Колумбы российские
Шрифт:
— Н-ну, — неуверенно произнес Лисянский, — завтра нам покажет… крепость, по всему видно, солидная, штурм будет не из легких, но… — внушительно произнес он, — не сомневаюсь, что с вашими храбрецами да артиллерией моего корабля мы сможем чудеса творить…
Оба замолчали.
Вдруг со стороны крепости раздались какие-то неясные звуки… сначала тихо… потом громче и быстрее… звучал, как будто постоянно повторяемый один слог: «Ух… ух… ух…» — в унисон.
— Что это? — в недоумении обратился Лисянский к Баранову.
Тот еще раз прислушался и сказал:
— Шаманят… скачут вокруг костра да ухают Сплошное шаманство! — добавил он презрительно.
На следующее утро, 29 сентября, погода стояла хорошая, солнечная. Лисянский внимательно осмотрел индейскую крепость в подзорную трубу. Он не спешил, несмотря на явное нетерпение Баранова.
— Спешить не будем, — успокаивал он Баранова. — Надо сделать все необходимые приготовления для приступа.
— Вы человек военный, — нахмурился Баранов. — Общее командование приступом в ваших руках, но, я полагаю, что с моими молодцами, а их у меня около девятисот, мы с налету захватим крепость… вот только поддержите нас своей артиллерией… шарахните по этим дикарям ядрами да картечью!
— Не беспокойтесь, Александр Андреевич! Помощь вам дадим полную. Вот только дайте нам произвести тщательную рекогносцировку…
Пока Лисянский обсуждал планы с Барановым, лейтенант Арбузов, исполняя заранее данное ему командиром приказание, отошел от борта «Невы» на большом баркасе и направился к берегу, чтобы обследовать все побережье в непосредственной близости к индейской крепости.
Лисянский все время внимательно следил за действиями Арбузова.
— Дайте два залпа по крепости! — отдал Лисянский приказ Повалишину. — Это отобьет охоту у дикарей напасть на наш баркас.
Услышав команду, моряки бегом заняли свои места у пушек. Раздалась резкая команда старшего офицера, и с корабля раздался грохот выстрелов. Судно заволокло клубами дыма.
Видно было, как ядра со страшной силой ударяли по толстым бревенчатым стенам крепости, не причиняя им, однако, никакого вреда. Если эти залпы предназначались лишь для демонстрации огневой мощи корабля, то, как оказалось, результаты были малоуспешными.
Прошло около получаса после короткой бомбардировки, и вдруг из крепости выбежали несколько индейцев, как видно, убедившихся в том, что стрельба была закончена. Они быстро разбежались по склону холма и стали собирать ядра с русского Корабля.
— Ах паршивцы! — вскрикнул Баранов. — Теперь этими же ядрами будут нас колошматить!
Прежде чем Лисянский мог что-либо предпринять, индейцы так же быстро, как и появились, исчезли за стенами крепости.
3
Запланированный на следующий день, 30 сентября, приступ был снова отложен из-за новой тактики индейцев.
Утром из крепости вдруг вышла группа индейцев-парламентеров, которые приблизились к кекуру, где находился Баранов со своим войском, уже готовившийся к атаке. Индейцы стали кричать, что они пойдут на соглашение с Барановым, если тот скажет точно, чего он от них хочет.
Баранов обрадовался.
— Передайте своему вождю, что я забуду о ваших злодеяниях двухлетней давности, если до переговоров вождь Котлеан пришлет мне двух аманатов, да самых надежных из своих родственников, и освободит всех кадьякских жителей, что у него в плену, — вот тогда и начнем переговоры.
Индейцы вернулись в крепость. Прошло полдня — от индейцев никаких вестей. Чувствовалось, что они просто затягивают время. Лисянский сказал Баранову, что ждать больше нельзя.
— Завтра с утра подтянемся ближе к берегу и начнем канонаду по крепости прямо в упор! — решил он.
На следующий день, с раннего утра, 1 октября, Лисянский отдал приказ начать немедленные приготовления к штурму крепости. «Неву» опять подтянули на завозах еще ближе к индейской крепости, так что к полудню фрегат стоял на расстоянии, с которого корабельная артиллерия могла вести регулярный обстрел цитадели.
Лейтенанту Арбузову был отдан приказ взять баркас с несколькими матросами, а также ял с четырехфунтовым картауном, подойти к берегу, высадиться и по возможности произвести диверсионную атаку. Главной его задачей было найти лодки индейцев и уничтожить их, а также сжечь амбар, стоявший на склоне холма.
— Смотрите, чтобы потерь больших не было, — сказал мягко Лисянский, зная, что, может быть, посылает некоторых своих на смерть. — Расставьте всех пошире, чтобы не представлять большой цели для огня индейцев и — с Богом! — перекрестил он Арбузова, сняв шляпу.
Молодой краснощекий небольшого роста лейтенант Арбузов был очень тронут теплотой своего командира и задорно сказал:
— Не посрамим вашего доверия, Юрий Федорович… выполним все, как надо!
Сразу же после того как лодка Арбузова отошла от корабля, Лисянский подозвал своего старшего офицера Повалишина, который был полной противоположностью живому, нетерпеливому, прыткому Арбузову. Сухой, высокий, с тонкой талией Повалишин всегда действовал холодно и расчетливо. Он меньше всего полагался на случай или на удачу. Во всех его действиях был холодный расчет. Может быть, его действия были результатом страстного увлечения математикой. Прежде чем предпринять что-либо, Повалишин производил детальные расчеты и делал предварительные выводы с математической точностью.
— Василий Иванович, немедленно берите десантную партию в составе, уже решенном нами вчера, и высаживайтесь около барановского кекура. С вашими двумя пушками и десантной партией начнете движение к западным воротам крепости, а лейтенант Арбузов, по получении сообщения о вашем продвижении, выступит со своими пушками против восточных ворот…
Он помолчал, потом продолжал:
— Вам обоим вменяется в обязанность разбить ворота к вечеру, чтобы под покровом наступающей темноты «вольница» правителя Баранова могла броситься через бреши в атаку на индейцев… Нужно отдать должное этим барановским молодцам, им можно было бы позавидовать в храбрости, но… храбрость — это не все, нужна дисциплина и согласованность, а этого у них, как людей невоенных, нет…
Лисянский провел рукой по своим белокурым кудрявым бакенбардам, задумался на минуту… потом продолжал…
— В случае малейшей заминки или, не дай Бог, Паники среди наших ушкуйников и особенно у туземцев-алеутов, немедленно окажите им поддержку как огнем своих пушек, так и участием в самом штурме… Бросайтесь с вашим отрядом в огонь битвы и окажите Баранову поддержку…
Он опять снял свою парадную морскую шляпу, широко перекрестил Повалишина и повторил:
— С Богом!