Колыбель тяготения
Шрифт:
— Отсюда опасный выход. Меня чуть не растворило прошлый раз с этой дыре.
«Многоногие защищаются, когда спят. А когда спят и боятся — очень старательно защищаются».
— Это я догадался. А вы, значит, не спите?
«Ждем, чтобы повеселиться», «холод — время веселья», — и колокольчики зазвенели в голове на все лады. Щекотка радости рвалась изнутри и заставляла Тима сдавленно хмыкать. А он еще считал, что Ирт слишком проникающий. И кого, интересно, они ждут, чтобы повеселиться?
Полусифон дружелюбно лизал песок голубым языком, чем вызывал еще больше подозрений. Тим выбросил из рукава невесомый полиэкран и запустил тестирование систем скафандра. С ресурсами не густо, выбираться придется на жесткой экономии. Оставалась слабая надежда, что запасы разъедающей дряни не безграничны.
«Прыгай, мы держим, прыгай».
Пузырьки развернулись перед ним в летающий ковер. Который даже подгибался по краям для пущей безопасности. Тим подошел, осторожно лег сверху, поерзал, устраиваясь. Как только нашел позу, его потащили в полусифон. Чувство надежности полета не возникало. Под животом и грудью пузырьки толкались, крутились, перемещаясь с места на место и даже без слов пролезали в голову шуршащими и щелкающими звуками. Хорошо хоть держали над водой.
Дальнейшее путешествие наружу не принесло никаких неприятностей. Проводники все время дурачились: то бежали впереди человеческой фигурой, то обращались в радужное колесо, то с заливистым перезвоном изображали Ирта Флаа, шагающего бок о бок. Ниши и гроты Стен местами напоминали подземелья, которые Тим видел на Земле. Спирали коридоров и проходов, озера над прозрачными ежиками кристаллов, балконы с каскадными натеками, растрескавшиеся слои ступеней. Только порода здесь была неестественно фиолетового цвета и ни на что земное не походила. Тим подозревал, что это не природные образования. Рядом с самыми жирными фиолетовыми жилами проступали флюоресцирующие черные натеки и струился сильный воздушный поток. Изоморфы использовали какой-то своеобразный способ передачи энергии.
Спустя почти час впереди мелькнуло светлое пятно выхода. Пузырьки сразу разразились путанными инструкциями: «успокой своего друга», «пусть уберет железные бока», «иначе они расстроятся», «могут толкнуть и лопните», «умрете». Последнее сообщение особенно сильно напрягло.
— Кто это они? — резко остановился Тим.
Судя по всему, снаружи появились какие-то злобные «они» и нервировали Людвига, к тому же могли толкнуть и убить, а под рукой у Тима ни оружия, ни роботов.
«Они — это мы. Мы — это они. Когда веселимся и прыгаем».
Малопонятная бредятина.
— Ответьте-ка мне. Где механизмы, с которыми я сюда зашел?
«Многоногие любопытные голубаты?»
— Они самые. Что с ними?
«Бедные, совсем не живые», «изоморфы защищались, и теперь голубаты неживые», «заблудились», «рассмеялись», «поломались».
Тьфу ты, пропасть. Зря, он пошел за друзьями Чаги. Тем более без Ирта. Тот в роли защитника — смешно, конечно. Если Людвиг ошивается где-то снаружи, то ведь не с голыми руками же. Вместе что-нибудь сообразят. Впереди потянулся тот же проход, в который Тим зашел вместе с Иртом. Но просвет вел не в серое орфортское небо. Нечто заглядывало в Стены приглушенными цветами радуги. Тим замедлился. Жаль, мышиные шаги не сделают его незаметным грызуном. Да еще радужные пузырьки неутомимо долбили в голову, торопили, подталкивали наружу. В пределы, все это!
Напротив входа в пещеры, перегораживая к ним доступ, висело нечто странное — живая сфера. Она неспешно меняла форму, вытягивалась то в одном, то в другом направлении, оставаясь округлой. Раскраской походила на пузырьков, только цвета выглядели матовыми. Притираясь спиной к крайнему скальному выступу, Тим медленно обошел конструкцию и только тогда увидел картину целиком. На Поясе Спокойствия и Безопасности развернулось позиционное противостояние. В центре висела авиетка с «Гордости Португалии», видимо, с Людвигом на борту. Отражатели и ложные проекции делали ее невидимой, и, если бы не активный шлем и скафандр с кодами опознания оборудования крейсера, Тим бы машину не заметил. Расчехленные пушки распирали корпус, по поверхности бликовали энергетические щиты. Но коды, похоже, были не только у него. Девять живых сфер окружили машину, и воздух между ними и попавшим к капкан Людвигом, вибрировал. Здесь же валялось с десяток разбитых ботов-разведчиков. Все говорило о том, что штурман предпринял попытку вытащить своего идиота-капитана, вот только путь ему преградили, а теперь и выпускать не собирались.
«Ну и что делать?» — вопрос сформировался четко, будто мыслеприказ для управления крейсером, а взгляд обратился к пузырькам. Те выкатились между сферами и авиеткой радостно мигающей лужицей.
«Иди к нам, иди сюда», — подпрыгивали они в нетерпении. — «Повеселимся, поболтаем».
На вкус Тима ничего веселого не было. Проводники без сомнений существа полоумные. Или его собственный разум окончательно стек в наркотический сон. Слабую надежду вселяло мелькнувшее на шлеме сообщение о снижении энергетического обмена между сферами и авиеткой. Меньше агрессии, больше надежды. В конце концов, что ему терять? И откуда вывалились эти круглые химеры? Ничего похожего при сканировании Орфорта Тим не обнаружил.
Медленно, чуть разведя руки в стороны, он все же двинулся в круг к пузырькам. Может у Людвига найдется фокус в рукаве, и он протащит его на борт. Какой-нибудь обманный маневр. Или заболтать? Глупости, кого и как тут можно заболтать. Главное без стрельбы, определенно без стрельбы. Связь с Людвигом бы не помешала, но, увы, что-то блокировало ее. Не что-то, а эти постоянно двигающиеся сферы. Неизвестные технологии Орфорта или незнакомые жители Просторов? Хотя последнее вряд ли. А если сферы разумны, то насколько?
«Вот и пришел. Что дальше?» — Тим снова четко оформил мысль и сразу услышал ответ: «поболтаешь с нами, которые они», «с ними, которые мы», «повеселимся».
«Почему я разговариваю с помощью мыслей?».
«Хочешь и разговариваешь», «трансформация».
Чага объяснялся с радужными пузырьками с помощью жестов. Изоморфы вовсе не вступали в контакт, лишь берегли эти создания.
«Раньше я не мог. А изоморфы?»
«Спят, когда можно болтать и веселиться», «смотрят сны», «или умирают».
Пузырьки поднялись в воздух и стали разлетаться. Впечатывались маленькими группами в живые сферы, исчезали внутри них. Наблюдая за этим действием Тим отступил под брюхо авиетки, зависшей в пяти метрах над землей.
Мысли заполнил глухой гул, а следом отпечаталось сообщение: «в камни нельзя», «летите наверх, сейчас», «иначе умрете», развернулась картинка звездного неба на орбите Орфорта. Растерявшись, Тим не успел сформулировать вопрос, как его накрыло силовым рукавом и бросило внутрь авиетки. Молодец, Людвиг. А пузырьки явно ошиблись на счет совместного веселья. У их хозяев оказались другие планы.