Колония
Шрифт:
Причина, по которой охранники не открыли ураганный огонь на поражение, была проста: Марк действовал с завидным хладнокровием, в котором просматривался трезвый расчёт профессионала, — несколько мгновений его закрывало оседающее в пыль тело раненого азиата, а спустя четыре секунды после первых выстрелов он уже находился подле пассажирской двери внедорожника, и, стреляя по нему, азиаты изрешетили бы салон машины вместе с сидящим внутри боссом.
Два телохранителя Фридмана уже не усмехались. Было что-то зловещее, эстетичное в чётких, отточенных до автоматизма движениях Келли. Он рисковал жизнью, но делал это хладнокровно,
«Кому он служит? Корпорации? Себе лично?»
Дитрих машинально сопоставил в уме суммы, выплачиваемые корпорацией начальнику отдела внутренней безопасности, с тем смертельным риском, которому в данный момент подвергал себя Келли вместо того, чтобы препираться с азиатами по статкому, сидя в удобном офисном кресле, вдали от радиоактивной пыли и визгливого посвиста пуль.
Что-то не складывалось в сознании Фридмана…
Эти мысли промелькнули в голове управляющего за те секунды, что понадобились Марку для рывка к машине.
Находящийся внутри человек не успел ни осознать происходящего, ни поднять злополучное стекло — его палец, соскочивший с пятнышка сенсорной кнопки стеклоподъёмника, никак не мог найти её вновь, когда горячий ствол «скорпиона» упёрся ему в лоб.
— Не дёргайся, — предупредил Келли, услышав, как зашипела кожа на лбу у азиата. — Свяжись с охраной, быстро. Прикажи всем бросить оружие на землю.
Пару секунд спустя «герветы» охранников полетели в пыль.
— Теперь пусть подойдут ближе, чтобы я видел всех. Двадцать четыре человека, без оружия, понятно?
— Кто ты такой?! — прошипел Хо Хуань, но, скосив глаза на бесноватого незнакомца, словно призрак материализовавшегося посреди карьера, предпочёл буквально исполнить его требования, выдохнув в коммуникатор нужный набор фраз.
— Уже лучше, — похвалил его Марк. Кислородная маска скрывала большую часть его лица, меняя тембр голоса, но глаза оставались прежними, холодными, будто льдинки, и их взгляд действовал на Хо Хуаня гораздо сильнее, чем слова.
Мимо, не делая резких движений, прошли обезоруженные охранники с перекошенными от ненависти лицами. Выстроившись перед машиной в неровную шеренгу, они ждали дальнейших указаний, не в силах что-либо предпринять.
Марк мысленно сосчитал их и произнёс, обращаясь к молодому боссу азиатов:
— Медленно открой переднюю дверь. Попытаешься меня толкнуть — пристрелю.
Оказавшись в салоне, он коснулся сенсора стеклоподъёмника, и поляризованное стекло поднялось, скрыв происходящее внутри машины от наблюдателей.
— Коммуникатор, оружие и чип круиз-контроля, — потребовал он.
Хо Хуань — один из младших отпрысков семьи Ляо — выполнил требование, процедив сквозь зубы:
— Тебе это не пройдёт даром.
— Взаимно, — огрызнулся Марк, разбив рукоятью «скорпиона» компьютерный чип. Теперь передвижения машины было невозможно отследить со спутников. — Есть ещё локальная сигнализация?
Хо секунду помедлил, потом молча указал на отдельный блок приборной панели.
Возиться с электроникой было некогда, и Келли дважды выстрелил в устройство радиомаяка.
— Скажи им, что ты жив, — он протянул коммуникатор пленнику. — Пусть пригласят
Хо Хуаню не оставалось ничего иного, как выполнить требования Келли. Он откровенно не понимал, что происходит, а защитная маска, скрывающая лицо Марка, не давала возможности опознать внезапного визитёра.
Вызвав старшего смены, он передал коммуникатор Келли и застыл в кресле. Лицо молодого азиатского аристократа искажала гримаса ненависти, за которой прятался тщательно скрываемый страх.
— Ты заведуешь этой помойкой? — резко осведомился Марк, когда на том конце связи кто-то хрипло задышал.
— Да, сикоромо… [4]
— Слушай внимательно. У господина Хуаня возникло желание прокатиться по окрестностям. Он понял, что концерн совершил необдуманный поступок, пытаясь захоронить радиоактивные отходы на территории, где вскоре поселятся ничего не подозревающие люди. Это нехорошо, и он хочет, чтобы ты лично организовал вывоз отвалов назад в долину. Убрать нужно всё, до последней крохи заражённой земли. Ты меня понял?
4
Уважаемый.
— Да, сикоромо.
— Учти, господин Хуань отключил все средства контроля и будет ездить со мной до тех пор, пока последний грузовой вездеход не уйдёт из карьера. После я позвоню на этот же коммуникатор и скажу, где остановился ваш молодой босс. Задача ясна? Действуй. И помни, судьба Ляо-младшего в твоих руках. Ты можешь, стать большим человеком.
Келли свернул панель коммуникатора и отключил питание, чтобы прибор не запеленговали, позвонив на его номер.
— Трогай, — приказал он пленнику. — На выезд из этой помойки, потом направо, к старой трассе.
Спустя сорок минут машина, сделав несколько кругов по незнакомой для Хо Хуаня местности, остановилась под сенью корявого, мутировавшего после взрыва атмосферных процессоров хвойного редколесья, Келли молча достал две ручные осколочные гранаты, с характерными щелчками повернул диски предохранителей, зафиксировав подпружиненные столбики взрывателей в позиции «растяжка», затем закрепил их на подлокотниках водительского кресла и, соединив оба взрывных устройства тонкой сталистой проволокой, приказал:
— Затылок на подголовник.
Хо Хуань покорно запрокинул голову.
— Открой рот.
Азиат секунду помедлил, но всё же повиновался. Келли пропустил туго натянутую проволоку через приоткрытый рот и посоветовал:
— Зажми её покрепче зубами. И постарайся не мотать головой. Когда твои люди вывезут всю дрянь назад на территорию концерна, я позвоню и скажу, где они могут тебя забрать. До этого момента придётся посидеть тихо и терпеливо… если не желаешь взлететь на воздух. — Произнося эту фразу, Марк пристегнул руки Хо Хуаня к рулевой колонке, ещё более ужесточив его позу, и добавил, открыв пассажирскую дверь: — Если ты терпелив, а твои люди расторопны, всё обойдётся. Вздумаешь меня искать — милости прошу. Могу дать небольшую подсказку: обрати внимание на рабов, которых вы захватываете здесь, на Марсе. Возможно, это облегчит тебе поиск, но, на мой взгляд, будет лучше, если ты их просто освободишь. Иначе я могу прийти ещё раз, понимаешь?