Колесо Перепелкина
Шрифт:
— Ах, ты так! Без объявления войны! Ну, берегись! — Он присел на корточки, ладонями послал в Мику несколько могучих всплесков!
— Мама-а!! — Она радостно помчалась вокруг бочки. Вася с водой в пригоршнях за ней.
— Это что за праздник Нептуна? — Голос был «пожилой», но бодрый. Рядом с бочкой появился сутулый дядя с профессорской бородкой и в блестящих очках. В старомодной жилетке поверх полосатой рубахи.
— Дедушка! Ура!.. Дедушка, это Вася! Он приехал в гости! Ну, тот
— Здравствуйте, Вася… — Пожилой господин протянул руку с очень длинными худыми пальцами. Темные, как у Мики, глаза искристо щурились за очками. — А я Сергей Сергеевич, дед вот этой неугомонной особы, которая подвергла вас водным процедурам…
— Он меня тоже!.. Дедушка, ты уже починил качели?
— Да… Надеюсь, вы будете пользоваться ими с полным соблюдением техники безопасности…
— С полным, с полным!.. Вася, идем, покачаемся!
Вася сбросил промокшую рубашку, подхватил из травы Колесо (а то опять обидится).
— Минуточку… — Сергей Сергеевич поправил очки и наклонился. — Вася, вы один приехали в наше отдаленное поместье?
— Один.
— И каким путем?
Вася хотел соврать, что на электричке. Но Мика тут же выдала его с головой.
— Дедушка, он на колесе! Вот на этом! Правда-правда! Он знаешь как на нем гоняет! Будто в цирке! Вася, покажи!
Васе куда деваться? В гостях упрямится неприлично. Встал на педали, сделал две петли вокруг бочки.
— Поразительно! — изумился Микин дед. — Но это, наверно, не безопасно?
— Да ну, я осторожно…
— Дедушка, у него очень устали ноги. Давай отвезем его обратно на машине! Ты ведь все равно собирался в город.
Сергей Сергеевич сообщил, что сделает это с удовольствием.
— А когда вы, Вася, собираетесь назад? Сегодня? Или погостите у нас несколько дней?
— Я бы погостил. Но дома начнется такой тарарам… — Вася, качаясь на педалях, грустно развел руками.
— Но, надеюсь, часом или двумя вы еще располагаете? Я приготовлю окрошку. Сегодня я сам хозяйничаю, Микина бабушка в гостях у подруги… Как вы относитесь к окрошке, молодой человек?
Вася сказал, что к окрошке он относится с восторгом. Дедушка у Мики был замечательный, Вася его совсем не стеснялся.
Потом Вася и Мика покачались на доске, подвешенной к перекладине между крыльцом и березой. Доска была большая, сидеть рядышком было удобно, и даже для Колеса нашлось место у Васи под боком.
«Хорошо, что обратно на машине, — подало голос Колесо. — А то у меня, признаться, спицы гудят…»
«Устало? — встревожился Вася. — А говорило, что никогда не устаешь.»
«Мало ли что говорило. Дорога вон какая длинная, а я не железное… То есть железное, но не от большого же велосипеда, а от детского…»
Вася погладил его по шине. А Мике сказал, не удержался:
— Значит, у вас машина. Небось не раз в город приезжали. Могла бы заглянуть ко мне…
— Мы не приезжали! Машина все лето была сломана, дедушка ее чинил. Он ее медленно чинил, потому что рука у него в последнее время опять часто болит. Он говорит: «Эхо розового детства»…
— А что случилось в детстве? — осторожно сказал Вася.
Мика сильно оттолкнулась от земли сандалеткой.
— Несчастный случай случился… Они с мальчишками пошли на стройплощадку, набрали там больших стекол, расставили среди кирпичей и давай стрелять по ним из рогаток. Сторож увидел, заорал, они — бежать. И прямо через стекла, потому что назад пути не было, сторож загораживал. Дедушка поскользнулся и рукой прямо на осколок стекла. Ему сухожилие перерезало и всякие там еще другие повреждения были… Лечили, лечили, а до конца не смогли вылечить. Пальцы потом всю жизнь плохо слушались… Ты наверно, заметил у него старый шрам вот здесь, выше ладони.
— Нет, не заметил…
— Ну, он есть… Это была такая беда. Дедушка ведь на скрипке учился, а после этого какая скрипка… Дедушка так переживал. Он, хоть и был сорви-голова, а скрипку любил больше всего на свете… Потом говорил много раз: «Я бы полжизни отдал, чтобы только вернуться к музыке…»
Помолчали. Покачались еще, уже не так размашисто, как прежде. Сергей Сергеевич с крыльца позвал «уважаемых леди и джентльменов» обедать.
Вася съел две тарелки окрошки и чуть не лопнул.
— Есть еще земляника с молоком, — неуверенно сказал Сергей Сергеевич. — Но я боюсь, что такое сочетание с окрошкой не очень благотворно скажется на ваших желудках.
Вася заявил, что его желудку ничего не страшно.
— Я соленые огурцы запиваю молоком, хотя мама говорит, что я самоубийца!
После обеда Вася влез в подсохшую рубашку, Мика обрядилась в вельветовые брючки и полосатую кофточку, а Сергей Сергеевич сменил жилетку на пиджак и выкатил из гаража обшарпанную «копейку».
— Надеюсь, старушка не подведет нас…
Старушка не подвела. По шоссе, что тянулось вдоль железной дороги, докатили до города за двадцать минут. Прямо к Васиному подъезду.
— Сергей Сергеевич, спасибо! Мика, заходи, когда снова приедешь!.. — И Вася помчался домой. Потому что соленые огурцы он запивал молоком без всяких последствий, а вот нынешняя смесь окрошки с земляникой и молоком повела себя как-то странно…
Скоро ослабевший, но довольный Вася лежал на диван-кровати и с бледной улыбкой поглаживал живот. Потом погладил Колесо.