Колумбы российские
Шрифт:
Но не снесла обиды гордая индианка, принцесса по крови. Пришло время, жестоко поплатился Кузьмичев за прошлое, а теперь на живом Тараканове показывала красавица Даша свою власть…
7
Трудно понять роль капитана английского корабля «Юникорн» Барбера в катастрофе, которая произошла с Михайловским фортом на Ситке. Теперь нет никакого сомнения, что большую роль в поджоге форта и его ограблении сыграли два захваченных английских матроса. Свидетели позже клялись под присягой, что видели корабль Барбера под парусами, лениво курсировавший у берегов Ситки за день
После спасения Плотникова, Батурина и алеутов Барбер не уходил из бухты и решил ждать следующего шага со стороны индейцев. В прошлом он имел довольно тесные сношения с обоими индейскими вождями и был уверен, что еще услышит о них.
Три дня простоял корабль в бухте без каких бы то ни было следов присутствия индейцев на берегу. И только на четвертый день Барбер вдруг увидел массу байдарок с индейцами, направлявшихся к его кораблю со всех сторон бухты. Такое соседство ему не понравилось и поэтому он приказал дать предупредительный холостой выстрел из пушки. Выстрел никакого впечатления не произвел, и индейцы продолжали грести к кораблю. Тогда был произведен второй выстрел ядром прямо по скоплению индейских байдар. Несколько байдар перевернулось, и, вероятно, кто-то из индейцев утонул. Все байдары, как по приказу, остановились, кроме одной большой, которая продолжала идти к кораблю.
Плотников внимательно присмотрелся и вдруг ах…
— Это ж Михайло и Котлеан, да девка Дашка с ними!
Когда байдара подошла к борту корабля, капитан Барбер, приказавший русским и алеутам спрятаться в каюте, наклонился и крикнул обоим вождям, видимо он хорошо их знал:
— С чем приехали, друзья?
Индеец помахал в воздухе мехами, украденными из Михайловского форта:
— Торговать будем… порох надо!
— А много ли мехов-то?
— Привезем довольно, хватит на всех.
— Ну что ж, поднимайтесь на борт, поговорим.
Оба вождя стали быстро карабкаться по веревочной лестнице. Следом за ними стала взбираться и девушка.
— А баба куда лезет? — нахмурился Барбер.
— Будет переводчиком. Она знатно бормочет по-русски.
Когда индейцы поднялись на борт, Барбер подошел к ним вплотную и, нахмурив брови, прямо спросил:
— Откуда меха-то, у русских крадены?
— Не крадены, а в бою добыты. Честная добыча.
— А что сталось с русскими? Почему держишь в плену?
Вождь сначала отнекивался. Говорил, что приехал говорить не о пленных, а о мехах.
— Оставь, начальник, наши дела с русскими — нам самим с ними разбираться, — высокомерно проговорил Скаутлеут. — Я приехал торговать. Дашь пороху и свинца или нет?
— Никаких разговоров о торговле не будет, — резко ответил Барбер, — пока не освободишь всех пленных и награбленные товары с форта.
Лицо вождя покраснело, когда Дашка перевела ему слова Барбера.
— Мы едем обратно, — буркнул вождь, — если торговать не хочешь.
Барбер не пошевелился, только тихо сказал:
— Схватить обоих и в ручные и ножные кандалы!
Стоявшие вокруг матросы бросились на индейцев, принесли кандалы и, не теряя времени, надели их на пленников. Остолбенелые вожди ничего не понимали и только молча и злобно смотрели на Барбера. Другие индейцы, сидевшие в байдарах вокруг корабля, правда, на безопасном расстоянии, ясно видели, что происходило на палубе, и подняли невероятный шум, потрясая в воздухе копьями и требуя немедленного освобождения вождей.
Барбер приказал в виде предупреждения направить пушки на них. Нисколько не испугавшаяся, но побледневшая от ярости Дашка в упор смотрела своими черными горящими глазами на Барбера, точно намереваясь испепелить его.
Капитан подошел к вождям и повелительно сказал:
— Прикажите своим людям немедленно привезти всех пленников, всех… не оставляя ни одного — и я вас отпущу!
Индейцы только злобно смотрели на него, не произнося ни слова.
Несколько раз в течение дня Барбер подходил к ним, и все с тем же результатом, — каменное молчание. Наконец ему это надоело.
— Даю вам последние два часа подумать, до сумерек… если приказание освободить пленников не будет отдано за это время, повешу обоих на реях.
По его приказу матросы подвели индейских вождей к борту, подняли на возвышение и накинули на шеи веревки опускавшиеся с мачтовых рей. Индейцы были прекрасно видны с байдарок, откуда сразу же раздался невообразимый шум и рев. Стволы пушек угрожающе направились в сторону.
Несмотря на свое вооружение, корабль Барбера все же был торговым судном и при организованной атаке сотен или даже тысяч индейцев едва ли бы устоял против них. Что и говорить, это был смелый шаг опытного морского волка, но он решил идти ва-банк. И тут неожиданно капитану Барберу пришла помощь. В бухту величественно вошел корабль. Это был другой торговый корабль — «Алеут» под командой капитана Эббетса (Баранов называл его Абецом) — конкурент Барбера в торговле с индейцами. Приход «Алеута» удвоил силы англичан, а когда через полчаса в бухту вошло еще и американское судно «Каролина» под командой капитана Стэрджиса, индейцы поняли, что борьба им не по силам. Еще некоторое время кружились многочисленные байдары вокруг трех кораблей. Вдруг они соединились и неожиданно бросились на «Юникорн» Барбера, но несколько выстрелов с трех кораблей прямо в гущу байдар, остудили их пыл, и они отошли.
Оба вождя продолжали стоять на возвышении с петлями на шее. Барбер подошел к ним.
— Еще тридцать минут и вы будете висеть там, — указал он наверх.
Скаутлеут и Котлеан переглянулись и что-то пробурчали, что звучало, как индейское восклицание «Угх!».
Скаутлеут попросил привести Дашу и через нее объяснил, что он согласен на условия Барбера… пленники будут освобождены!
Удовлетворенный Барбер да и оба русских, Плотников и Батурин, даже и виду не подали, как это их обрадовало. Барбер позволил одной из байдар подойти к борту, и вождь Скаутлеут сказал находившимся там индейцам несколько слов.
— Пленники будут здесь завтра утром, — проговорил он.
Когда всех пленников доставят сюда, ты будешь освобожден, — снова предупредил его Барбер.
8
Рано утром к кораблю подошло несколько индейских байдар с тринадцатью алеутскими «девками». Трудно описать радость женщин, потерявших своих мужей и уведенных в рабство, об освобождении от которого они даже и думать не смели, когда они поднялись на корабль и увидели там живых Плотникова и Батурина. Счастье индианки Даши, что ее не было на корабле, иначе алеутки растерзали бы ее на куски.