Кого не взяли на небо
Шрифт:
Его Преосвященство уставился на Юргена: карий глаз ласкал приоткрытую грудь Милена, изумрудный изучал банку с мутным напитком.
— Мы мило поболтали, и сестры пообещали посетить нашу скромную обитель. Они хотят увидеть Оскаалу; утверждают, что она — их дальний родственник, — рассказал тевтон.
Невенка, что съела всего половину миски жуткого варева, а к алкоголю и вовсе не притронулась, встрепенулись; взгляд синих сумасшедших глаз обратился к блондину.
— Специфический швейцарский юмор, — хмыкнул Рагиро, вылавливая из котла сочную кость со свисающими лоскутьями мяса.
— Спасибо, что не стал увиливать и выложил всю правду, —
Она подняла вверх руку, призывая к тишине.
Они услышали глухой низкий рокот, что приближался со стороны подъездной дороги. Инквизиторы бросились к окнам столовой. И оторопели. К воротам базы, переваливаясь в глубоких, размытых выбоинах, катило зелёное, пятнистое чудовище. Его броню покрывали слои засохшей грязи, хвойные иголки и жухлая осенняя листва. Ствол крупнокалиберного станкового пулемёта смотрел точно в их оконце. Чудовище издало пронзительный визг — приказ впустить его на территорию бывшей военной базы канадских морпехов.
Первым в себя пришёл горбун.
— Это Селести. Я уверен. Мы нашли её.
Он бросился в угол помещения, к огромной куче из мусора и всякого хлама. Некоторое время Его Преосвященство копался в этой помойке, а потом вернулся назад и протянул сестре Милене ворох невнятных тряпок.
— Одевай. Быстро.
Сестра Милена подчинилась и натянула предложенное поверх бригантины, вмиг преобразившись. Глупый чепец, подвязанный тесёмочками под подбородок и на бантик, довершил дело — перед столпившимися инквизиторами стояла одна из убиенных ими служанок, тех самых, что обретались в этом логове до того, как отряд святого официума навестил их уютное гнёздышко. Горбун расстегнул пряжку на своей груди и подал ей свой плащ — длинный и просторный. Снаружи вновь раздался долгий, хриплый сигнал. Бронеавтомобиль требовал освободить проезд.
— Брат Рагиро, клинок!
Рагиро, единственный из инквизиторов, вооруженный двумя клинками, обнажил меч и протянул его Милене рукояткой вперёд. Это был одноручный клинок с S-образной гардой и навершием, очертаниями повторяющим силуэт кошачьей головы. Меч напоминал итальянскую скьявону, лишённую своей вычурной корзиночки на гарде. Ровно как оборвать ажурные узоры на женских трусиках: получатся стринги — поражающие и практичные.
Сестра Милена прижала меч к груди и запахнула плащ, скрывая клинок. На улице раздался оглушительный грохот, следом треск и вновь грохот. Все шестеро опять устремились к окну. Бронеавтомобиль уже стоял перед сетчатыми воротами, преграждающими въезд на базу. На башенке, венчающей крышу броневика кто-то появился, и теперь этот кто-то развлекался, уничтожая из станкового пулемёта деревянные наблюдательные башенки, расположенные по углам огороженного сеткой периметра. Одна из них уже превратилась в жалкие обломки, и ствол пулемёта нацелился на вторую.
— Отвлеки их, — произнёс Его Преосвященство, сжав свою гигантскую ладонь на плече сестры Милены, — Ошеломи, заставь растеряться. Свяжи боем. Убей одного — эффектно и беспощадно. Постарайся добраться до пулемёта. Избегай Селести. Против неё не выстоишь и минуты. Мы будем рядом. Пошла.
Он развернул женщину, наряженную служанкой, лицом к двери и легонько шлёпнул пониже спины.
* * *
"Куда все подевались? Непорядочек, как говоривал старый повар".
Соткен сдула с лица прядь чёрных с серебром волос и снова ухватилась за невозможно удобные рукоятки крупнокалиберного пулемёта Джона Браунинга. Запаса пулемётных лент в Ньяле хватало с лихвой; можно сравнять с землёй все постройки на территории базы. Она нажала на гашетку. Яростный грохот, волнующая отдача, пьянящий восторг. Наблюдательная башенка разлетелась в труху, а то, что осталось — пало вниз острой щепой. Соткен переместила ствол пулемёта, нацелив его на тёмные, пыльные окна двухэтажного строения. Тут она заметила силуэты повешенных людей; те раскачивались на виселицах, установленных ещё предыдущим повелителями базы — жестокой Гертой и её кровожадным братцем Ханселем.
Тут явно что-то случилось. Интересно, кто эти висельники — мародёры, напавшие на логово людей Госпожи, или те, кто это логово защищал — бывшие зеки, преданные старине Якобу. В любом случае, придётся разобраться во всём. И разобраться прямо сейчас, ибо времечко идёт, а промедление ей совсем не на руку.
Соткен собралась спуститься вниз, сесть за руль и сдать назад для хорошего разгона, но тут наружная дверь казармы распахнулась и на пороге появилась женская фигура. Соткен сразу её узнала. По дурацкому чепчику. Это была Ильзе — любимица старого Якоба — его кухарка и любовница. Это он приучил её к чепчику. Во время совокупления ему нравилось душить Ильзе с помощью длинных тесёмок головного убора.
Ильзе задрала голову вверх и, обнаружив, что с неба хлещут холодные струи ноябрьского дождя, накинула просторный, глубокий капюшон. После чего поспешила к воротам, и долго там возилась, ковыряясь ключом в ржавых внутренностях огромного висячего замка. Соткен спустилась вниз, села за руль, и Ньяла, торжественно и угрожающе, въехала в распахнутые ворота.
* * *
— Хорошо, что пасмурно. Ненавижу солнце. Его отвратительные лучи портят цвет моей прекрасной кожи. Что там происходит, сестрёнка?
Миниатюрная девушка хрупкого телосложения возлежала на крутом пригорке, увенчанным стволом стройной сосенки. Стояла середина промозглого ноября, но весь её наряд состоял из рваных джинсов и короткой футболки, открывающей бледные худенькие руки и аккуратный животик. Её глаза, очерченные тёмными тонами, были прикрыты, в уголке маленького рта торчала увядшая травинка. С неба падали капли дождя и разбивались в брызги, встречаясь с высоким лбом, выступающими скулами и волевым, выпяченным вперёд, подбородком. Ручейки воды стекали с умиротворённого, белого, как снег, лица: казалось, она тихонько плачет от счастья.
Её спутница — абсолютная и совершенная копия её самой — сидела подле, скрестив тощие ноги, обутые в высокие конверсы, что, судя по их почти скрытому под толстым слоем грязи оттенку, были когда-то неприлично розовыми. Она внимательно рассматривала некую территорию, обнесенную проволочным забором с высокими башенками по периметру. На огороженной площадке располагалось два здания — двухэтажный кирпичный дом с красной черепичной крышей и ржавый железный ангар. Площадку перед домом украшали виселицы.
— К ним приехали гости. Большущая машина. Настоящее чудовище. Оно хочет, чтобы ему открыли ворота.
Лежащая на спине девушка пошевелила своим длинным, украшенным лёгкой, аристократической горбинкой носом. Она напоминала принюхивающуюся к незнакомому запаху лисичку. С стороны наблюдаемого ими объекта послышался грохот.
— Ну, что там ещё?
— Машина начала осаду. Она ломает стены и башни. Наверное, сейчас будет штурм.Та, которая лежала, резко распахнула глаза, абсолютно черные — от края до края.