Кого не ждали
Шрифт:
— Наверняка любишь, ведь этот цвет тебе к лицу.
— Не поверю в вашу искренность, если скажете что-нибудь о красоте моего лица.
— Мне наплевать, красив или уродлив мой враг. Я радуюсь, что заляпал это платье своей кровью.
Права Цветана: граф пытается меня разозлить.
Я закончила перевязку. В коридоре так никто и не появился.
— Где Милорад?
— Там же, где и все.
Идя на звуки свирели, лютни, барабана и бубна, я нашла танцевальный зал, с грохотом распахнула двери. Музыканты перестали играть, танцующие пары остановились.
— Где граф Милорад?! — с порога прокричала я.
После некоторого замешательства ко мне привели сразу трёх графов с таким именем. Нужного среди них не оказалось.
— Эти мне не нужны.
Через толпу протолкался черноволосый охотник.
— А, вот и вы…
— Не представляю, чем я мог вас так разозлить, что вы явились сюда в таком виде?
Я вывела его из зала. Собравшиеся там люди громко зашептались.
— Мне очень любопытно, куда вы меня тащите?..
— Графа Всемила ранили. Я думала, вы согласитесь помочь…
— Где он?
— Здесь, в переходе. Мне неизвестно, как он называется, — отпустив его руку, подобрала подол и побежала.
Мы нашли Всемила одного. Он потерял сознание.
— Серьёзная рана?..
— Нет.
— Значит, лезвие смазали ядом. Надо найти лекаря, который разбирается в ядах.
— Я могу посидеть здесь, пока вы ищете лекаря.
— Правда? Я буду очень вам благодарен. И отблагодарю вас не только на словах.
— Я помогаю ему не ради благодарности.
Мужчина убежал за лекарем.
Старая служанка прошла мимо меня и графа, вернувшись, подала мне кружку с водой.
— Пожалуйста, принесите воды для него.
— Не просите. Я этому человеку помогать не собираюсь. И вам советую: забудьте о нём. Ветреник ещё тот. Слова красиво слагает, но искренности в них ни капли нет, — и старушка скрылась в каком-то зале.
Возможно, врагами графа становились родственники и мужья соблазнённых им женщин?
Милорад привёл двух лекарей. Они сняли повязку, осмотрели рану, расспросили меня, как повлиял яд на состояние мужчины. Привели того в чувство, промыли ему рану, чем-то напоили, затем куда-то понесли. Я пошла за ними.
— Вы можете возвращаться к себе.
— Не вернусь, пока ему не станет лучше.
Графа отнесли в ближайшую спальню. Лекари возились с ним около двух часов, потом заявили: «Теперь остаётся положиться на везенье». Взяв плату за беспокойство, ушли. Всемил опять потерял сознание. Я всю ночь смачивала ткань в холодной воде и прикладывала ему на лоб. Ближе к утру Милорад заснул. Всемил, придя в себя, обвёл комнату осмысленным взглядом и сказал обо мне гадость. Милорад проснулся от его голоса, прикрыл рот ладонью, зевнул.
— Раз он заговорил, значит, жить будет.
— Что она тут забыла? — недовольно спросил Всемил.
— Эта дама волнуется за тебя.
— От её присутствия мне становится хуже.
— Скажи, с кем ты подрался на этот раз? — потребовал Милорад.
— Мерзавец был в маске.
— Наверное, это алхимик. Я же просил тебя не заигрывать с женой этого ревнивца!
— Нет, меня подкараулил кто-то другой. Он и слуг подкупил, чтобы не появлялись в том крыле.
— Проверим.
— Почему ты обсуждаешь такие вещи рядом с ней?
Приятель попросил его помолчать. Граф выругался. Тогда Милорад закрыл ему рот рукой.
— Мне жаль, что вам приходится выслушивать подобное.
— Вряд ли я услышу от него нечто иное.
— Думаю, он вскоре сам будет благодарить вас за вашу помощь.
— Я боюсь его благодарности.
Тут он резко убрал руку:
— Ещё и кусаешься!
— Она не дождётся от меня благодарности!
Черноволосый граф облегчённо вздохнул, когда раненый опять потерял сознание.
— Простите его. Он обычно так с дамами не разговаривает.
— С дамами — может быть, но я-то…
— Если честно, мне всё равно, из какого вы рода, — признался мужчина.
— Но и вы не можете простить мне то наказание.
— Чистить конюшни было неприятно, не отрицаю. Это занятие не для графов. Но вы оказали неоценимую помощь моему другу. Я удивлён вашим великодушием.
— Я не могла стоять и дожидаться его ухода за Грань! Вы дурного мнения обо мне!
— Не обязательно стоять рядом. Вы могли развернуться и уйти. Полагаю, кто-то уже поступил так до вас.
— В этой части дома было мало людей…
— Ошибаетесь, более чем достаточно.
— Даже слуги…
— Возможно, это их месть. Им есть за что нам мстить, за что проучить.
Утром в спальню ворвались стражники.
— По какому праву… — начал черноволосый граф, вскочив с кресла.
— Она вечером пропала, и король велел найти её, — на меня ткнули пальцем.
— Я отведу вас к королю.
— Не стоит беспокоиться.
— Позвольте сделать для вас хоть что-то. Мы причинили вам столько беспокойства.
Неохотно согласилась воспользоваться его каретой. Он сел напротив меня. Глянул в окошко на дверце, потом неожиданно произнёс:
— А вы красивы.
— Не подходящее время для того, чтобы говорить о моём лице.
— А я не только о вашем лице, — задумчивый взор. — Ваша фигура, густые волосы…
— Из-за меня вы, граф, чистили конюшни. Не верю в ваше восхищение мной.
— Простите, — он отвернулся.
Чуть позже стал рассыпать извинения.
— Вам ведь не хочется говорить мне всё это, — обрываю его. Бессонная ночь, тревога за раненого вымотали меня.