Колыбельная для мужчин
Шрифт:
– Марк не такой. – Мысли Адриа сразу обратились к юноше, которого она любила. Если бы мать узнала, как далеко зашли их отношения, то тут же упала бы в обморок.
– Он сын своей матери. Помни об этом.
Девушка проглотила эту пилюлю молча. Она горделиво стояла в холле, а старинные часы вызванивали время.
– Марк – самый приличный человек из тех, кого я знаю.
– Ха! – В глазах матери блеснули огоньки ненависти. – Поверь мне: яблочко от яблони недалеко падает. А его папаша ничем не лучше своей жены. Уже многие годы в бутылку заглядывает. Так напьется, что даже не в силах принести себя на воскресную службу. Нет, я его не виню за это. Он прожил с Жанет многие годы, и все это время она обводила его вокруг пальца, как последнего простофилю. Неудивительно, что ему стыдно смотреть в глаза прихожанам, да и преподобному отцу Филипсу тоже.
– Ладно уж. – Виктор сидел в кресле, положив ноги в теплых носках на маленький пуфик. Очки сползли на кончик носа. Он отложил газету, которую читал. – Я думал, мы условились о том, что не по-христиански сплетничать о людях за их спинами.
– Но это сущая правда, я ни на кого не наговариваю. Я тоже время от времени могу позволить себе рюмку-другую, но не для того, чтобы прятаться от своих проблем. Вот если бы ты начала дружить, скажем, со Стивеном Макфарлендом…
– Да лучше отправиться в ад, – еле слышно проговорила Адриа.
Не подобает употреблять такие слова всуе. – Послышался звук легкой отрыжки, и от Шерон пахнуло джином. – Тебе уже пора знать, кто есть кто. Этот Кеннеди уж больно прыткий. На матушку свою похож. – Женщина поморщилась, будто ей неприятно было даже упоминать об этой семье. – Адриа, ноги-то не расставляй. Никто тебя замуж не возьмет, если станешь потаскушкой. Мы люди богобоязненные, и я не хочу, чтобы горожане перешептывались о моей дочери, говоря, что у нее резинка на трусах не держится.
– Шерон! Хватит! – Виктор хлопнул газетой по столу и резко встал.
– Нечего беспокоиться, – проговорила Адриа, чувствуя, как от смущения ее щеки заливаются румянцем.
– А я волнуюсь, Адриа. Ты мне дорога. Бог видит, как я тебя люблю. Будто сама тебя родила. – Она положила свои натруженные руки на плечи дочери. Ее взгляд опять стал любящим. – Поверь мне, ты слишком хороша для такого окружения. Мужчины всегда будут пытаться добраться до твоих трусиков. Не потакай им. Никогда. Я не хочу быть занудой, но поверь мне, так оно и есть.
– Ты не можешь управлять моей жизнью, каждым моим шагом…
– Как же это? Могу и буду! – Глаза Шерон блеснули, а пальцы еще сильнее впились в обнаженные плечи дочери. – Делай, что я тебе говорю. Если собралась идти гулять, надень желтый костюм.
– Я несколько недель работала, чтобы купить именно это платье.
– Как я уже тебе неоднократно говорила: дурак и деньги живут врозь. Я привешу к нему ярлычок, и в понедельник ты отнесешь его обратно в магазин. Давай, переодевайся… Иначе тебе придется провести этот вечер с нами. Сегодня по телевизору Джон Уэйн. Отец давно ждет…
На глаза Адриа навернулись слезы. Она взбежала наверх, сбросила серебристое платье и подошла к шкафу. Сама мысль сдаться претила ей. Но конфликтовать с матерью было выше ее сил. В шкафу висело длинное меховое пальто, а рядом с ним ненавистный костюм.
Она переоделась и на скорую руку воспользовалась косметикой, чтобы скрыть следы слез. Шум мотора подъехавшего к дому пикапа помог ей забыть свои переживания.
Когда тренькнул звонок, Адриа слетела вниз, на ходу прикрывая плащом аккуратно свернутое серебряное платье. Мать поджидала внизу для последнего напутствия.
– Будь умницей, – сказала она вслед дочери.
Марк нервно переминался с ноги на ногу под фонарем у входной двери. Светло-каштановые волосы, золотистые глаза, коротковатый костюм. Он смущенно улыбнулся, и она растаяла.
Юноша преподнес ей маленький букетик, а она приколола бутоньерку к лацкану его пиджака. И вот они свободны. Теперь она может позволить себе все, что захочет, и Адриа легко прошла по гравийной дорожке. Она переоденется, будет танцевать и выпьет шампанское, которое купил Марк.
Эта ночь подарила ей все, о чем можно было мечтать. Сидя за ужином в хорошеньком ресторане, они смеялись, а потом распили полбутылки шампанского у него в машине. На танцевальной площадке беззаботно кружились, целовались в укромных уголках, никого не замечая вокруг. Она его любила. И знала, что он любит ее. Даже не имела ничего против, когда Элис Уэбер попыталась обратить на себя внимание Марка.
Элис отличалась ветреностью. Трудно было предугадать, с каким парнем она появится сегодня. И вот ее внимание привлек Марк.
– Не забудьте прийти к реке после полуночи, – сказала она им обоим, и цепкий взгляд ее зеленых глаз задержался на Марке. – Джефф прихватил с собой бочонок вина. Повеселимся.
– Я, право, не знаю… – неуверенно возразила Адриа.
– Мы придем. – Марк обнял ее за талию и поцеловал в шею. – Чудненько.
Как только музыка чуть стихла, он привлек к себе Адриа и шепнул на ухо:
– Давай слиняем. Все, кто хотел, уже ушли.
Только теперь она заметила, что многие парочки действительно исчезли.
– Посмотрим, что творится на берегу…
– Не могу, – воспротивилась Адриа.
– Почему?
– Поздно уже. Родители меня просто убьют.
– Ты же ушла на целый вечер.
– И хорошо, что с тобой. – Они отошли в сторону, и руки Марка незаметно легли на ее плечи, как бы оберегая от порывов ветра и редких дождевых капель.
– Пошли… – звал он, увлекая ее за собой к машине.
– Мать позвонит в полицию. Клянусь тебе. – Она примостилась на сиденье рядом с ним.
– Ну пойдем хоть не надолго, а потом ты сможешь незаметно уйти.