Колдовская страсть

Мэтер Энн

Но для Джулии это было последней каплей. В его поступке она увидела попытку загладить свою вину за то, что он занимался с ней любовью, и она сама убедила себя, что он не сделал бы ей предложение, если бы не чувство вины. Почему он не предложил ей пожениться тогда же вечером, когда говорил о предстоящем отъезде? Почему ждал до сих пор?

Ссора, последовавшая за этим, была тоже краткой, но горячей, и, когда он ушел, она поняла, что все испортила своим постоянным упрямством.

Она думала, что это уже конец. В газете она прочла о его отъезде в Венесуэлу и о том, что его свадьба была отложена из-за деловых обязательств. Но она

знала, что со стороны Люси Пембертон это всего лишь умение сохранить лицо. Она думала, что больше никогда не увидит ни Роберта, ни его семью. Но она ошиблась.

Через несколько недель после отъезда Роберта Джулия опять нашла работу секретаря, чтобы содержать себя. Она избегала тех кафе, баров и ресторанов, где она могла нарваться на компанию сотрудников фирмы Пембертонов. Она не могла их видеть, по крайней мере пока. Жизнь стала однообразной, она заглушала свою боль от разлуки с Робертом тем, что проводила все вечера в кино или на концертах, и, когда приходила домой, так уставала, что не способна была ни на что, кроме как лечь в постель.

Спала она на удивление хорошо, и вначале она отнесла это на счет нервного истощения. Но позже, через несколько недель, ей стало абсолютно ясно, что происходит. И даже тогда она не хотела думать об этом, а убеждала себя, что просто события последних недель нарушили процесс обмена веществ в ее организме. Только когда ее начало тошнить по утрам и она перестала выносить запах крепкого кофе, она призналась себе, что беременна.

Естественно, она запаниковала. У нее не было родителей, никого, к кому можно было обратиться. Она слышала об обществах, которые помогают людям в ее положении, но страшно боялась с ними связаться. Ей было жутко посвятить незнакомого человека во все подробности, и она боялась, что почувствует на себе жалостливые взгляды.

Нет, лучше встретиться лицом к лицу с Робертом и дать ему возможность оплатить роды и, возможно, расходы по усыновлению. Может, он захочет оставить ребенка себе. Ей не приходило в голову, что, может, ее он тоже захочет оставить.

И она написала Люси Пембертон и попросила у нее адрес Роберта в Венесуэле. Люси не ответила, но несколько дней спустя к ней приехал Майкл Пембертон. Он сказал, что у него была увольнительная на несколько дней с корабля, а его матери нездоровилось, поэтому он пришел сам и принес ей адрес Роберта. Она долго не знала о том, что Люси запретила ему ходить к ней.

Джулии было неловко говорить с братом Роберта, она очень боялась, что он догадается, чем вызван ее интерес к местонахождению Роберта. И все же Майкл был добр, он старался, чтобы она почувствовала себя свободнее.

Она сразу же написала Роберту, не упоминая о своем состоянии, она просто спрашивала его, не сможет ли он прилететь в Англию и встретиться с ней. Письмо могло попасть в чужие руки, и было невозможно назвать в нем все своими именами.

Однако ответ Роберта вряд ли можно было назвать галантным. Он писал, что не имеет сейчас возможности вернуться в Англию и что, наверное, будет в отъезде еще три месяца.

Джулия была в полной растерянности. Она не знала, что делать дальше. После того как она получила письмо Роберта, она чувствовала себя униженной и плакала. В таком состоянии несколько дней спустя она открыла дверь и снова увидела у себя на пороге Майкла Пембертона.

Если его и поразило ее очевидное отчаяние, он не дал волю любопытству. Когда она впустила его, он усадил

ее и дал время успокоиться, пока сам готовил чай. Его сочувствие подействовало на Джулию так, что, после небольшого поощрения с его стороны, она выложила ему все. Он внимательно слушал то, что она ему говорила. Когда она показала ему письмо Роберта, он предложил ей снова написать ему и сказать его брату правду. Он был убежден, что, если бы Роберт подозревал нечто подобное, он никогда не был бы с ней так холоден и неприступен.

Но Джулия твердо стояла на своем. Она говорила, что Роберту явно безразлично, что с ней случилось, и если она напишет ему о своем состоянии, то он приедет как порядочный человек, а не потому, что она действительно нужна ему.

Майкл спорил с ней, но потом согласился ничего не говорить об этом Роберту.

В следующие дни он часто приходил к Джулии. Джулия не возражала. Это давало ей возможность мысленно отвлечься, хотя она знала, что его мать не одобрила бы их общения. Она была поражена, когда он вдруг сделал ей предложение. Она не могла представить, что это случится, — несмотря на то, что он ей очень нравился, он для нее был просто братом Роберта, но не более.

Оказалось, Майкл умеет стоять на своем. Он рассказал ей, что ему предложили должность в Ратуне, на западном побережье Малайского архипелага, и что он сомневался, соглашаться ли, только потому, что оказался бы среди женатых сотрудников единственным холостяком. Он рассказал о преимуществах и недостатках жизни там, но больше всего упирал на то, что, уехав туда, Джулия сможет скрыть от всех, и в первую очередь от Роберта, что Майкл не отец ребенка. Назначение, судя по всему, будет долгим, и ко времени их возвращения в Англию Роберт, наверное, будет уже женат, а сама Джулия забудет свою трагическую и несчастную любовь. Это было большим искушением, прекрасным выходом из сложившегося положения, а также возможностью скрыть от Роберта, что у нее ребенок, и не бояться, что он потребует объяснений.

Спустя годы Джулия понимала, что все ее поступки были продиктованы лишающей разума паникой, безумным и трусливым желанием убежать и спрятаться, зарыться головой в песок и притвориться, что опять все в порядке. Может, здесь есть и вина Майкла. Он предлагал ей убежище, и, как только ее решимость начинала слабеть, он при каждой возможности доказывал ей свою правоту. Наконец она сдалась.

Они поженились через несколько дней в регистрационной конторе, при этом присутствовали только два друга Майкла в качестве свидетелей. У Люси Пембертон случился очередной приступ недомогания, но оба они знали, что на самом деле она просто отказалась присутствовать на свадьбе. Она не могла понять, как Майкл мог жениться на женщине типа Джулии, а в поведении Джулии видела дальновидную попытку внедриться в семью Пембертонов.

Через месяц после свадьбы они уехали в Ратун, туда, где не было влияния семьи Пембертонов и где к их браку относились так же, как ко всем остальным. Весной Джулия родила ребенка, и Майкл первый был в восторге от дочки. Дождавшись, когда Эмме исполнилось три месяца, Майкл попытался сделать их брак настоящим, и к тому времени Джулия уже была так ему благодарна за щедрость и понимание, что ей было довольно легко быть доброй к нему. И если с Майклом она и не испытывала такого экстаза, как с Робертом, то она отказывалась думать о каких-либо других причинах этого, кроме как разница в их темпераменте.