Колизей. «Идущие на смерть»
Шрифт:
Она кивнула, рассматривая сквозь навернувшиеся слезы родное лицо. Прошедшие несколько месяцев сказались на внешности Ферокса, разбавив сединой черноту его волос. Но даже не это поразило девушку больше всего, а то, как изменилось выражение его лица. Оно стало задумчивым, а взгляд приобрел недостающую глубину, словно человек понял нечто такое, что перевернуло его жизнь, и он теперь не знает, что со всем этим делать.
– Я думала, что ты погиб…
– Сначала я тоже решил, что ухожу в Аид, но боги не допустили этого. Когда на
– Прости, я, наверно, что-то упустила. Ты упомянул про какого-то хозяина, но ведь Камилл обещал тебя не продавать!
– И он сдержал свое слово. Просто нашему ланисте предложили закончить выступления на арене и со всеми парнями перейти на постоянную службу. Теперь мы охраняем претора и его семейство и, честно говоря, сильно обленились.
Ахилла не верила своим ушам. Какой смысл нанимать телохранителей, которым надо платить, когда дешевле купить рабов? Или, на худой конец, арендовать отряд гладиаторов для разовых услуг?
– Где же вы нашли такого ненормального? Неужели в Риме?
– Ну, не совсем так. Нашли-то мы его в Путеолах, но живет он действительно в Риме. Да ты же его знаешь! Это тот человек, в доме которого меня подрал медведь. Его сыну ты только что позорно проиграла поединок.
– Что?!! Ты говоришь о Севере?! Об этом самовлюбленном клоке перьев?
– Не совсем о нем. Скорее о его отце Валерии Максиме, которого недавно избрали претором на третий срок. А что ты так разволновалась? Достойная семья, хороший хозяин…
Ахилла больше не могла сидеть на месте. Вскочив на ноги, она начала вышагивать мимо сидящего на лавочке Ферокса, что-то гневно бормоча себе под нос и размахивая руками. Наконец, устав, она остановилась перед своим возлюбленным, уперев руки в бока.
– Ну почему именно он?
– Чем тебе не нравится старик? Претора все уважают. Его лекарь сохранил мне жизнь. Я ему очень благодарен.
– При чем тут старик! Я говорю о его сыне, Севере!
– Извини, но его я даже обсуждать не хочу. Я его должник и, если потребуется, умру за него. Этого достаточно?
Это было выше понимания Ахиллы, и, захлопав ресницами, она уставилась на любимого, который всегда был рьяным противником громких фраз.
– Ты! За него умереть!!! За этого самовлюбленного гордеца?! Ферокс, ты сошел с ума!
Бывший гладиатор пожал плечами, словно удивляясь непонятливости своей ученицы.
– Он вырвал меня из когтей медведя, хотя не должен был этого делать. Парень рисковал ради меня жизнью. По-твоему, это пустяк?
– Не мели чепухи! Он тебя сунул в пасть этому зверю, а не «вырвал из когтей»!
– Ахилла, ты к нему несправедлива. В клетку я пошел по собственному желанию и приказанию Камилла. Хочу тебе напомнить, что это наша профессия. Так что в том, что я там оказался, никто не виноват. А вот то, что Север спас меня, – это факт, достойный всяческой благодарности. И то, что я служу в его личной охране, – это малая толика того, что я могу для него сделать.
Услышав о том, что ненавидела человека, которого должна была благодарить, девушка совсем смешалась и, упав на лавку, схватилась за голову.
– Я молила богов о его смерти, – растерянно прошептала она. – А он… Не может этого быть! По рассказам Луции, твой Север – самое ничтожное, самовлюбленное, непостоянное и жестокое существо во всем городе! И ты меня не сможешь в этом переубедить!
– Похоже, боги совсем затуманили твой разум, малыш. Ты или невероятно поглупела, или не хочешь видеть очевидного. Между прочим, он и тебя пожалел, когда ты вынудила его на дурацкий поединок. Мне Фламм сказал по секрету, что префект просил тебя не наказывать и чуть не побил Федрину. Мне продолжить или на этом остановимся, а то люди и так таращат на нас глаза?
Ахилла посмотрела в сторону, куда кивком головы указал ей Ферокс, и заметила несколько охранников, которые поглядывали на них, оживленно переговариваясь.
– Что им надо?
– Видимо, пытаются понять, о чем могут говорить малознакомые люди, если через две минуты после начала разговора один из них начинает метаться, словно курица с отрубленной головой. Я же тебе сказал, сиди спокойно! Не хочу, чтобы пошли лишние разговоры. Я тут пробуду еще неделю-другую, так что не удивляйся, сталкиваясь со мной во дворе, и постарайся держать себя в руках.
– Но что ты здесь делаешь?
– Пытаюсь помочь девушке его друга, той роскошной красавице, что шла рядом с тобой. Надо кое-что разведать про то, как она сюда попала. Не подскажешь, кто может знать?
– Нарцисс, наверно. Он встретил ее, проводил к Федрине, а потом привел к нам.
– Малыш, ты умница! – улыбнулся Ферокс и на мгновение стал таким, каким его помнила Ахилла. – А теперь пошли по домам. Не стоит привлекать к себе лишнего внимания.
– Но… Я так скучала по тебе, а ты… – Ахилла изо всех сил старалась сохранить остатки своего достоинства и не расплакаться.
– Я тоже по тебе скучал, и у нас еще будет время поговорить по душам, а сейчас мне надо идти… И, кстати, когда в следующий раз соберешься драться с красивым мужчиной, вкладывай в поединок меньше чувств и больше рассудка, а то всегда будешь битой.
С этими словами он пружинисто поднялся и пошел в зону, где жили венаторы. Проходя мимо охранников, он что-то им сказал, отчего те загоготали и разошлись по своим делам, а озадаченная Ахилла побрела к своим сгорающим от нетерпения подругам.