Кого не взяли на небо
Шрифт:
«Тяжелей всего увернуться от кусков разлагающейся плоти», — поняла Соткен, мечась по влажной брусчатке.
Ломти гнилого мяса, отрываемые жителями от собственных тел, сочились густой, отвратительной жижей: вонь вокруг стояла неописуемая.
— Этого мне всегда не хватало, — Скаидрис отлепил от щеки приклад калаша в глубоко вдохнул, наслаждаясь, — Но теперь я в полной мере ощущаю местную атмосферу.
В сознании Соткен возник образ высокого белобрысого парня, стоящего на концертной площадке перед сотнями своих фанатов. В руках у Ингви дохлая ворона и вокалист упоённо обнюхивает
Скаидрис слегка выдвинулся вперёд и, передвигаясь словно танцор: «шаг вперёд, вправо, влево, два шага назад, иии, раз-два-три, раз-два-три» — начал методичный отстрел зачумлённых мертвецов: головы тех разлетались, словно гнилые арбузы — зомби орали и мёрли, хихикая, но не кончались. А затем включили музыку.
— Я одна это слышу? — крикнула Соткен.
Источника, откуда раздавался тягучий гитарный рифф, щедро разбавленный партией заупокойных клавиш, не существовало: звук рождался в пространстве вокруг них.
— Нравится? — вопросил лив и тут же тоненько пискнул: железяка, напоминающая молоток, угодила ему в плечо.
Скаидрис упал на одно колено, морщась от боли, Соткен встала над ним, прикрывая товарища.
— Без ранений не пройдём, — пробормотал тот.
Сверху распахнулись ставни, доселе наглухо закрытые, и на бойцов посыпались горящие обломки, потом прилетела пылающая бочка. Кривушка едва успела отскочить в сторону, зацепилась ногой за выпирающий булыжник мостовой и неуклюже растянулась, больно ударившись спиной о рукоятку самурайского меча. Вставать не спешила, дождалась, пока над ней просвистели в полёте два ржавых тесака, факел, крутящийся, словно огненное колесо факира, и ещё что-то вязкое и мокрое, что забрызгало её лицо тошнотворной жижой.
Соткен перевернулась на бок и блеванула.
— Вставай, я прикрою, — визгливый мальчишеский голос звенел сталью обнажённого клинка.
Подняв голову она увидела Скаидриса: лив бешено отстреливался от наседающих тварей, с трудом уворачиваясь от летящих в него предметов.
Соткен поднялась на разъезжающиеся ноги — красные высокие кроссовки «Пума» безбожно вело на осклизлой мостовой — припала к прицелу «Диемако», и пошла вперёд, стараясь чётко следовать инструкциям юноши: стрелять одиночными, целиться в голову, и ещё там чего-то про ведьм. После удачно исполненного, седьмого хедшота она вполне втянулась в процесс, приноровившись уворачиваться от летящей в неё скверны.
— Превосходно, — похвалил Скаидрис.
«Этот гавнюк успевает приглядывать за мной в этом аду. Нет, в этом кошмаре. Нет, на «Травме».
Выстрел. Восьмой хедшот. Ещё выстрел. Девятый.
Они положили примерно пару десятков местных мёртвых и гостеприимных жителей, но те всё перли из-под балок с висельниками, словно орда демонов из преисподней.
— Мордой в пол! — Скаидрис вскинул руку с зажатой в ней гранатой и Соткен послушно пала ничком в лужу под ногами.
Как только громыхнуло, она вскочила и бросилась вперёд: в клубы пыли и дыма, стреляя по ворочающимся на земле телам поверженных зомби. Взрыв гранаты покосил оголтелых мертвецов, будто выстрел пушечной картечью по полю с одуванчиками. Проход под балкой с висельниками заполнился десятками ворочающихся, злобно хрипящих мертвяков. Соткен закинула за спину перегревшийся «Диемако» и потянула за рукоятку катаны.
Что-то схватило её за лодыжку; Соткен с отвращением дёрнула ногой, но цепкие пальцы разорванного пополам мертвеца ещё сильнее сжались от её движения. Лезвие меча просвистело в воздухе, будто лопнувшая струна, и иссохшая рука, отрубленная от извивающегося тела, разжалась.
— Осторожнее, — крикнул Скаидрис, указывая на что-то.
Впереди, словно из под земли, возник скрюченный силуэт высоченного зомби. На зеленоватые, мускулистые плечи ниспадал каскад грязных дредов. Ободранное лицо живого трупа повернулось к женщине; пустые глазницы вперились в Соткен.
Радостно оскалив почерневшие пеньки зубов, зомби запустил руку себе между ног и, недолго пошарив под подолом истлевших лохмотьев, оторвал и вытащил на свет что-то похожее на толстую змею, истекающую отвратительной бурой слизью. Дохлый член полетел ей точно в лоб; она чудом увернулась, но зловонная жидкость заляпала и лицо и одежду.
Соткен выронила катану и снова блеванула: мощно, обильно, мучительно.
Зомби потянулся к ней гниющими руками, покрытыми полопавшимися язвами, и в этот момент его голова разлетелась ошмётками, в очередной раз обдав распрямляющуюся Соткен тошнотворными брызгами и смрадом.
Она отреагировала новым неудержимым фонтаном рвоты.
Рядом возник Скаидрис — подхватив меч, юноша добивал копошащихся вокруг них мертвецов. Лив слегка морщился, когда чёрная кровь и густая слизь попадала ему на лицо.
— Как ты можешь? — беспомощно вопросила кривушка.
Лив криво улыбнулся ей:
— Всё-таки «Травма», но мы ещё живы, — проговорил он, отсекая последнему ползущему к нему трупу лысую бошку, которая, откатившись в сторону, продолжала щелкать зубищами,— И вслушайся, тёть: какой же охуенныйсаундтрек!
* * *
В жёлтом свете больной луны глаза Бездны различили груду продолговатых предметов, сваленных в проёме очередной подбашенной арки.
«Это же гробы», — подумала девушка, пытаясь раздавить прыснувшую из под её ноги тощую крысу.
Грызун разразился злобным писком, когда носок армейского ботинка расплющил кончик его облезлого хвоста, но вырвался и юркнул в темноту.
— Монакура, это ж, блядь, гробы, — прошипела Аглая, задирая лицо вверх: там, под сводами арки находилась лохматая голова.
— Немерянная Куча Гробов, — согласился бывший барабанщик.
— Тёть, — пискнула девушка, — Что делает хуева туча гробов в этой зассаной подворотне?
— Неважно, — ответила Йоля, — Поверьте мне, мои хорошие: эти долбаные ящики — самое безобидное из того, что нас ждёт впереди.
И она вытолкала их прочь из арки. Они оказались на круглой площади, в конце которой кривилась убогая кирха, протыкая покосившимся шпилем небо, залитое нездоровым светом ущербного полумесяца. Пространство вокруг обступили облупленные трёхэтажные дома: черепичные крыши обрушились вниз, двери и окна забиты досками, на входных дверях намалёваны белые кресты.