Колодец тьмы
Шрифт:
Гарет подошел к нему. Несчастный был лишь на несколько лет старше его. Гарет прощупал пульс. Пульс был слабым и неровным. Гарет оттащил пострадавшего подальше от круга и позвал врачевательницу, нанятую в Дункарге. Женщина посмотрела на лежащего, потом на чародеев и холодно сказала, что вряд ли сможет чем-нибудь ему помочь, но попробует. Гарета не удивило, когда вскоре он услышал, что тот человек умер.
Прошло еще несколько часов. Гарет не видел никаких признаков того, что заклинания чародеев достигли цели. Ему стало страшно. Дагнарус придет в ярость.
Гарет решил не цепляться за вспыхнувшую надежду и подавил в себе внезапную радость. У него просто устали глаза, отчего ему и мерещится неведомо что. Твердя себе это, Гарет на какое-то время отвернулся от круга. Когда же он вновь посмотрел на своих чародеев, то понял, что ему ничего не померещилось. Сами чародеи тоже заметили, что их усилия начали приносить плоды. Голоса зазвучали громче, спины, сгорбленные усталостью, распрямились. Их шаги убыстрились. Люди продолжали проходить круг за кругом, внутри которого стала появляться тьма Пустоты. И была она темнее, чем самый темный час самой темной ночи.
Прежде в свете луны и мерцании звезд Гарету был виден весь круг чародеев. Теперь он видел лишь тех, кто был ближе к нему. Остальные пропадали во тьме и, обогнув ее, появлялись с другой стороны. В центре круга высилось нечто, похожее на черную колонну.
Колдовство совершалось.
До рассвета оставалось не более часа. Небо на востоке начало светлеть, хотя над деревьями оно по-прежнему оставалось темным. Рядом быстро несла свои воды река. Гарет не сомневался: его чародеи ходили вокруг Пустоты, пробуравив темную дыру в земле.
Тишину нарушили чьи-то тяжелые шаги. Гарет обернулся. Через лес к нему шел Дагнарус. Волосы принца были взъерошены. Он был без доспехов, облаченный лишь в штаны, рубаху, чулки и башмаки. Судя по угрюмому лицу и полыхающим щекам, принц находился в прескверном настроении. Рядом с ним шла Вэлура, неслышно ступая по прелым листьям.
Взволнованный достигнутым, Гарет, наоборот, находился в прекрасном настроении и не обращал внимания на раздраженное состояние Дагнаруса. Вскоре все изменится. Когда принц увидит чудо, готовое вот-вот произойти, он тут же воспрянет духом.
— Доброе утро, ваше высочество, — произнес Гарет. — Как вам спалось?
— Гадко, черт бы тебя побрал! — прорычал в ответ принц. — И вдобавок ни капли вина, чтобы промочить горло. Сильвит, этот шут гороховый, оставил бурдюк невесть где, и медведи уволокли вино! Повесить его мало. Во что это они у тебя играют? Что значит весь этот хоровод?
Принц недовольно покосился на круг чародеев.
— Это отнюдь не игра, ваше высочество, — сказал Гарет. — Заклинание подействовало, и колдовство свершилось. Ваши чародеи призвали Пустоту, и теперь она ждет ваших повелений.
— Боги милостивые!
Дагнарус завороженно вглядывался в круг, позабыв про свою боль и жажду.
— Ты все-таки сделал это!
— Правильнее будет сказать, они сделали это, ваше высочество, — с тихой
— И что теперь? — нетерпеливо спросил Дагнарус.
— Теперь настал ваш черед, ваше высочество. Нам требуется ваша магия, нам нужна сила, дарованная вам Пустотой.
— Вы ее получите, и предостаточно!
Глаза Дагнаруса вспыхнули, но сейчас огонь в них был вызван не вином.
— Давай подсказывай. Говори, что мне делать. Это опасно? — спросил принц, всем своим видом показывая, что не боится, а просто хочет знать.
— Для вас, ваше высочество, — нет, — тихо ответил Гарет. — А теперь призовите силу. Станьте подлинным Владыкой Пустоты.
Дагнарус дотронулся рукой до кулона, висевшего у него на шее, и его кожа сразу начала покрываться черными доспехами. Они, словно капли масла, вытекали из ее пор наружу. Голову принца увенчал черный шлем с волчьей головой, руки скрылись под кольчужными перчатками.
Пение чародеев зазвучало громче и пронзительнее. Еще один из их числа рухнул на землю, но никто не обратил на это ни малейшего внимания. Ноги идущих отшвырнули окровавленное тело в сторону, чтобы оно не мешало завершению колдовства.
— Ваше высочество, Пустота ждет ваших повелений! — крикнул Гарет, перекрывая поющие голоса.
Дагнарус направился к живому кругу. Когда он приблизился, предводительница оглушительно крикнула и громко хлопнула в ладоши, заставив всех остановиться. Чародеи замерли: бледные, дрожащие от усталости и напряжения, необходимого для удержания колдовства.
Дагнарус прошел сквозь их круг и протянул к Пустоте руку. Он тут же вздрогнул и вскрикнул от боли, словно его рука попала в ледяную воду. Но эта тьма была намного холоднее любого льда, холоднее прикосновения смерти, которое не отогреть ничем. Вэлура застонала, тревожно зашипела и направилась к принцу.
Не задумываясь над тем, что он делает, боясь, как бы она не разрушила магию, Гарет бросился ей наперерез и ухватился за черные доспехи женщины-врикиля. Его ударило, словно молнией, рука по самое плечо одеревенела. Вэлура набросилась на него. Наверное, ее лицо под шлемом перекосило от ярости, но глаза оставались такими же мертвыми и холодными.
— Не вмешивайся! — велел ей Гарет, продолжая удерживать Вэлуру, хотя его руку саднило от боли. — Если ты ему сейчас помешаешь, он отречется от тебя и прогонит прочь. Он только и ищет повод. Ты прекрасно знаешь, он ненавидит тебя.
Боль сделалась невыносимой. Гарет отпустил Вэлуру и принялся растирать руку. Вэлура посмотрела в сторону Дагнаруса, но не сделала ни шагу. Она наклонила голову. Гарет мог бы поклясться, что она плачет, если бы верил, что врикили способны плакать. Она умерла ради любви к Дагнарусу, умерла, чтобы защитить его. Вэлура обрекла себя на проклятую жизнь, только бы быть рядом со своим любимым. Но она прекрасно видела отвращение на его лице, когда возвращалась после убийства очередной своей жертвы, с кровью на губах и руках.