Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд

Беглай Дмитрий Иванович

Новым поселенцам отводятся в вечное и потомственное владение удобные земли и кроме того дается денежное жалованье и предоставляются беспошлинные промыслы и торговля; не говорим о других менее важных льготах и преимуществах. Хорвату было позволено, между прочим, построить для защиты границ крепость св. Елисаветы; но постройкою крепости для сербов занимались малороссийские козаки и регулярные войска ²), которые несли также здесь и пограничную службу. Уже из этих фактов видно, что льготы славянским поселенцам были очень велики, а число их было весьма незначительно. Но если мы от оффициальных документальных данных обратимся к частным свидетельствам и заглянем в закулисную сторону дела, то увидим в истинном свете этих переселенцев и узнаем настоящие мотивы переселения. Послушаем, что нам расскажет об этом Симеон Ст. Питче-

²) А. А. Скальковского. Хронолог, обозрение, I, 15 — 45; его же Опыт стат. описания Новороссийского края, I, 223 — 225.

*) А. А. Скальковского. Хронол. обозр. 1, 23.

вич, сам сербский выходец и колонизатор Новороссийского края. Мотивом к выходу в Россию послужило для Пишчевича желание видеть свет и свое счастие далее пробовать ^J); важную роль играло и то обстоятельство, что его, как и других, немедленно произвели в следующий чин. Иными руководил исключительно материальный рассчет. Хорват нарочно выехал раньше других, чтобы получить, в качестве инициатора эмиграции, побольше выгод (и он достиг своей цели). Иные,

наконец, не останавливались даже перед обманом; таков был, наир., черногорский воевода Василий Петрович. Это был, по словам Пишчевича, один из тех авантюристов, которые часто наезжали в Россию за милостыней и искали случая обогатиться. Он выдал себя за полновластного владыку в Черногории, и в проекте, поданном в сенат, объявил, что если будут отпущены на путевые расходы деньги, то он приведет из Черной Горы несколько тысяч переселенцев. Проект был принят в сенате и конфирмован Владыка поехал к себе в Черногорию, но там успеха не имел: большинство упрекало его за данные обещания; смущенный неудачею, он начал приглашать своих свойственников и некоторых вдовых попов, позволяя им обрить бороды, производя их в офицерские чины и награждая деньгами, а глав оппозиции привлекая на свою сторону обещаниями генеральских чинов; но, несмотря на все эти средства, черногорцев отправилось мало, а йод видом их поехали те представители разных национальностей, среди которых были настоящие разбойники, которых и провести в Россию было не легко, так как они и на пути буйствовали и пьянствовали. Лица, присланные ИИиничевичу из Триеста, <былн все вор наголо и пьяницы ирегор- кие, наволочь то такая была, что хуже сънскать нигде не можно; между ними были оружейные лесовые настоящие разбойники и где только чего на ночлегах и проездом чрез жилища и в корчмах захватют и сорвать могут, то уж было ихъ>. Спрашивается, могли ли быть хорошими колонизаторами такие переселенцы? Допустить, что подобные лица представляли исключительное явление, едва ли возможно, потому что о буйствах сербов и в пределах Рос-

Ч Известие о похождении Симеона Степановича Пишчевича. М. 1884, стр. 91; предупреждаю читателя, что в дальнейших выписках я не буду наблюдать правописания подлинного текста Пишчевича.

