Команда ликвидаторов
Шрифт:
– Шеф, я вижу их! Вижу! – внезапно хрипит динамик радиостанции. – Они идут к проливу. Как понял?
– Понял, иду к тебе…
Генерал разворачивается и почти бегом перемещается по вязкому, вонючему полумраку. Спереди долетает звук двух выстрелов с небольшим интервалом.
Все. Конец ублюдку – Антуан мажет крайне редко. Первым выстрелом задел и обездвижил, вторым добил.
Анчич доволен и считает торопливые шаги:
– Сто, сто пятьдесят, двести, двести пятьдесят…
Досчитав до четырехсот, он попадает в самый темный участок канализации и тут же натыкается ногой на что-то мягкое.
Фонаря нет. Выдернув из кармана мобильный телефон, он подсвечивает экраном находку и… невольно отступает на шаг.
На каменном полу, скрючившись в неудобной позе, лежит снайпер Антуан. Легкая футболка на груди обильно залита кровью.
– Я тебя достану! – Хорват трижды стреляет в темное жерло тоннеля. – Я тебя все равно достану!!
После крика и громких хлопков в подземелье устанавливается тишина. И сквозь эту проклятую тишину доносятся плач и всхлипывания.
– Хелена?!
Он шагает дальше по тоннелю. Удивлению нет предела: что тут делает его дочь, если преследователь удачно повержен ее новым русским дружком?
Однако, отыскав за тонкой полоской солнечного луча источник жалобных звуков, генерал приходит в еще большее изумление: на корточках, прислонившись спиной к кирпичной кладке, сидит и плачет незнакомая молодая женщина.
Множество пазлов хитрой загадки тотчас складываются в его голове в понятную картинку: русский парень выскочил из такси не с Хеленой, а с другой девчонкой – турчанкой, одетой в деловой темно-серый костюм. Он попросту надул их.
– Где он?! – в бешенстве кричит Анчич.
Женщина в полуобморочном состоянии протягивает трясущуюся руку в сторону пролива.
Зло сплюнув, он бежит дальше.
– И все-таки я тебя достану!..
Протяженная ливневая канализация венчается толстой решеткой, вмурованной в бетонную вертикаль набережной. Значит, здесь русский выбраться не мог.
Потеряв пару минут, Анчич возвращается на сотню шагов назад – там он видел короткую лесенку и немного сдвинутую крышку люка. Под открытым люком мрачное нутро тоннеля освещается высоко стоящим солнцем, и не заметить выход просто невозможно.
Он торопливо карабкается по скобам и вылезает наружу. Оглядывается…
Преодолев по канализации приличное расстояние, он оказывается в центре обширной площади, что раскинулась на самом краю европейского берега. Слева виден висячий мост через Босфор, справа закрывает полнеба величественное здание мечети с куполом и двумя высоченными минаретами. Повсюду народ, с любопытством глазеющий на вылезшего из-под земли перепачканного мужчину.
И тут удача: взгляд хорвата выхватывает из толпы убегающего русского парня.
Отлично!
Но куда он бежит? Выбранное им направление заканчивается вместе с площадью. Дальше невысокий парапет, за которым плещет сине-зеленая волна.
– Прочь с дороги! – пускается вдогонку генерал. – Прочь, я сказал!..
Парень красиво прыгает в воду, когда Анчича отделяют от него не больше семидесяти шагов. В последний миг Анте выхватывает из-за пояса пистолет… Нет, нажать на спусковой крючок не получается – не успевает хорошенько прицелиться. Все же полсотни метров даже для хорошего пистолета – не шутка.
Спрятав оружие, Анчич подбегает к краю площади, встает на бетонный парапет и долго всматривается в мутную рябь накатывающих волн.
– Как же так? – цедит он сквозь зубы. – Русский опять ушел. А вместе с ним ускользнула информация о моей дочери…
После истории с дерзким бегством Хелены с парома и таинственным исчезновением посланного на глубину Гийома, достаточно опытного подводного пловца, хорватский генерал хорошо понимает: вода – родная стихия этого крепкого молодого мужчины, в воде с ним тягаться бесполезно.
– Ну, ничего-ничего, – спешит Анчич покинуть проклятую площадь. – Мы еще с тобой встретимся…
Глава 3
Турция; Стамбул
16 августа
Повернув обратно и отправившись искать салон сотовой связи, я оборачиваюсь. Не могу сказать точно, что побудило посмотреть назад – то ли нежелание сызнова встречаться с бандой хорватов; то ли постоянное ожидание подвоха, не покидающее меня с самого начала этой суетливой и хаотичной операции; то ли общее беспокойство за сохранность «посылки», послушно шагающей рядом.
Обернувшись, я сразу замечаю автомобиль, торопливо елозивший поперек переулка, – кажется, водитель намеревается развернуться и рвануть в нашу сторону. Это мгновенно настораживает, ведь до нашего появления машина спокойно стояла на краю узкой проезжей части.
– Шире шаг! – приказываю Хелене.
Мы ускоряемся, а спустя несколько секунд несемся во весь опор по проулку в поисках лазейки или укромного уголка.
– Сюда! – показывает девчонка на деревянную дверь, ведущую во внутренний дворик невысокого дома.
Оглядываюсь в последний раз. Машина в тридцати метрах.
Врываясь на территорию крохотного дворика, слышим визг покрышек. Стало быть, точно по наши души…
Двор замкнут и чрезвычайно мал. Если бы окружавшие его строения были чуток повыше, напрашивалось бы сравнение с питерским «колодцем». Мы в центре двора. Здесь множество окон, висит разноцветное белье на веревках и одиноко стоит потрепанный мотоцикл.
– Дверь! – снова помогает ориентироваться Хелена.
Заскакиваем в длинный коридор и бежим к залитому солнечным светом прямоугольнику – выходу на соседнюю улицу. Выскочив на тротуар, решаем отдалиться от опасного местечка и поймать такси. Быстрым шагом, дабы не привлекать излишнего внимания, топаем полтора квартала.