Коллапсар
Шрифт:
Вечером Гарриет со всем факультетом праздновала победу, ее даже качали на руках. От зелья мадам рука немедленно встала на место, а после обезболивающей мази и дергать перестала. Укладываясь спать, Гарри благодарила Гермиону за помощь против бладжера.
– Я пыталась и раньше, - медленно произнесла подруга, не отводя странно остекленевшего взгляда от коленок, - но что-то не пускало меня. Какой-то щит. Думаешь, тебя пытались...?
Гарри промолчала.
***
Очередное занятие по чарам должно было стать практическим. Гарриет подготовила теорию, потренировала взмах палочкой накануне, и по команде профессора произнесла
– Браво, мисс Поттер!
– обрадовался Флитвик. Гарри перевела на него обалдевший взгляд.
– Десять баллов Гриффиндору!
До конца занятия девочка трижды призвала предмет и заработала еще десять баллов. Небывалая щедрость для одного урока. Выходила она в легком оцепенении, не зная, что чувствовать. После четырех успешных попыток безо всякой концентрации ни одна последующая не удалась. Сосредоточившись, она смогла немного подвинуть учебник Невилла. Если бы не баллы, Гарри подумала бы, что ей всё приснилось.
В другой раз случилось отличиться на уроке зельеварения. Профессор Снейп костерил Лонгботтома на все лады, сбрасывая излишки яда, а Гарри приспичило в туалет. Отпрашиваться было не принято, но если другие учителя отпускали в случае острой необходимости, то Снейп - никогда. Среди учеников ходили слухи о разных конфузах, произошедших на его занятиях. Девочка терпела и уговаривала себя, но организм словно взбунтовался. Не беспричинно: она выдула втрое больше жидкости после дикой идеи Вуда полетать перед уроками. Поттер еще надеялась, что кто-то из взрослых прознает и сделает капитану внушение, но скорее по инерции.
– Гарри!
– прошептал Рон.
– Ты в порядке? Выглядишь скверно.
– Мистер Уизли, Поттер, - немедля среагировал Снейп.
– Нашли время поболтать? Минус пять очков с Гриффиндора!
Рон вздохнул. Спорить бесполезно, выяснили опытным путем.
– Сэр, - не выдержала Гарриет, - разрешите выйти.
Мгновенно она приковала взгляды всех присутствующих. Включая главный.
– Выйти, Поттер?
– вкрадчиво повторил профессор.
– Очевидно, вы находите свое зелье достаточно готовым, чтобы оставить без присмотра?
– По правде, сэр, не думаю, что ему это навредит, - откровенно выпалила девочка. Время поджимало.
– Простите, дело не требует отлагательств.
Гарри выбежала из-за парты и быстрым шагом направилась к дверям. Она ожидала смеха слизеринцев, но все молчали, даже профессор. Отгоняя мысли о возвращении, в коридоре припустила бегом.
На обратном пути плелась нога за ногу, прикидывая последствия. Ну не отчислят же ее из-за десяти потерянных минут?
– Иди ко мне...
– вдруг услышала она.
– Позволь... позволь вкусить...
Оглянувшись, никого не заметила. Голос был глухой и жутковатый, от него по коже бежали мурашки.
– Еще... ближе... так голоден... хочу...
Кто-то словно говорил из стены. Кровавый барон? Подземелья были его вотчиной.
– Позволь мне убить тебя...
– разобрала девочка, холодея.
– Позволь разорвать на куски...
Она бросилась бежать и ввалилась в класс с неподобающим видом. Снейп с видимым удовольствием снял баллы за нарушение дисциплины и испорченное зелье, назначил отработку. Гарри не вслушивалась, сердце
– Ты чего?
– толкнул ее Рон.
– Что-то случилось?
– Нет, - выдохнула громче нужного. Профессор обрушился на Уизли, прекращая разговор. К перемене Гарри немного успокоилась.
– Что случилось, Гарриет?
– взволнованно спросила Гермиона.
– На тебе лица не было!
– Встретила Пивза, - сказала она, отмахиваясь.
– Напугал до дрожи.
– Мелкий пакостник, - отозвался Рон.
– Никак не угомонится. Колин жаловался, что он шугает первокурсников.
Колин Криви, начинающий фотограф и продвинутый сталкер, преследовал Гарриет с начала года. Если раньше реакция Джинни раздражала, то теперь Поттер согласилась бы круглосуточно проводить время в ее компании, только бы не слышать оживленную речь и щелканье затвора. Удивительно, что Рон не находил мальчика слишком раздражающим, играл с ним в шахматы, общался и гулял, если Гарри с Гермионой были заняты. Сказал, с ним есть о чем поболтать. Гарри отказывалась от предложений совместных прогулок, предпочитая верить другу на слово.
***
На отработку Гарриет пришла вечером в пятницу и обнаружила профессора за столом со стопкой пергаментов и пером. С кривой улыбкой он перечеркнул значительную часть свитка и вывел оценку, крайне напоминающую очертаниями "тролля".
– Проходите, Поттер, - сказал в ответ на приветствие.
– Парты в вашем распоряжении. Возьмите на том столе скребок и приступайте.
Гарри подошла ближе. Увидела первого раздавленного и присохшего флоббер-червя. Накатила дурнота. Сглотнув комок в горле, она подтянула ворот свитера, чтобы дышать через него, надела перчатки и приступила к работе. Местами слизь застыла сверху, а внутри остался липкий слой. Тогда приходилось брать тряпку и оттирать белесые следы. Гарри благодарила всех святых, что перчатки не промокали. На очередной партии склеившихся внутренностей выдержка изменила. Девочка бросилась в подсобку, на ходу роняя ведро с сухими остатками, и едва успела согнуться над сливной чашей. Чары сработали автоматически, смывая содержимое. Стянув перчатку, потерла лицо холодной водой и приготовилась к экзекуции.
– Мисс Поттер, - почти ласково начал Снейп, замерев перед столом, - вы, очевидно, полагаете себя очень особенной, не так ли? Исключительной, - выплюнул следующие слова.
– Я развенчаю ваше заблуждение, девчонка. Слушайте внимательно: вы наглая, заносчивая неженка, недалекая и ленивая, прямо как ваш отец!
Гарриет вздрогнула. Это были злые, несправедливые слова, не блещущие оригинальностью - от Дурслей слыхала и похуже, - но последний укол достиг цели.
– Вы знали моих родителей, сэр?
– спросила она с показным спокойствием.
– Маму тоже?
Теперь дрогнул профессор. Провел рукой по лицу, словно стирая болезненные воспоминания, отвернулся.
– Идите, Поттер. Достаточно.
Она открыла было рот, но сдержалась. Молча покинула класс.
***
Гарри находила идею с дуэльным клубом крайне сомнительной. После краткого торжества на занятии Флитвика способности вернулись к прежнему состоянию. Если бы не Невилл, который сам себя называл "почти сквиб", и квиддич, не зависящий от магической силы волшебника, будущее в волшебном мире могло оказаться под угрозой. Таким мысли не прибавляли оптимизма.