Колония

John M. C.

– Меня устроит, если ты расскажешь, почему вы так злитесь на Трикстера, и почему на него зол именно ты.

– Не-а. Не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь?

– Не хочу. У нас соглашение, согласно которому, мы держим кое-что в секрете даже от Выверта. И я не собираюсь рассказывать об этом тебе.

– Мне не нужна конкретика.

– Тебе не нужно знать даже в общих чертах.

– Ну

почему? Может быть, именно ты нуждаешься в том, чтобы поделиться? Один из твоих товарищей сказал, что ужасно одинок, а ведь он ближе к остальной части команды, чем ты. Может быть, ты тоже чувствуешь себя одиноким? Может быть, тебе некому излить душу?

– Я же парень. Мы не делимся своими эмоциональными переживаниями. Ты что, пытаешься прикинуться Сплетницей? Зачем тебе так нужны подробности? Не похоже на простое любопытство и желание получше узнать коллег.

"Просто очень многое зависит от моей способности получить твою поддержку против Выверта".

Но у меня не было достойного ответа, и я промолчала. Мы продолжили идти по улице по направлению к озеру-кратеру. Наши ноги шлёпали по тонкому слою воды.

– Он отнял у нас всё, - прервал молчание Баллистик.

– Трикстер?

– Трикстер. Когда всё начало разваливаться, он взял на себя инициативу и принял несколько решений. Плохих решений. И сейчас наша группа - это всё, что у нас осталось. Ни друзей, ни семьи, ни дома, в который можно вернуться, и единственная цель - исправить проёбы Трикстера.

Когда-то я обратила внимание, как Солнышко неохотно использует свою силу. Возможно, это из-за разрушений, которые она произвела в прошлом? Погибли люди? Может быть, это были члены их собственных семей? Или к этому имела отношение Ноэль?

Это могло объяснить, почему они избегали использовать свои силы на полную, и почему они так настойчиво пытались удержать Ноэль под замком, когда мы противостояли Девятке.

– Остальные, возможно, ненавидят Трикстера, но всё ещё уважают его, - продолжал Баллистик.
– Либо они не уважают его, но и не испытывают ненависти. Скорее первый вариант. Лично я уже не испытываю к нему ни дружеских чувств, ни уважения, однако, похоже, что в нашей группе я такой один.

– И что ты собираешься с этим делать?

– А сейчас мы вернулись к началу. Я уже объяснял. Деньги, страх, уважение, жизнь в комфорте в качестве злобного надсмотрщика.

– И после всего что ты сказал про ненависть, после обвинений в том, что он разрушил твою жизнь, ты даже не хочешь ему отомстить?
– спросила я как можно более небрежно.

– Нет. Я в этой группе только по одной причине: я измазался в дерьме. Я не собираюсь действовать против Трикстера. Я согласился на договор с Вывертом, потому что думал, мы вернём хоть что-то из того, что потеряли. Но я вижу лишь наивные надежды своих товарищей на выполнение пустых обещаний Выверта. Типа, Сплетница найдёт ответ, или он сделает запрос каким-нибудь учёным, изучающим паралюдей. И, разумеется, никаких ответов мы не получим.

– Возможно, они где-то есть.

–

Не-а. Зачем ему давать нам то, что мы хотим, ведь тогда он останется без наших услуг? Но сейчас мне уже всё равно. У меня договор с Вывертом и я буду его придерживаться, пока не появится хорошая причина его нарушить. А если такая причина найдётся, нахуй команду, нахуй Выверта. Однако нет никакого смысла с кем-то связываться, если потом пара оставшихся лет жизни уйдёт на поиск такой же непыльной работёнки.

– Напоминает клаустрофобию: ты сам себе ставишь такие ограничения, дела команды отодвигаешь на задний план. Хочешь остаться один?

– Я не буду один. Думаю, у меня достаточно бабла и уважения, чтобы заполучить поклонниц. Этого хватит на следующие пару лет. Если ты только не собираешься утверждать, что есть смысл устанавливать долгосрочные отношения - ведь нам всем недолго осталось.

Я вздохнула. Не было смысла продолжать. Стало ясно, что Баллистик не передумает, а у меня не было хорошей причины убедить его присоединиться к нам.

Мы прошли несколько кварталов в молчании. Когда перед нами возникло озеро, которое Левиафан создал в центре города, мы повернули в сторону северной части Кукольного городка.

– Ну и как мы это сделаем? Какая стратегия нападения?
– спросил Баллистик.

– Есть шансы, что ты дашь мне сделать первый ход?

– И получить все лавры?
– его голос стал жёстче.

– Если у меня получится, ты получишь половину. А если я потерплю неудачу, то всё целиком.

– Нет.

– Что?

– Я понял, что ты делаешь. Ты решила выставить Скитальцев в дурном свете. А себе урвать кусок пирога покрупнее. Используешь любую возможность, чтобы получить уважение, урвать побольше власти. Всегда на первом месте.

– Ты спятил.

– Ну да. Тогда объясни-ка, почему ты так надрываешься на своей территории.

– Я делаю свою работу, забочусь о людях.

– Не-а. Это не всё. Что-то заставляет тебя пахать изо всех сил. Ты ищешь способ подсидеть нас.

Он остановился. Я подождала и развернулась лицом к нему.

– Я тебя не виню, - усмехнулся он.
– В смысле, это довольно гнусно, ведь мы должны работать вместе, но я понимаю: ты хочешь быть наверху.

– Мы работаем вместе.

– Я здоровяк и в хорошей форме, но это не значит, что я тупой. Ты думаешь, я не заметил, что ты пытаешься вогнать клин в нашу команду? Интересуешься, нет ли у меня неприязни к остальным?

Блядь. Это было поле боя Сплетницы, а не моё. Сейчас всё начнёт накаляться и, как я могла представить, выплеснется на меня.

Я откашлялась и пояснила:

– Я интересовалась, потому что очевидно, что у тебя неприязнь к остальным членам твоей команды, и я хотела дать тебе шанс поговорить об этом.