Колыбельная для вампиров
Шрифт:
Ну, что за избитые шуточки! Господа, побольше уважения к неординарной и красивой женщине! Тот факт, что ее внешность не помешала ей занять немаловажный государственный пост, говорит о ее выдающихся способностях; во всяком случае, о здоровом честолюбии, присущем любому настоящему политику.
Я бы не стал ее сравнивать с госпожой Клинтон или Маргарет Тэтчер, слишком разные у них исходные предпосылки на политическом поприще.
Нет, тоже сравнить нельзя. Все же Беназир Бхутто пришлось тяжелее всех женщин-политиков. Удивительно, как ее вообще выдвинули на государственный пост в ее стране, даже при поддержке семьи.
Индира Ганди, дочь знаменитого отца? О, Махатма Ганди — это нечто! Он — великая и удивительная душа человеческого мира! Мохандас Карамчанд Ганди не только индийским народом почитается как святой человек. Кстати, Махатма — его титул, и означающий в переводе «великая душа». У него очень интересная миротворческая философия, но этой выдающейся личности его жизни и учению мы посвятим другое время.
Смотрю, вы не теряли время даром и дома добросовестно готовились в соответствии с полученными методичками. Молодцы.
Все. Успокойтесь. Давайте вернемся к нашей истории.
Старейший подавил сопротивление очень быстро, в течение нескольких дней, и на удивление почти бескровно. Он не тронул основную массу бунтовщиков, а просто отключил их болезненным ментальным ударом. Но все же часть вампиров погибла, в основном, из-за отката в ноосфере, и что очень досадно, в том числе и Эльжбета Павлович.
Несмотря на то, что восстание было подавлено, волнения в среде вампирского сообщества не прекращались. Старейший не захотел воевать со своим народом и объявил через Главу Совета Старейшин, что он самоустраняется от вмешательства в нашу жизнь, и мы вольны делать все, что нам заблагорассудится.
Нет, господа, на самом деле он не оставляет нас помощью и на сегодняшний день. Нашей фантастической техникой и не только этим, мы во многом обязаны нашему прародителю. Но массовые чистки в рядах вампиров он прекратил, во всяком случае, нам пока о таких случаях неизвестно.
Не знаю, господа, что мне ответить на ваш вопрос. Слишком неоднозначная фигура — создатель нашей расы. Его невозможно любить или ненавидеть, самое лучшее — воспринимать его как явление природы. Какое? Ну, уж не как теплый летний дождик, а скорей как нечто из разряда стихийных бедствий.
Замуж не напасть, как бы замужем не пропасть!
В кабинете декана медицинского факультета, раздался мелодичный звонок, и нежный голосок Пруденс, секретарши ректора, пропел по селектору:
— Господин Бергштайн! Пожалуйста, зайдите к господину ректору, он Вас об этом очень настоятельно просит!
— Всенепременно, милочка! Передайте милорду, что я только загляну в госпиталь к Саре Рудич и сразу же направлюсь к нему! — живо ответил лорд Адам, невысокий смуглый мужчина с веселыми темными глазами.
Находясь в глубокой задумчивости, профессор нервно барабанил пальцами по деревянным подлокотникам кресла.
«Глупый мальчишка! Ведь сколько отговаривали его от пожизненного контракта. Всё бесполезно. Как с ума сошел, никого из старших и слушать не захотел, только и света в окошке, что эта вертихвостка! А теперь столько шуму поднялось, да ещё на всю Академию! Ой, позорище!.. Чёрт! Отца жалко, он жутко переживает, ведь они же кровные родичи!.. Ах, Давид, что значит молодо-зелено! Погубит она тебя, а жаль, такой талантливый мальчик! Ладно, пойду расхлебывать последствия
В палате госпиталя профессор со скрытым ужасом посмотрел в лицо некогда юной и веселой девушки. После женитьбы Давида он всячески избегал встреч с новой родственницей, но прекрасно её помнил. Несколько лет назад талантливая девочка отличилась тем, что сдала экстерном выпускные экзамены за весь курс и пошла работать в Академический госпиталь, хотя Палевский предлагал ей престижное место в своём генетическом институте СС ОК. Но тут всё дело заключалось в великой любви.
Давид Саади, красавец и баловень дам, преподающий математику на первых курсах, сразу же заприметил веселую и взбалмошную Сару Рудич — студентку-первокурсницу медицинского факультета. Он без ума влюбился в изящную темноволосую девочку, и ни на шаг не отпускал от себя, покорно снося её капризы. Сару, очевидно, подкупила его рыцарская верность и после двух лет пылких ухаживаний, наконец-то, она сдалась и дала согласие на брак. Правда, девушка долго колебалась, не желая заключать пожизненный контракт, но Давид на коленях умолил её подписать документы.
Бергштайн мрачно посмотрел на плачевный результат великой любви и негромко произнес:
— Детка, ты меня слышишь?
Сара медленно открыла глаза и с трудом сфокусировала взгляд на мужчине, сидящем около её кровати. Бергштайна неприятно царапнул по сердцу неприкрытый ужас, мелькнувший в глазах женщины, когда она не сразу поняла, кто находится перед ней. Успокоившись, она с трудом прошептала:
— Да, здравствуйте, лорд Адам.
— Эх, девочка, что же ты довела себя до такого состояния…
Раздалось сдавленное хрипение, и профессор не сразу понял, что Сара смеется:
— Я довела? Это вы чертовы экстремисты с Ближнего Востока, как были отъявленными террористами по призванию и садистами по внутреннему содержанию так ими и остались…. Для вас человеческая жизнь, особенно женщины, ничего не значит. Жена для вас только движимая собственность…. Вы видите только собственное гипертрофированное «я»…. Ненавижу вас всех!
Досадливо поморщившись, Бергштайн мягко ответил:
— Не нужно обобщать, детка. Ты неправа! В среде вампиров нет национальных особенностей человечества. Все это начисто стирается при инициации и последующем воспитании. К тому же ты плохо знаешь историю Ближнего Востока. На деле женщины там далеко не бесправны…
С непримиримым выражением на лице Сара снова смежила веки. Бледное до синевы, оно неприятно напоминало посмертную маску. Бергштайн обескуражено посмотрел на неё и тихо вышел из палаты.
Насильно мил не будешь, или один из способов ловли на живца
Даниэль Смит ректор Академии сосредоточенно перебирал папки на огромном стеллаже, когда в его кабинет тихонько заглянула кареглазая весёлая девушка и, видя, что он занят, окинула его восторженным взглядом. Это был высокий худой мужчина неопределенного возраста. В глаза сразу же бросались его коротко стриженные черные волосы, настолько темные и блестящие, что они отливали густым фиолетовым цветом. Оторвавшись от чтения документа, Смит сердито посмотрел на веселое личико своей временной секретарши и та, в который раз подивилась фиолетовой окраске удивительно красивых глаз на его желчном худом лице.