом, разложили, расставили столовые приборы и тарелки. Король уселся и с самым невозмутимым видом начал обедать, изредка поглядывая на приближающиеся воздушные суда. Придворные волей-неволей держались позади. Когда король изволит принимать пищу их долг находится рядом и ожидать повелений. Солдаты и матросы старательно делали вид что они не видят развернувшееся на носу корабля представление, лишь изредка разрешая себе бросить в сторону короля обожающий взгляд. Он с ними! Значит все будет хорошо!
Король положил на тарелку недоеденную птичью ножку. Воздушные суда русских уже почти поравнялись с передовыми кораблями эскадры. С плохо скрываемым нетерпением покосился на генерала Реншельда.
– Ну и?
– Сейчас Ваше величество!
На судне воцарилась напряженная тишина. Слышался только надоедливый плеск волн да крики сопровождавших эскадру чаек. И король с придворными и даже последний матрос или пехотинец с замиранием сердца ждали приближение крылатой смерти. О том, что точно такие же воздушные корабли сожгли флот османов, знал последний матрос.
С передового судна в небо с шипением и воем понеслись несколько хвостатых комет и разорвалась таким безопасными внизу, но угрожающими смертью тому, кто в небе, звездочками-осколками. Они лишь немного не дотянулись до воздушных кораблей Mastergrad. Мотодельтопланы, словно застигнутые врасплох умелым охотником испуганные птицы, начали поворачивать в сторону моря, но недостаточно быстро. Офицер на корме переднего корабля прокричал что-то неслышимое и махнул зажатым в руке клинком.
«Бах! Бах! Бах!» – порыв ветра донес эхо выстрелов. Нестройный залп стрелков то же не достиг цели. Воздушные корабли продолжали лететь в сторону открытого моря, одновременно
– Не нравится! – зло хохотнув произнес король, тыча в сторону мотодельтапланов птичьей косточкой.
– Это им не османские корабли жечь! Перед ними потомки викингов, наводивших ужас на Европу! – с апломбом произнес граф Вреде. Если бы не бледность лица и выражение глаз, прикрытых почти белыми, моргающими, точно подмигивая, ресницами, его можно было принять за записного храбреца.
Король не ответил, лишь с иронией покосился на придворного. Он был уверен, что русские так просто не уйдут. И правда развернувшись, и набрав высоту мотодельтопланы взяли курс на шведскую эскадру. Они летели перпендикулярно курсу колонн, с каждой минутой увеличиваясь в размерах. Придворные столпились за спиной короля, перешептываются тревожными голосами.
«Шур, шур!» Стартовали с ближайших кораблей ракеты, но не попав бессильно рассыпались звездочками и упали в волны. На этот раз воздушные корабли не свернули и продолжили приближаться к эскадре. Король досадливо машет рукой на лице почти детская обида. Как же так? Почему не сработал так хорошо продуманный план? Пехотинцы в синих мундирах с желтыми поясами поднимают мушкеты.
«Рота, залпом, пли!» – хриплым басом рявкнул немолодой офицер.
«Бах! Бах! Бах!»
Палубу мгновенно заволокло кислым пороховым дымом, быстро унесенным дувшим с севера ветром. Солдаты склоняются над мушкетами, торопливо перезаряжая их.
Мотодельтопланы упрямо продолжают надвигаться на эскадру.
«Бабах! Бабах!» Вразнобой выстрелили стрелки с многоствольными фузеями. Воздушные корабли, словно заговоренные продолжили полет.
– Helvete! – громко выругался офицер, командовавший пехотинцами, но никто не обратил на него внимания. Люди с тревогой смотрят на непреклонно приближающихся небесных хищников.
– Helvete! – Черт побери! (на шведском)
Град мелких бомбочек полетел вниз. Но расстояние слишком велико, большинство безвредно упало в воду, лишь две ударились о Enigheten, на палубе мгновенно вспыхнуло яркое пламя с густым черным дымом.
– Fan! (Черт! – по-шведски) – оглушительно орет краснорожий дюжий как северный кабан боцман. Матрос с шальными глазами со всех ног несется мимо отшатнувшихся в испуге придворных к борту судна. В щипцах крепко зажата брызжущая огнем бомба, капли горящей субстанции падают на палубу, ярко пылают на просоленных морем досках. Над водой с облегчением разжимает щипцы, бомба пылающей кометой рушится в балтийскую волну. Черные усы матроса смешно подпрыгнули под носом, когда он медленно выдохнул воздух сквозь крепко сжатые зубы. Через считанные секунды падают в воду остатки второй бомбы. Моряки ожесточенно набрасывают песок на очаги возгорания. Забросав, лопатами перебросали его за борт. Огня на палубе больше нет, лишь два обожженных пламенем пятна на палубе свидетельствуют об опасности, которую избежал корабль. Карл сузившимися глазами, наблюдавший за суетой на палубе, ощутимо расслабился, довольно улыбнулся. Пусть сбить воздушные корабли не получилось, но и возгорания судна не допустили. Король оглянулся, над несколькими судами еще вились дымки, но без сомнения не опасные для кораблей. Спокойно поднялся с места, в руке сверкнул серебром кубок. Сердце преисполнилось гордости. Его шведские матросы и солдаты лучшие в мире! С ними он завоюет северную Европу и повторит легендарные подвиги Александра Македонского!