Колонист
Шрифт:
– Это предложение до поры отложим.
В принципе, не самое глупое. Не всем сразу, конечно. В качестве наказания за неподчинение.
– Паскуале, хочешь нечто предложить?
– Отец Винсенто сейчас у оврага, за похоронами следит, поручил сказать от его имени.
– Кажется, мы договаривались!
Свобода вероисповедования подразумевает невмешательство священников любого направления в светские проблемы. По крайней мере, так в теории. О чем недвусмысленно поставил я в известность всех. Любая официальная клятва и присяга избегает упоминания конкретной веры, позволяя представителю любой конфессии занимать государственную должность. С юридической точки зрения,
Конечно, не требовалось быть сильно умным, чтобы понимать степень влияния пасторов на ополченцев или кюре на католиков. Но они должны заниматься духовными вещами, утешая и помогая пастве в очень конкретном направлении. Вмешиваться в свои приказы не позволю. Хотя выслушать могу, что и делаю.
– Нет, - хмыкнул индеец, - речь о другом. Он сказал, миссионеры готовы платить за каждого ребенка младше десяти лет три луидора.
Предположительно все присутствующие принялись срочно умножать цифры, а потом делить на количество участников. Крайне задумчивыми стали одновременно лица. Уж очень сумма выходила умопомрачительной. Кстати, и предлагают не очень много. За скальп воина дают в два раза больше.
– Заплатят сразу?
– Не могу обещать. Разговор был про три-четыре сотни максимально. У нас добрых восемь, а то и свыше. Но немалый кусок сразу золотом есть шанс получить.
– А за женщин?
– требовательно спросил Гринис.
– Ну, какое-то количество при них должно присутствовать, но минимальное. Одна на дюжину мальков, не больше. Иначе не довезти, а монахи такого скопища сразу не переварят.
В переводе с недосказанного, вместо ушедших ко мне иезуиты с моравскими братьями получат на перевоспитание новую немалую порцию. С детских лет, безусловно, проще вырастить верующего и работающего на земле, чем внушать нечто новое взрослым. Да и методика не оригинальна. И прежде в племена принимали чужаков. Привыкнут.
Но главное - монахи готовы заплатить, и серьезно. В наших условиях, когда торговля практически прекратилась, а помощи из Канады кот наплакал, появятся живые деньги в качестве стимула продолжать поддерживать мои приказы. Раз такой удачный результат, кто посмеет выступить против?
– Значит, так и сделаем. Скво и подростков постарше на обмен, остальных на север. И срочно, пока река не встала от холодов.
Гринис откашлялся.
– Да, сержант?
– Глупо было бы все это бросить или сжечь без пользы. Надо форт ставить. С артиллерией. Заодно пусть пленные поработают - меньше будет времени думать.
– Правильно!
– чуть не в один голос вскричали Паскуале и вечно молчащий еще один мой лейтенант Бернар.
С виду он был тупой громила с квадратным подбородком, подозрительными маленькими глазками, вечно заросший многодневной щетиной и с мощной грудью. Кулаки большие и тяжелые, вечно со следами результатов драк с людьми. Когда то красная, а теперь совершенно вылинявшая шерстяная рубашка да черно белая жилетка из коровьей шкуры. Все на нем вечно поношенное, побитое, побывавшее под дождями и прочими природными ненастьями. И все же Бернар был не глуп, но не той породы, которая самостоятельна и самодостаточна. С инициативами не лез, но уж распоряжения выполнял досконально. Лучшего подчиненного просто не бывает. Особенно когда способен добиться от рядовых чего угодно, показав на практике, насколько суров может быть. Побои сильно независимых регулярно возобновлялись, пока вся рота до последнего не усвоила, насколько проще следовать приказам.
– Мы зачем сюда пришли?
– риторически потребовал католик с раскрашенной в боевые цвета мордой.
– За землей! Так в чем смысл уходить? Мы ее получили!
Прибрежные районы не просто плодородны - уже расчищены предыдущими жителями. Осталось поделить участки. Конечно, если фермерам вообще позволят жить в здешних условиях. Не отреагировать на случившееся ирокезы не могут. Самое правильное - срочно уносить ноги, не дожидаясь нападения. И все же иногда нельзя идти против собственных подчиненных. Иначе перестанешь быть командиром.
– Сенек больше нет, - подтвердил второй, Андре.
Рибовски криво усмехнулся и на удивление продолжал молчать. После прямого и яростного мордобития на очередное возражение он проникся неожиданно уважением ко мне. Все равно считал себя самым умным и знающим, но хоть не возникал при всех. Я всучил ему третью роту, составленную не из здешних ополченцев, позволив доказывать на примере великий талант полководца. По меньше мере, не хуже остальных его подчиненные, но он все пыжится нечто доказать.
– Нанесут визит другие. Кайюги, мохоки, онейда, тускарора.
– Пусть появятся! В могилах места для всех хватит.
Похоже, все одобряют высказывание, не пытаясь задуматься. Весной уже не мы будем приходить с внезапными набегами, а ирокезы. Но если к тому времени восстановить и усилить укрепления...
Глава 13
Бартер
Вы никогда не строили самый обычный форт? Небеса господни, даже не пробуйте. Ничего проблемнее и неприятнее прежде не испытывал. Даже создание графика дежурств патрулирования территории под комментарии заинтересованных лиц - нечто невразумительное, но крайне эмоциональное, вплоть до ножей, доказывающих свою правоту, - близко не сравнится с необходимостью одновременно пребывать в нескольких местах и контролировать происходящее.
О, намного проще сделать самому, чем заставить работников выполнить положенное. Стоит отвернуться - и они норовят перекурить с расстановкой. А на охране пленных - еще и ухватить за задницу симпатичную индеанку. Не то чтобы я такой высокоморальный, однако одному глотку перерезали, когда распустил слюни и забыл, с кем имеет дело. Кончили и устроили массовый побег. Потом пришлось вылавливать и отстреливать. Трупы для назидания приволокли под восстанавливаемые стены, да еще и повесили нескольких подозрительных прямо напротив ворот. Вероятнее всего, они ни в чем не виноваты, да и многие побежали за компанию, подхваченные общим порывом. Кому-то легче, что три десятка убитых баб и двое ополченцев (второй уже в лесу налетел на дубину) добавилось к общему числу покойников?
Помогло? Да не слишком. Молодые мужики всю зиму на работах и охране, толком не выпить и не погулять. Хорошо еще по согласию, а то ведь тащат первую попавшуюся. А мне потом сечь провинившихся. Причем и наказать требуется, и не особо шкуру портить. Еще не хватало, чтобы родственники возмутились и выкатили претензии. А ведь это только один, и не самый опасный, момент. Стены класть, рубя деревья, и все время ждать нападения. Ездить размечать будущие участки под нескончаемые споры, где лучше земля или пастбища. Честное слово, так и не проникся прелестью деревенской жизни, и все это малоинтересно. Но важно для остальных. А значит, и разговор поддержать положено, и разбираться в разнице.