Колдун
Шрифт:
…Они спустились по скользким, поросшим мхом ступеням, полуразрушенным и покрытым плесенью… Кэрри спускалась вниз вслед за Сэндерсом. Двое стражников шли по обеим сторонам от неё.
Железная дверь распахнулась, и её ввели в мрачное подземелье, с виду сильно напоминавшее преисподнюю. В подземелье горел камин, не смотря на тёплое время года. Кэрри заметила хлопотавшего у огня человека в красном одеянии с капюшоном, наполовину скрывавшем уродливое лицо. Был он низкорослый и сгорбленный, с длинными руками, свисавшими почти до земли.
Писарь
Сэндерс подошёл к столу, перевернул страницу и мимоходом взглянул на девушку.
Она держалась уверенно и спокойно.
Если бы Сэндерс не знал, в чём её обвиняют, он мог бы подумать, что она попала сюда по ошибке, как случайная гостья, которая через секунду снова вернётся наверх…
Для Сэндерса каждый допрос – это был прежде всего поединок умов, где всегда побеждал более сообразительный. Всё остальное имело только второстепенное значение. Пытка лишь помогала сломить сопротивление преступника в нужный момент.
Сэндерс наклонился над столом и наугад вынул из стопки мелко исписанный листок; он держал его перед собой, делая вид, что читает. Но Сэндерс хитрил. На самом деле он знал все преступления девушки наизусть. Он хотел только выиграть время и немного понаблюдать за ней. Как она будет защищаться, какую тактику изберёт? Что она скажет ему, если нарушит молчание первой?
…Кэрри решила, что лучше всего держаться надменно и холодно. Она продолжала играть роль Кэтрин Хэмптон.
– Я требую, чтобы мне объяснили, по какому праву меня связали и привезли сюда, – высокомерно заявила она.
Сэндерс углубился в бумаги и, казалось, не слышал её. Он перевернул страницу, потом другую. Гневная реплика Кэрри осталась без ответа. Так прошло несколько минут. Наконец Сэндерс поднял на неё глаза.
– Итак, – сказал он, не торопясь и растягивая каждое слово, – вы были в монастыре святой Анны.
– В монастыре?.. – переспросила Кэрри, стараясь придать своему голосу беззаботное и наивное выражение. – Последние месяцы я провела в Дарквилл-холле.
– Не говорите вы ерунды, – прервал её Сэндерс. – Вы жили в приюте при монастыре святой Анны восемь лет назад. Вы там воспитывались. Вас отправили в монастырь после смерти Ортона, когда вы остались сиротой.
Первая битва окончилась в пользу Сэндерса. Кэрри, казалось, была в замешательстве. Он не снизошёл до объяснений и не стал играть по навязанным ею правилам.
Как бы там ни было, ей удалось овладеть собой.
– Вы ошибаетесь, – сказала она.
– Допустим, что так, – согласился Сэндерс.
Удивление, написанное на лице Кэрри, говорило громче всяких слов.
– Предположим, я ошибаюсь, – повторил Сэндерс. – Но перейдём к следующему вопросу. Куда исчезла Луиза Брук?..
– Кто это?.. – спросила Кэрри, делая невинное лицо.
– Не помните?..
– Ах, да, припоминаю… экономка в доме моего дяди. Я права?.
– Да,
Сэндерс не случайно назвал имя горничной лорда Гленвина. Он произнес его чуть громче и медленней, чем все остальные слова, тем временем внимательно наблюдая за девушкой. Но Кэрри не изменилась в лице. Она ничем не показала своего удивления.
– Почему вы решили, что Луиза Брук убита? – спросила Кэрри. – Тела ведь не нашли.
– В таком случае где она сейчас? Вы можете указать её местонахождение?
Теперь Кэрри выглядела удивлённой.
– Почему я? Сэр Альфред должен лучше знать, куда подевалась его служанка.
– Странно, – заметил Сэндерс, – вы даже не спросили меня, кто такая эта Элен Купер. Вам не интересно, почему я назвал это имя?
– Кто это?
– Эта девушка служила горничной в доме лорда Гленвина.
– Что с ней стало? Она… была убита?
– Её труп нашли закопанным неподалёку от кладбища.
– Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?..
– Это был единственный свидетель. Незадолго до смерти Элен Купер сказала, что видела незнакомую девушку в своей комнате. Девушку, которая угрожала ей ножом и выбралась на улицу через окно. В ту ночь она видела убийцу.
– Вот как, – проронила Кэрри.
– Только что вы допустили две ошибки, – сказал Сэндерс спокойным тоном, как будто речь шла о пустяках. – Хотите знать, какие именно?
Кэрри подняла на него непонимающий взгляд.
– Хорошо, объясняю. Заметьте: вы первая сказали, что Элен Купер была убита. Я этого не говорил. По крайней мере, в начале. Я только сказал, что она пропала.
– Это было только предположение, – неуверенно сказала Кэрри.
– Вторая ошибка… Вы спросили меня: «Почему вы думаете, что к исчезновению горничной причастна тоже я?» Слово «тоже»… что оно подразумевает?
Кэрри молчала.
– Не знаете? Я вам отвечу. Ещё одно преступление. Думаю, эта ваша фраза говорит сама за себя.
В словесном поединке Сэндерс снова одержал победу. Похоже, что Кэрри уже нечего было сказать. Она волновалась и допускала ошибку за ошибкой. Это был излюбленный метод Сэндерса: он никогда не задавал вопросов по порядку, как это делали другие; вместо этого он предпочитал сбить преступника с толку каким-нибудь неожиданным заявлением, наподобие только что им сделанного – «Вы были в монастыре святой Анны», или начать издалека и предоставить ему запутаться в собственных сетях.
– Вы готовы отвечать на мои вопросы честно и правдиво, как перед господом богом? – спросил Сэндерс, снова подняв на Кэрри глаза.