Команда ТелеVIР
Шрифт:
В небе матово сияли две крохотные точки: планеты Уран и Нептун, притянутые на орбиту Земли, можно было различить невооруженным взглядом в любое время суток. Плутон, притянутый самым последним, находился на противоположной стороне от Земли и с нее не был виден, но именно он таил в себе немало загадок: как и предполагали фантасты сотни лет назад, он на самом деле являлся планетой из чужой звездной системы. Первопроходцы обнаружили на разогретом Плутоне остатки городов исчезнувшей или погибшей в немыслимо далекое время цивилизации. Григорий, в свое время читавший Лавкрафта, перепугался, впервые услышав о находке развалин, и до сих пор сердце
– Любуетесь? – услышал он вежливый голос.
– Любуюсь, – ответил Григорий, поворачивая голову к неожиданному собеседнику. Невысокий человек в синей шляпе с серым дипломатом посмотрел на него довольно уважительно.
– Вас тоже манит романтика ближнего Внеземелья? – поинтересовался тот, устанавливая дипломат на подлетевшую подставку. – Я и сам с детства мечтал о космосе, но оказалось, что полеты в космос мне противопоказаны. В невесомости голова кружится. Врачи говорили: вестибулярный аппарат слабый.
– В невесомости? – удивился Григорий. – Там же нет разницы, как передвигаться.
– Я тоже так считал, – согласно кивнул собеседник. – Но с врачами не поспоришь – у них дипломы, а у меня одни внутренние подозрения. Я против врачей при всем желании не выиграю: не мой профиль, знаете ли.
– А кто вы? – полюбопытствовал Григорий. – Судя по сияющему виду, вы добились определенного успеха в жизни.
– Вы наблюдательны, – кивнул собеседник, уверенно садясь на воздух. Откуда-то из кустов вылетело широкое кресло, и собеседник приземлился точно в его центр. Григорий восхищенно хмыкнул: сам он на такие опыты не решился бы, поскольку знал, что иногда автоматика дает сбои, а после ночного дождя земля была сыровата. – Я – Виктор Леонидович, представляю фирму «Земная Антология». Мы специализируемся на издании книг исключительно для Внеземелья. Фирме стало известно о вашем решении заключить договор с Издательским Домом «Звучание слова», и меня отправили к вам для консультации. Я должен вас предупредить: «Звучание Слова» занимается подозрительными делами, и на вашем месте я не стал бы заключать с ними договор.
Григорий нахмурился.
– Это мое личное дело, вы не находите? – сухо ответил он. Собеседник начал вызывать в нем резкую антипатию. – Я, между прочим, посылал в «Земную Антологию» повесть, но вы ее отвергли. А теперь, когда меня приглашают ваши конкуренты, пытаетесь им помешать?
Собеседник не обиделся. Напротив, он философски улыбнулся в ответ и раскрыл дипломат.
– Я признаю, что фирма ошиблась, отказав вам в сотрудничестве, но хочу кое-что продемонстрировать, – он указал на черную коробочку с двумя проводками. – Этот прибор – мыслезахват. «Звучание слова» использует именно такие для работы с начинающими авторами. Запомните, мой друг: ни в коем случае не поддавайтесь на попытки редактора приложить к вашему лбу эту штуку.
– Это еще почему?
– А потому, что…
– Так, так, так… – прервал его другой человек, державший в руках аналогичного вида дипломат. – Виктор Леонидович собственной персоной!
Собеседник недовольно поморщился.
– Он самый, Юрий Всеволодович. Вот, просвещаю молодого человека насчет ваших делишек и пытаюсь спасти его от неминуемых неприятностей.
– Не запугивайте моего автора гнусной ложью, – взвился Юрий Всеволодович. – Я не потерплю, чтобы конкуренты вставали на пути чужого счастья! Не сумели разглядеть в нем истинного гения – время ушло, антигравицапа укатилась! После драки кулаками не машут.
Юрий Всеволодович тоже уверенно сел на воздух, и новое кресло стремительно вылетело из-за кустов, чтобы не дать редактору упасть в грязь… э-э-э… и так понятно, чем.
– После драки размахивают судебными исками, – вставил Григорий. Он мысленно пожелал себе удачи и сам сел на воздух. Кресло вылетело. И даже остановилось точно под Григорием, но тот самостоятельно притормозил на половине пути: не выдержали нервы. Кресло задвигалось влево – вправо, пытаясь угадать: сядет на него человек или все-таки передумает?
В итоге, кресло отскочило в сторону, когда Григорий все же решился сесть, но увлеченные спором редакторы этого даже не заметили.
Редкие утренние прохожие с нескрываемым интересом разглядывали отчаянно жестикулирующих редакторов и смущенного человека, стряхивающего с брюк налипший тополиный пух.
– Вы лишаете человека последнего удовольствия в этой жизни, – на повышенных тонах возмущался Виктор Леонидович, указывая на Григория. – Вы гонитесь за наживой и не желаете понять, что самым важным для писателя является его внутренняя сущность, а не то, что Вы ему хотите предложить!
– Много вы понимаете, – парировал Юрий Всеволодович. – Если вы настолько придерживаетесь озвученных норм морали, то почему носите с собой пресловутый мыслезахват, о котором распускаете необоснованные гнусные сплетни?
– Я предупреждаю авторов об опасности!
– А я считаю, что вы, влекомые эгоистичными желаниями, отбиваете у нас молодежь: мол, сами проморгали, так пусть и другим не достанется, – Юрий Всеволодович угрожающе приподнялся с кресла, словно намеревался вцепиться в глотку конкуренту – умело использовал популярный психологический ход, направленный на подавление противника, но тот оказался не лыком шит и тоже привстал.
Взаимные обвинения и последовавший за этим обмен ударами продолжались до тех пор, пока спорщики не увидели, что Григорий удобно уселся в кресле, поставил рядом передвижную мини-кухню и неторопливо пил утренний чай, наслаждаясь действием редакторов, словно они являлись героями рейтингового скандал-реалити-шоу. Увидев, что на него обратили внимание, Григорий поперхнулся печеньем и, не дожидаясь, пока редакторы обрушат на него собственную злость, моментально вскочил.
– Господа, господа, – он вытянул руки в сторону медленно, но неумолимо звереющих редакторов. – Я польщен тем, что мою повесть высоко оценили, и что за право заключения договора на ее издание разгорелась нешуточная борьба двух далеко не последних представителей знаменитых издательств. Успокойтесь, я вас умоляю! Из-за чего, собственно говоря, разгорелся сыр-бор? Что такое мыслезахват, и по какому принципу он работает?
Редакторы переглянулись и одновременно заголосили возмущенными голосами, указывая друг на друга пальцами и обвиняя конкурента в неправильном отношении к творческим людям и к их редкому дарованию.
– Господа, я вас умоляю – по одному, – укоризненно протянул Григорий. – Я крайне плохо разбираюсь в высказанных аргументах, особенно когда их произносят одновременно обе стороны, тем самым заглушая речь соперников.
– Я пришел заключить договор, так что и говорить первым должен я, – сказал Юрий Всеволодович.