Колька и Наташа
Шрифт:
— Вот и все! — подставляя ладонь под дождевые капли и разглядывая их, печально промолвила Наташа.
— Попасть было труднее, — сказал Колька.
— Вышибли! Коленкой поддали — и вышибли, — процедил сквозь зубы Каланча.
Только сейчас ребята со всей остротой почувствовали глубину постигшего их несчастья. Многое отдали бы они, чтобы вновь оказаться на заводе. Там, за забором, шла жизнь, которая как никогда раньше привлекала их.
— Да-а, — горестно протянул
— Говорю тебе, давай вздрючим мастера, — искренне, без намеков на шутку, в который раз настойчиво предлагал Каланча.
Колька только отмахнулся рукой.
Из проходной вышел с перебинтованным пальцем Виктор. Держа перед собой палец, подошел к ребятам:
— Что, семечки лускаете?
Коля нехотя ответил:
— Лускаем. А тебе что?
Виктор кивнул на завод.
— Жаль?
Мальчишки и девочка отвернулись… «Что ему нужно, — с горечью подумал Колька. — Тут и так кошки скребут на сердце, а он еще привязался со своими дурацкими вопросами».
— Ладно, отворачивайтесь, молчите. Знаю — жаль.
Вася со злостью бросил:
— Ну, дык катись колбаской по улице Спасской…
— Тише, тише. Не пузырься. А что сделать, чтобы остаться, знаешь?
Все с интересом посмотрели на паренька.
— Слушайте, герои. Сходите-ка к Грачеву. Он сегодня дома, болеет. Ну, ну, тише. Не артачьтесь, выслушайте. Потолкуйте с ним. Он — сила. Может и обратно взять. Только с умом надо, подмазать придется. Хоть и противно, а другого выхода нет.
От такого предложения у Генки глаза округлились, как у совы, а Каланча яростно ударил себя в грудь:
— Провалиться мне сквозь землю девяносто девять раз, если моя нога появится у этой гидры. Да еще подмазывать…
— Дурак ты рыжий, — рассердился парень. — «Сквозь землю!». Твое дело — хошь иди, хошь нет. Работать не станешь, жрать нечего будет — не таким лазарем запоешь… Ты вроде более серьезный малый, — повернулся он к Кольке, — сходи к мастеру, ничего от тебя не убавится…
Виктор покачал в воздухе больным пальцем, подул на него и ушел, даже не взглянув на Васю.
Колька посмотрел на своих товарищей. Чувствовал, не захотят пойти к Грачеву. А ему разве хочется? Но если надо? Конечно, «подмазывать» мастера они не станут, не те времена. Ну, а сходить к нему можно и нужно. И он решил действовать.
— Пошли!
Наташа ужаснулась:
— Коля!
У Каланчи перекосилось презрительно лицо.
— А этого не видел? — показал он кулак.
— А ты, Минор? — Коля повернулся к Генке.
Генка растерянно теребил вихор.
— Значит, не хотите? — Колька резко взмахнул рукой и пошел.
Такого крутого поворота никто не ожидал. Когда Наташа спохватилась, Колька был уже далеко.
— Что же это такое, мальчики? Его надо отговорить! Коля! Ко-ля, подожди! — кинулась она за ним.
Но Колька, вместо того, чтобы остановиться, пустился бежать. Он не хотел с ними разговаривать. Ни с кем: ни с Наташей, ни с Генкой, ни с Каланчой. Обида душила его. Они его нагнали у москательной лавки.
— Чего вам? — остановился он. — Чего вам нужно?
— Зачем ты идешь к нему? — допытывалась Наташа. — Он выгнал нас. Он посмеется над тобой!
— Посмеется? Пускай только попробует! А не пойти нельзя. Не могу я так уйти с завода. Неужели вы не понимаете? А… ладно! Как хотите, ваше дело — валяйте домой.
Генке стало жаль оставлять своего лучшего друга в трудную минуту.
— А что, если Колька прав? Я с тобой. Понимаешь, я вспомнил, какие у мастера кулачища.
Наташа и Вася, постояв немного, тоже тронулись за Колькой.
Глава 19. Дома у мастера
За забором деревянного дома, в котором жил мастер Грачев, раздавалось хрюканье и визжание свиней, тявканье собак.
Колька осмотрел свою команду, лица у всех были серьезными. Он постучал в калитку.
Они терпеливо ждали. Перестало накрапывать. Тучи отнесло за реку. Там стояла серая стена дождя, а здесь, под лучами выглянувшего солнца, все ожило, посветлело.
Внезапно послышался бабий окрик, и калитка открылась. Перед подростками появилась белобрысая женщина в сарафане. «Жена Грачева», — вспомнил Колька. Скрывая волнение, он спросил, дома ли мастер. Женщина неласково осмотрела их:
— Проходите, да ноги получше вытрите… Паша, к тебе!
Еще с порога они увидели — в большой, мрачной комнате с низким потолком, обставленной громоздкой мебелью, облокотившись о стол, под образами сидел Грачев.
Комнату заполняли полумрак, прохладная тишина и стойкий запах цветов.
Грачев потянулся за икону и вытащил бутылку с водкой.
— Зачем пожаловали? — спросил он, не отрывая взора от стаканчика, куда наливал вино. — Ну, так зачем заглянули? — крякнув, повторил мастер и толстыми пальцами взял помидор.
— Мы хотим на завод!
— Напакостили — и опять туда же?
— Но мы не хотели, — горячо заговорил Колька. — Это не нарочно!
— Важно придумано! А кто хотел, я, что ли?
Колька почувствовал, как стоявшая сзади Наташа глубоко и часто задышала. Если она вмешается, то все будет испорчено.