еип мы имеем многочисленные факты в документах; о них же свидетельствует и сам Пишчевич. В полк Пипхчевича, наир., набирались по большей части дезертиры, с которыми ему было очень трудно управляться: «все было строптиво, развращено, пьяно и всякий день происходили между ними и обывателями драки п ссоры и, такое то сборище людей было, которое но несколько раз из одного государства в другое переходили и служили и йотом уходили, а на носледок дошли в Россию и ко мне в команду. Так как их нечем было продовольствовать, иродолжает далее Пишчевич, то я должен был брать все необходимое от обывателей, хотя и с обещанием платы, но не без притеснений для них; между тем среди команды были постоянные ссоры, драки; нередко пускались в ход ножи: в таких случаях поселяне со страху разбегались из своих жилищ, а другие запирались в своих домахъ» ^J). И это понятно: покинув старую родпну, они не успели еще установить органической связи с новой. В полном соответствии со всем этим были и внутренние порядки или, правильнее говоря, беспорядки, которые господствовали в гусарских полках в России; их чрезвычайно рельефно изображает в своих записках С. ИИишчевичъ» ²). Соглашаемся, что среди иоселенцев могли быть люди честные и не буйные. Но насколько они были подготовлены к своим новым обязанностям? Им нужно было приспособляться к новым условиям жизни и это требовало с их стороны не мало труда и усилий. Им предстояло в одно и то же время быть и воинами, какими большинство их было и раньше, и земледельцами —они должны были распахать пожалованные им земли, завести хозяйство, построить дона, деревни и т. и. Насколько хорошо они несли пограничную службу, мы к сожалению сказать не можем; заметим только, что едва ли в этом отношении они могли равняться с козаками, изучившими степь и нравы её обитателей—татар. Мы не говорим уже о том, что с 50-х годов XVIII века пограничная служба сделалась уже далеко не такой трудной, какою она была в 1-й половине XVIII, а в особенности в XVII в. Еще труднее было сербским гусарам завести на новых местах жительства селения и нивы. Положение их на первых порах было очень и очень ^*)

*) Изиеетие о похождении, 416 — 417. ^г )Ibidem, 449—450.

затруднительное. Любопытные данные в этоы отношении сообщает Ппшчевич. Выехали мы, говорит он. на чистую и глухую степь (возле которой был впрочем и лес) и тут то восчувствовали все, а особенно те, которые начали селиться по Лугани, что значит нужда и жизнь, исполненная лишений: негде преклониться; не знаешь, за что браться, с чего начинать; в особенности плохо приходилось тем, которые, подобно мне, никогда раньше не занимались хозяйством. Сначала я жил с семьей в небольшой палатке, потом с 4 слугами устроил себе из хвороста сарай, нокрывшп его травою и по возможности укрепивши на случай бури. Но вдруг ночью пошел сильный дождь, от которого крыша начала протекать и вода ручьем полилась внутрь. Я с женою и маленькими детьми промокли так, как будто бы в воде выкупались. Между тем буря усилилась еще больше. Кровлю мою совсем повалило и я едва успел выскочить оттуда с женою и детьми, а моя резиденция упала и мы все остались под открытым небом в бурю и дождь, не имея где преклонить главы. Шалаши моих слуг также ноопрокидывала буря, но они прибежали на помощь ко мне п стали разбивать мне палатку; однако, иока они это успели сделать, мы промокли и продрогли едва не до смерти; паше платье и постель остались в рухнувшем сарае и там страшно намокли, а мы должны были провести всю ночь без одежды, плача и проклиная свою участь. Но утру, как ирошла буря, взошло и пригрело солнышко, вышли мы нз палатки и я велел развести большой огонь, чтобы просушиться; посмотрел я тут на свою бывшую резиденцию и досадно мне стало за двойной убыток, причиненный бурей, 1-е за потерю жилья, а 2-е за потерю иостели и разной утвари. Разобрав упавший сарайчик и велевши купить несколько необходимых инструментов и нарубить леса, я принялся за постройку нового, более крепкого сарайчика, а также землянки с покоями п небольшою кухонькою с чуланчиком, где рассчитывал провести зиму. К счастью нашелся добрый человек, однодворец из слободы Новой Айдары, который 1-й осмелился к нам ириехать (остальные но дикости боялись это делать) и продал мне на снос дом, обещая перевезти его на своих подводах. Домик действительно перевезли; я его покрыл очеретом; остановка была только за печью и окнами, по они впоследствии были устроены. Землянка же служила мне для слуг и караульных. <У всех нас носеленцоЕ (привожу рассказ Пишче- внча собственными его словами) вообще на той пустыне была тогда

в 1-е лето жызнь точно такая, как у тех инзуланов, коп но несчастыям разбытием короблей занесены морскими волнами на пустые острова и пытались зелием, кореныем, ловлею рпбы, птиц н зверей, так то и мы тогда, что вышли на пустую степь и землю такую, где от созданые света никаких жилищ не было, а достать нигде нп за какие деньги ничего не можно, а кто чего иметь хотел, тот должен был за несколко дней посылать далеко и изыскивать и покупать дорогою ценою. Огородов п зелены какой на нищу первой год ни у ково не было н покудова тем завелыс, должны были диким чесноком, луком (род травы такой на полях есть) и другою травою, способною к варению, пособлять себя, а простой народ только однемы сухарямы и такого дикою травою и водою да овощ, когда кто чего на нолях ягоды илы что другое, найдет, питались, а более ничего не имелы; я многих видел сперва в жалостном состоянии,

а особливо те, кои по Луганы реки селылысь, те претернелы нужду более, нежель другие, ибо но той реке лесу ничево нет, а чистая и голоя степ, для чего в постройке домов виделы нужду велику и за лесом ездить далеко принуждены были. Напитков у всех вообще н болшего и малого никаких не было окроме води, а естлп у каво простая горелка случнца, ето уж трактамент велик почитался (делалы опосля квас из сухарей да из диких яблок и терновых ягод кислую воду). Ездил я иногда наведоватца и к другим соседам своим и смотрел, каково оны строятца и чем заводят себя, но везде находил плач и рыдание; у каво еще денгы водилыс, тот хотя с нуждою потребное доставал и далеко поснлал и дорого нлатыл,. однако еще тем мог пособыт себя. А кто запасных денег не имел, а толко полагался на одно окладное жалованые (а рациев п. иорциев ужо не было), тот в превеликой бедности состоял, ибо, то жалованые на мундир и на другую к службе исправность как расчислить, то и не оставалось ничево на другую свою к поселению надобность, а особливо у каво семья и в доме много душ было, тот с тем жалованыем никогда на конец не мог выходит и тако естли одын другому не нособыт и у ково что есть хоть мало что запасного не даст в заем илы по свойству не но- дарует, то тот не имущий доходыл до крайности ')>.

^J) Известие о похождении, стр. 185 —190.

Пишчевич чистосердечно говорит о себе, что только нужда научила его хозяйничать '). И нужно думать, что таких, как он, было не мало; не забудем, что он, в качестве офицера, находился в привилегированном состоянии; каково же было положение простых рядовых солдат? Нет никакого сомнения в том, что они пришли в Россию без всяких средств, и понятно, как трудно было им в одно и то же время и обзаводиться хозяйством на новом месте, и исполнять воинскую службу.

Делая общую оценку сербской колонизации, мы должны сознаться, что она не оправдала тех надежд, которые на нее возлагали. Императрица Екатерина ИИ-я в своем указе 18 июня 1763 г. оффициально засвидетельствовала о неудовлетворительном состоянии Новосербип, заселенной Хорватом ²); успеху дела не мало вредил неспокойный характер этого последнего; он постоянно ссорился и с другими выходцами, и с духовенствомъ ³). Втечение 10 лет (с 1752 по 1762 г.) было истрачено на сербскую колонизацию до 700,000 р. ⁴) (по нынешнему курсу более 2,500,000 р.). Настоящих сербов при том у Хорвата, ИПевича и Депрерадовича было немного; видное место среди поселенцев Новосербип и Славяносербии занимали молдаване, болгары и т. п. Этим можно объяснить быстрое обрусе- ние или, правильнее говоря, омалорусиванье этих славянских выходцев. Академик Гюльденштедт говорит, что волохи и молдаване, обитавшие в пределах Новосербип, по образу жизни совсем подходят к малороссам: у них такия же жилища, такая же одежда, как у малороссиян; для работ земледельческих употребляют не лошадей, а быков, не сохи, а плуги ^Б). Из оиисания елисаветград- ской провинции, составленного тем же Гюльденштедтом, видно, что состав населения её в 1773—1774 г. был самый разнообразный: греки, сербы, болгары, молдаване и волохи, малороссияне—гетманцы и запорожцы, великоруссы—раскольники и православные, выходцы из Польши и беглые из центральной России; солдаты и т. н ; в ^{* *)}

*) Ibidem, 191.

*) Зач. Од. Общ., VIII, 268.

*) См. об этом ст. архим. Арсения „Сафроиий Добрашфвич, архим. Новой Сербии. „Киевская Сгарина“ 1884 г., октябрь, 276—304.

*) Зам. Од. Общ., III, 88.

*) Keisen durch Bussland, II, 174.

одном и том же селении жили представители различных народностей. Значительная часть селений, бывших в его время шанцами и ротами, возникла еще до образования Новосербип и была обязана своим происхождением малорусской колонизации; такова была кр. Табурище, шанц Крылов (Новогеоргиевск), Нестеровка, монастырь Уховка, шанц Новомиргородский (прежде Трейсачи)—важнейшее после Елпсаветграда поселение; Петроостровский и Архангелогородский шанцы и др. Большая часть этих пунктов в это время представляла из себя еще военные носеления; 1,421,000 дес. земли было разделено на 70 округов, из коих 52 предназначено для военных селений, 2 для городов и 16 для иностранных колонистов, русских выходцев из Польши и старых обитателей края; каждый округ делится на 25 жребиев, каждый жребий на 24 участка, а каждый участок содержал от 26 до 30 дес. земли. Греки и раскольники дали толчок к развитию в некоторых местах торговой, промышленной и ремесленной деятельности (например, в Елисаветграде, где была греческая община, а раскольники составляли »/ _авсех жителей) ¹). После всего сказанного нам сделалось ясно, что Новосер- бия была только отчасти заселена сербами, которые, очутившись среди других родственных народностей, быстро потеряли свою национальность; этому, конечно, больше всего способствовали браки: большая часть этих выходцев являлась без семейств и женилась на малороссиянках; тоже самое нужно сказать и относительно Славяносербии.

С воцарением ими. Екатерины П-й открывается новая эра в истории иностранной колонизации Новороссийского края. Она издала два манифеста в 1762 и 1763 гг., из которых первый отличался слишком общим характером и потому практических результатов не имел ²); это побудило императрицу издать 2-й манифест, в котором заключаются уже совершенно определенные обещания разных i льгот и преимуществ. «Мы, ведая пространство земель нашей имиерии, так начинает свой манифест императрица, между прочим усматриваем наивыгоднейших к населению и обитанию рода человеческого полезнейших мест, до сего еще праздно остающихся, не малое число, из которых многие в недрах своих скрывают неисчерпаемое богат- ^*)

*) Reisen durch Eussland, II, 120, 124—177. ^г )И. С. Зак., т. XVI, Ai 11720.

ство разных металлов; а как лесов, рек, озер и к коммерции » подлежащих морей довольно, то и к размножению многих мануфактур, фабрик и прочих заводов способность великая». Таким образом, государыня призывала иностранцев главным образом Хля развития наших нромыслов и торговли. Важнейшие льготы, предоставленные новым поселенцам, были следующие: деньги на путевые расходы они могли получать от русских резидентов за границей и затем селиться в России или в городах, или отдельными колониями; им предоставлялась свобода вероисповедания; они освобождались на известное число лет от всех податей и повинностей (поселившиеся колониями на 30 лет); им отводились на иол- года даровые квартиры; выдавалась беспроцентная ссуда с погашением её через 10 лет втечение З-х лет; поселившимся колониями предоставлялась собственная юрисдикция; все могли беспошлинно ввезти с собою имущество и на 300 р. товаров; все освобождались от военной и гражданской службы, а если бы кто пожелал поступить в солдаты, то сверх обычного жалованья, должен был получить 30 руб.; если бы кто ннбудь завел такую фабрику, которой раньше не было в России, то мог втечение 10 лет продавать беспошлинно производимые им товары; в колониях могли быть заведены беспошлинные ярмарки и торги; этими льготами могли пользоваться виродолжение льготного периода и дети иностранцев в случае смерти их отцов; если кто пожелает, то может вернуться назад, отдавши казне */ _Били */ю своего имущества; земли под поселение указывались в тобольской, астрах., оренбур. и белгородской губ. ¹). Манифест этот, как показывают дальнейшие факты, имель важное практическое значение: хотя в нем ничего не говорится собственно о Новороссии, но на основании его селились иностранцы и там вплоть до воцарения ими. Александра И-го. В тот же день, когда издан был этот указ, учреждена была и канцелярия опекунства иностранцевъ ^{* 2}), которой дана была особая инструкция ³).