Колонизатор
Шрифт:
Тут же было всё быстро приказчиком при нас пересчитано и выдана нам квитанция из банка, подтверждающая обмен и размер комиссионных которые банк удержал за свои услуги.
Потом была отделена сумма, которую мы были должны мсье Демулену за всю купленную нами партию ружей, а остальное ссыпали в тот же саквояж и передано нам.
Саквояж дали поносить Никанорычу, как самому дюжему из нас, а Пахома определи в охрану.
После чего, распрощались с гостеприимным фабрикантом, который выделил пару заводских пароконных колясок, которые отвезли нас
Глава 7
В магазине месье Жуавиля мы отобрали патронташи и сами готовые патроны 12-го и 20-го калибров в латунных гильзах, дешовые чехлы для ружей – брезентовые с кожаными вставками в местах где ожидаются потёртости при эксплуатации, ягдташи, рыболовные крючки, грузила, поплавки и сучёную из конского волоса леску. В общем порезвились от души.
Напоследок я спросил об охотничьих спичках.
– Есть даже лучший товар, - улыбнулся мсье Жуавиль. Таких оптовых клиентов как мы он обслуживал сам, не доверяя своим продавцам. Они у него только бегали на принеси-подай, пошел вон. – Штормовые спички!
При этом мсье Жуавиль поднял палец вверх для солидности.
Впрочем ничего такого особенного они собой не представляли, разве что были двое длиннее наших охотничьих. Но к ним прилагались цилиндрические с притертыми пробками герметические жестяные контейнеры. Так что взяли такую нужную приспособь сразу ящик. И к нему ещё ящик простых шведских спичек – эти всегда пригодятся. Последние купили просто за компанию, чтобы специально в брежневский СССР за ними не ездить, хотя советские спички были дешевле.
Всё отобранное оставили в магазине. Заберём завтра. Вместе с ружьями.
Что-то, а вот иметь дело с бельгийцами мне понравилось. Любой каприз за наши деньги. Быстро и чётко, без лишней бюрократии.
Обед конечно пропустили, ковыряясь в охотничьем магазине в выборе амуниции. Приказчики принесли нам на перекус кофе и длинные датские бутерброды за счёт заведения. Но до ужина в отеле осталось ещё время, которое решили потрать с толком.
Мичмана с егерем оставили на охране и обороне золота в номере, а сами разделились. Тарабрин укатил на извозчике по каким-то своим делам в одну сторону, а я с Мертваго в другую, в центр города, где кучкуются торговые улицы, а там уже прогулялись пешком с намерением затариться полезными в быту мужскими мелочами.
Поиски универсального магазина по опросам прохожих завели нас в узкий переулок между двумя торговыми улицами. И тут началось.
Дорогу нам перегородили два амбала со знакомыми чертами гопников на мордах. Не оборванцы какие, вполне прилично одетые мещане. Но рожи. Рожи...
А со спины заходили ещё двое таких же, поигрывая в руках ножиками для нашей острастки.
– Что они от нас хотят? – спросил я ветеринара, когда к нам обратился один их них, сплёвывая в процессе речи.
– Да как обычно: кошелёк или жизнь, - перевел мне он требования льежской шпаны.
– Пистолет у вас с собой?
– В саквояже.
– Тогда на счет раз,
– Вы так считаете? – поднял бровь Мертваго с осуждением моего поведения.
– Нет. Валить их будем наглухо, - ответил я.
Мертваго им что-то сказал на французском и находники слегка расслабились. А зря.
Как только ветеринар раскрыл саквояж, я, зажав трость подмышкой, выхватил из подмышечной кобуры ««Кольт»», передернул затвор и выстрелил ближайшему справа от меня хулигану в лоб.
Эффект крупной резиновой пули превзошел все мои ожидания. Грабитель раскинув в стороны руки упал навзничь на мостовую, с деревянным стуком грохнувшись затылком. Его соломенное канотье покатилось по мостовой к стене дома.
За моей спиной раздались резкие хлопки выстрелов из ««парабеллума»».
Четвертый грабитель развернулся и шустро побежал к выходу их переулка, не дожидаясь окончания расстрела.
Выстрелить ему в спину у меня не получилось. ««Кольт»» только сухо щелкнул бойком и отказался дальше работать.
Пока я разобрался, что для работы автоматики мощности резиноплюйного патрона маловато и надо для выброса гильзы и перезарядки снова дергать затвор, Мертваго как на учениях, приняв дуэльную позу, влепил две пули в спину убегающему хулигану.
С соседних улиц раздались трели полицейских свистков. Быстро это они даже для центра города.
– Что делаем? – спросил меня ветеринар, подбирая с мостовой саквояж.
– Сдаемся полиции, - отвечаю.
– Мы вроде как жертвы налёта. В случае чего – уйдем в ««Неандерталь»». Хотя не хотелось бы, в отеле мичман с егерем нас ждут. И товар нужный мы ещё не забрали.
– Ох-х-х-х! Европа всегда была небезопасным местом, - посетовал Мертваго при приближении полицейского патруля и предупредил меня. – Стоим, не дёргаемся. Если у них порядки французские, то стрелять они будут без предупреждения.
– Я думал, что только в Америке так, - удивился я.
– Везде так, кроме России и Германии, - усмехнулся статский советник. – Только там сначала предупреждают, стреляют потом, при сопротивлении.
– Что это?
– Переспросил меня переводчик, когда комиссар полиции помацал пальцем резиновую пулю в патроне и задал свой вопрос.
Перед ними на столе лежал разобранный на части ««кольт»» и разряженный магазин. В рядок стояли пять патронов. Шестой комиссар вертел в руках.
Нас в кабинет четверо. Комиссар полиции Льежа, офицер-переводчик, вполне сносно говорящий по-русски, но страшно грассируя. И сержант, который вел протокол, прикинувшись в углу ветошью. Мертваго допрашивали отдельно от меня в другом кабинете.
Мысленно перекрестившись что залетели мы в 1912 год и автоматический ««Кольт»» правительственной модели уже год как появился на рынке. Хоть с этим не палимся.