Шрифт:
Михаил Иванович ШЕВЕРДИН
КОЛЕСНИЦА ДЖАГАРНАУТА
Приключенческий роман
Роман народного писателя Узбекистана М. Шевердина одно из
звеньев в цепи принадлежащих его перу произведений о борьбе за власть
Советов и строительство социализма в Средней Азии.
Широкому читателю известны такие издававшиеся в Москве и
Ташкенте книги М. Шевердина, как "По волчьему следу", "Набат", "Тени
пустыни". В Ташкенте выходили в свет романы "Санджар Непобедимый",
"Семь
сборники сказок.
Самые причудливые, маловероятные, казалось бы, события, нашедшие
место в этих произведениях, являются на поверку подлинными
историческими фактами, правдиво отображающими специфику социальной
борьбы. Материал, послуживший основой произведений М. Шевердина,
является личными наблюдениями и воспоминаниями писателя,
принимавшего, начиная с октября 1917 года, участие в революционных
событиях, в советском строительстве в кишлаках и аулах Туркестана.
Темой романа "Колесница Джагарнаута" стала непримиримая борьба
народов Советского Союза рука об руку с представителями прогрессивных
сил против происков империализма и фашизма на Востоке.
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Часть первая. РАБЫНЯ ИЗ ХОРАСАНА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Часть вторая. ШАКАЛЫ ПРИХОДЯТ ИЗ ПУСТЫНИ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Часть третья. ОПЕРАЦИЯ "НАПОЛЕОН"
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Часть четвертая. ВНУК ДЖЕМШИДА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
________________________________________________________________
Грозны, прожорливы старые боги.
Ненасытны они в поисках
отвратительны, бесчеловечны. Но еще
многие одержимые поклоняются
кровожадному Джагарнауту. Толпами
согбенные богомольны впрягаются в
золотую колесницу и влекут на себе
тысячепудовый истукан. Отчаявшиеся в
жизни жаждут принести в жертву жалкую
свою земную оболочку и счастливы быть
раздавленными колесами неотвратимого
Рока.
Ш а н т а р а м Р а о
Взбесившуюся судьбу сумей взнуздать.
Б о б о Т а х и р
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
______________________________
РАБЫНЯ ИЗ ХОРАСАНА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Пустыня... Что ни шаг - опасность.
Ночь слепа. Шипов колючки не разглядишь
во тьме. Ни огонька. Счастлив тот, ноша
у кого легка.
Б о б о Т а х и р
Степь, плоская, желтая, перегорожена каменистой, упирающейся в безжалостное аспидное небо стеной горных громад. Горы обычно затянуты пылевой дымкой, бесплодны и неприютны до отчаяния.
Но ошеломительно красивы здесь солнечные закаты. Скалистые нагромождения вершин и пиков внезапно краснеют. Окрашиваются багрецом, оживают в лучах заходящего светила. Лавовым раскаленным потоком пурпура закат выплескивается из долин и ущелий на равнину, и тогда у самого подножия хребта возникает в тучах пыли и песка сказочно изящное селение. Сложено оно из светлого камня и сырцового кирпича еще, видно, во времена Александра Македонского, покорившего и здешние края, носящие ныне название Атек, благословенный оазис, обращенный лицом к мертвым пескам пустыни Каракум.
Сегодня и черные пески на вечернем закате сделались волшебно пышными и удивительно красивыми. Верхушки барханов курятся на легком предзакатном ветерке малиновыми дымками. Все - холмы, и степь, и песок пустыни покрылось глазурью кирпично-золотистого оттенка.
Фантастическое небо Азии разлило по земле все мыслимые и немыслимые краски, возвело из пылевых облаков грандиозные, громоздящиеся друг над другом червонные, фиолетовые, оранжевые замки.
– Эх, мо куджо моравим? Куда мы едем?
– воскликнул Аббас Кули, жмурясь от яркого сияния всей этой оргии красок.
– Куда едем на ночь? Селение Мурче - гнездо для всяких кочакчей-контрабандистов да калтаманов-грабителей, что с ножами в зубах, с кровью на руках.
Уставшему безмерно, измотанному далекими тропами пустыни человеку во всем - и в уродливо-нелепой скале, и в кривом стволе дерева, и в изогнувшемся ящерицей песчаном холме, и в необычной хижине - мнится неведомое угрожающее.
Ноги ведут к беде, язык к еде.
Превосходным проводником показал себя в экспедиции бывший контрабандист Аббас Кули. Но поворчать он любил. А когда принимались подшучивать над ним: "И трус он, и обжора", - Аббас Кули отвечал словами своего любимого поэта Васфи: