Колонисты. Часть 3
Шрифт:
–Ты запугал ребёнка.
Мужчина выбежал из комнаты, хлопнув дверью.
Он пошёл по коридору, пока не наткнулся за поворотом на старшего брата.
Эллери скорее удивлённо, чем радостно вопрошал:
–Осмунд! Ты ещё не свернул шею где-нибудь в Гималаях?
–Вижу: ты очень рад видеть меня здоровым и весёлым.
–Надолго в родные пенаты?
–Решил взяться за ум, осесть на родной земле.
–И где твоя родная земля? Где-нибудь у истоков Ганга?
–Нет, Эллери, она там, где ты стоишь.
–Тебя
–Да-да, я в курсе. Результаты плачевны.
И старший брат красноречиво обвёл глазами голые стены.
Осмунд иронизировал:
–Не знал, что ты сторонник минимализма.
–Моя часть наследства почти иссякла…Я зарабатываю иногда кое-чем, но у меня такая транжира жена…
–Молочный завод – банкрот?
–Ну да.
–Я его выкупаю у тебя.
–Возьми меня в долю.
–Хочешь идти быстро – иди один.
–И чего тебе не сиделось в конторе железных дорог?
–А я и в конторе буду сидеть.
–Я думал, ты отпустил бороду наподобие нашего генерал-губернатора Индии Роберта Бульвер-Литтона, чтоб в горах лицо не обморозить…
–Хорошая шутка, но не всем женщинам нравятся мужчины с бородой.
Зефирина играла в детской в миниатюрную резную мебель из слоновой кости: здесь были и комод с чашечками, арфа, клавесин, шкафчик с зеркалами.
Гувернантка сделала реверанс вошедшим братьям Данкарт.
Отец окликнул дочь:
–Цветок мой, посмотри, это мой брат, твой дядя Осмунд.
Лицо девочки являло полную копию своей матери.
–От нас только фамилия,– вздохнул Эллери,– Хотя родилась вроде, как светлой, потом темнела и темнела.
Ребёнок серьёзно посмотрел на незнакомца.
Спросила:
–Дядя Осмунд, а, правда, что облака – это пар?
–Да, малышка.
–Тогда как из них льёт дождь?
–Пар же мокрый, и вот, когда одежды святых намокают, они выжимают их на наши головы.
Девочка рассмеялась.
–Вы это не серьёзно, да?
–Кто знает, как там на небесах. Я умею пока только строить железные дороги для поездов.
–Понятно,– кивнула Зефирина и принялась опять играть в куклы.
Осмунд поинтересовался:
–Ты хоть видишь своих родителей?
Ребёнок лениво отвечал:
–За трапезой. В остальное время они: то укладывают причёски, то принимают ванны, то ещё заняты чем-нибудь.
–Чем-нибудь пустым,– закончил фразу за ребёнка дядя, и, глядя на младшего брата, притворно удивлялся,– Как ты время выкроил завести ребёнка, ведь такой у тебя загруженный график работы?
За обедом Осмунд разглядывал повзрослевшую Элизабет, упрекал младшего брата:
–Как ты мог не выдать замуж такую красавицу? Ты даже этого не смог сделать! Ей уже 21 год!
–Простите меня,– опустив голову, оправдывался Эллери перед
Рут сидела с отсутствующим видом. Зефирина вообще не вникала в разговоры взрослых, тщательно пережевывая еду.
–Если ты продашь все побрякушки из слоновой кости в доме, то наскребёшь на очень приличное наследство для Элизабет,– указал Осмунд.
–Эти безделушки так любит Рут…– выскочило у Эллери.
Осмунд грозно поднял брови на него.
–Я подумаю над твоими словами,– кивнул провинившийся.
Старший дядя покровительственным тоном успокаивал племянницу:
–Дорогая, мы сделаем всё возможное, чтобы ты стала счастливой.
Вернувшийся в родной дом заметил, что Рут уже несколько раз налила себе бренди.
Молодая женщина встретилась с Осмундом глазами и предложила и ему:
–Выпьешь?
–Хорошо, налей немного.
Он наблюдал, как Рут преображается, становится хохотливой и довольной жизнью. Она рассказывала какие-то забавные истории из жизни города и сама смеялась громче всех. Осмунд же с каждой выпитой рюмкой становился мрачнее. И когда раскрепощённая невестка положила ему руку на колено, он с силой сбросил эту руку.
–А ещё мы ставим пари на скачках,– закончила фразу Рут.
–Какие убогие у вас развлечения,– заметил Осмунд, намекая невестке на её развязанность.
–Осс, а ты придумал для нас оригинальную, разнообразную программу времяпровождения?– поинтересовался, злопыхая, Эллери.
–Наглядевшись на вас, я, вероятно, очень скоро вновь сбегу из дома,– в тон ему полушутя отвечал брат.
Рут, закатив глаза, напутствовала:
–Беги, Осмунд, беги: здесь такая скука.
Деверь отвечал ей:
–Скучают скучные люди. Ты не пробовала читать, Рут? Собирать гербарии? Ловить редких бабочек? Нарожать побольше детишек?
Эллери подхватил тему:
–Кстати, о детях, Осс! Когда ты обзаведёшься женой?
–Любовь, как злая собака, гналась за мной по пятам, но я увёртывался и смеялся над неуклюжими попытками монстра схватить меня. У признанных красавиц я искал моральные недостатки, а в умных девицах находил физические несовершенства.
Зефирина перестала кушать и уставилась на дядю.
Рут усмехнулась:
–О попытках Вас женить, Вы рассказываете, словно о страшной истории. Боюсь, все мы сегодня не уснём.
–Конечно! Ведь то были попытки похитить самое дорогое – моё сердце,– специально страшным голосом для маленькой племянницы говорил Осмунд.
–Ты избаловался на Гималайских курортах с отдыхающими дамами,– заметил брату Эллери.
Тот соглашался:
–Не без этого. И вообще: свою свободу я лелею. Зачем мне сдерживающий фактор для накопления капитала? Зачем мне особа, которая будет требовать к своей персоне повышенного внимания?