Колония

John M. C.

Цветовую схему его костюма повторяла Отила. Она носила более традиционный для супергероев костюм - обтягивающий комбинезон томатно-красного цвета с небольшой эмблемой в центре. Что-то типа свастики: круг с чёрной каймой и белая середина с чёрной руной. Впрочем, скорее это была не свастика, а ромб с двумя ножками, вытянутыми из его нижней точки. Каждая ножка была загнута вверх. Отила носила повязку на глазу - с тем же белым символом. Волосы закрывали эту сторону её лица, так что повязка не бросалась в глаза.

Она не могла исцелить себя,

лишь давала силы другим. Иначе сейчас Отила не стояла бы на коленях в воде, истекая кровью, сочившейся из множества мелких порезов.

Руна была не старше Чертёнка. Её длинные светлые волосы выбивались из-под остроконечного капюшона, а кайму тёмно-синего плаща украшал рисунок рун.

– Я почти надеюсь, что ты прав, - пожал плечами Регент.
– Раньше никто не оказывал мне заметного сопротивления. Это был бы полезный опыт.

– Серьёзно спрашиваю - ты будешь сотрудничать?
– спросила Сплетница.

– Нет, - ответил Виктор. Он перекатился на спину и стал глядеть в небо, положив голову на землю.

– Отлично. Чертёнок?

Обернувшись, я увидела, что Сплетница указывает на Отилу.

Позади злодейки стояла Чертёнок. Она поставила ногу между лопаток Отилы и пнула её так, что та врезалась лицом в землю.

– Эй!
– крикнул Виктор.
– Не трогай её!

– Ты знаешь, что бы ни случилось с тобой или с Руной, Отила всегда сможет вылечить, - сказала Сплетница.
– Но всё, что мы сделаем с ней...

Чертёнок поняла это как сигнал и пнула Отилу в живот.

– Разбирайтесь со мной!

Сплетница была настолько же спокойна, насколько он - взбешён.

– Ты удивительно неравнодушен. Мне кажется, в ходе вашей злодейской карьеры ты должен был привыкнуть к тому, как страдают твои товарищи. Вы двое - вместе, так? Логично, с учётом того, как тесно вы работаете.

– Ты вообще ничего о нас не знаешь, - огрызнулся Виктор.

– Я всё выясню, дай мне секунду. Судя по тому, что ты сказал, вы потеряли кого-то. Группы типа вашей обычно крайне изолированы. Заводите друзей с такими же взглядами, встречаетесь с людьми с такими же взглядами. Твой папочка побудил тебя встречаться с этой юной леди?

Виктор отвернулся и сжал губы - но я не могла понять выражение его лица. Он покачал головой.

– Не угадала, да? Это не твой отец. Ты был сам по себе, одинокая душа, завербованная в большую, гордую семью. Проявил себя, и тебе велели жениться, чтобы, если можно так выразиться, заработать место в Империи Кайзера. Не брак по расчёту в прямом смысле, но намек, что ты должен начать встречаться с дочерью одного из его подручных и когда-нибудь жениться на ней... Но ты встречался не с Отилой. С её сестрой?

– Кузиной, - выплюнул Виктор.
– Мне надоело слушать, как ты выискиваешь ответы. Это была её кузина.

– Вот так вот. Что-то случилось с её кузиной. И вы двое остались вместе. Вы сработались так здорово, что это можно было считать знаком судьбы. Вот только страсти с обеих сторон не было.

– Это твой план?
– усмехнулся Виктор, - Не хочу тебя огорчить, но мы с Отилой обсуждали нашу ситуацию. Это называется общением. Ты не сможешь поссорить нас, раскрывая страшные тайны.

– Нет. Вы абсолютно честны друг с другом. Похвально. Вот только честны ли вы перед собой? Ты знаешь, почему тебя так заботит состояние Отилы? Потому что ты совсем не уверен в своей привязанности к ней.

– Боже, как убого, - Виктор уронил голову на асфальт, и по затопленной улице пробежала рябь.

– Ты изображаешь гнев, потому что боишься, что если не заставишь себя заботиться о ней, то тебе станет всё равно.

– Ладно, убедила.

– Ты говоришь себе, что когда-нибудь полюбишь её, но ты очень хороший лжец, Виктор, и ты хорошо врёшь самому себе тоже. Ты знаешь это, поэтому сомневаешься: может быть, твои чувства к Отиле просто игра разума, которую ты сам придумал?

– Вполне возможно. Но есть ещё две возможности. Может быть, я не лгу самому себе. Давай не будем об этом забывать. А другая возможность в том, что я действительно лгу самому себе, но эта ложь со временем станет правдой. Люди по всему городу симулируют уверенность в завтрашнем дне, и она становится реальной. Маска, которую носишь каждый день, становится частью тебя самого.

Что-то в его словах задело меня. Я заговорила первый раз с тех пор, как Сплетница объявила о своих намерениях.

– Звучит как-то пошло.

– Потому что в романтических сказках так не бывает? Да, не бывает. Но я могу сказать, что мне нравится быть с ней, я доверяю ей, уважаю её и даже нахожу её привлекательной. У нас есть прочная основа, девочка с букашками. Больше ничего не заставляет нас быть вместе. Империи восемьдесят восемь нет. Мы вдвоём, потому что мы хотим быть вместе. Верно, Ота?

– Верно, - ответила Отила еле слышно. Она с трудом встала на четвереньки. С яростью посмотрев на Чертёнка, она опустила голову.

Сплетница шагнула вперёд:

– А может, вы вместе потому, что ваши имена и лица широко известны. Вместо того, чтобы быть членами какой-то группы добровольно, вы вынуждены оставаться вместе, потому что никто не примет вас.

Виктор издал краткий смешок:

– Ожидал от тебя большего, Сплетница. Это очень слабо. Нападать на наши отношения? Мы достаточно сильны, и неважно, за какие ниточки ты будешь дёргать, этого ты не изменишь.